Книга Рокировка - Дмитрий Петров

Несколько минут Игорь молча рассматривал свое новое «лицо».

– Больше ничего сделать было нельзя, – негромко сказал Иван Яковлевич. – Пришлось действовать быстро, повреждения были очень серьезные.

Он говорил еще что-то о нарушенном кровообращении, об омертвении тканей, о лицевых нервах. Но Игорь его не слышал. Он видел перед собой лицо, с которым нельзя было жить… Есть от чего сойти с ума, даже наложить на себя руки.

– Я не знаю, как вы выглядели до того, как с вами случилось несчастье, – задумчиво сказал доктор. – У меня нет ваших прежних фотографий. Но думаю, вы несколько изменились теперь.

Да уж, тут он прав. Игорь стал неузнаваем. Он подавленно молчал, потом взял себя в руки и положил зеркало на столик неподалеку.

– Достаточно, – жестко сказал он. – Я насмотрелся. Скажите, доктор, с этим можно что-нибудь сделать?

Иван Яковлевич облегченно вздохнул. Он предвидел истерику странного пациента, может быть, даже непредсказуемые поступки. Но нет, к счастью, тот сумел овладеть собой. Больной был подавлен и огорчен, однако говорил достаточно спокойно. Доктор все же решил быть настороже. Ведь он понимал, какое потрясение пережил этот молодой человек, и то, что он держал себя в руках, делало ему честь, однако вовсе не гарантировало от эмоциональных срывов.

– Я имею в виду вот это… – Игорь провел пальцем по своему обезображенному лицу. – принципе это можно исправить?

– Конечно, нет особых проблем, – быстро сказал Иван Яковлевич. – Просто мы в провинции такими вещами не занимаемся. Есть специализированные клиники, где имеются специалисты по челюстно-лицевой хирургии. В этой области отмечены большие успехи в последнее время. Можно все исправить. – Иван Яковлевич вздохнул и добавил:

– Были бы деньги.

– А где делают такие операции?

– Например, в Таллине, а можно и в Тарту. Раньше мы часто направляли пациентов в Петербург, там тоже есть хорошие специалисты. Кстати, вам, наверное, лучше всего обратиться в клинику именно в Петербурге, вы же явно не здешний житель. Через недельку вас отправят на ту сторону, – доктор кивнул в сторону реки, – а в Петербурге вам обязательно помогут. Естественно, это стоит недешево. Но может быть, вместе с личностью установят и место жительства. Вдруг вы миллионер? – Доктор засмеялся. – Плохо все о себе забыть, правда? А если вы действительно миллионер?..

Игорь и в самом деле был миллионером. Только вряд ли мог воспользоваться своими миллионами в данном положении. Сможет ли вообще доказать, что он – это он? Поверят ли человеку, у которого изменено до неузнаваемости лицо, что он действительно тот, за кого себя выдает, и является владельцем крупного состояния?

Доказать такое будет нелегко.

Игорь задумался всерьез. В принципе доказать, конечно, возможно.

Существуют отпечатки пальцев, группа крови. Есть воспоминания, которые являются достоянием только одного человека, и никого другого. Можно, например, вызвать родителей, школьных товарищей, друзей по институту. Все они могут засвидетельствовать, что он действительно Игорь, а не кто-то другой…

Только вряд ли ему пригодится этот вариант. Если его цель месть, это не нужно. Пусть он останется неузнанным.

Но деньги все-таки нужно где-то достать. Деньги потребуются в любом случае, хотя бы для операции, о которой говорил доктор. Нельзя же жить с таким лицом!

Кроме того, деньги нужны для осуществления планов мести. А уже потом можно заняться доказательствами, адвокатами, управлением своими делами.

Деньги, прикинул Игорь, находятся в двух местах. Прежде всего – в Таллине.

Он ведь и ехал туда для того, чтобы забрать ценные бумаги из «Глории». Значит, теперь можно взять бумаги в банке, продать их и сразу получить приличную сумму.

* * *

Ну и, кроме того, в Питере его ждет Алексей, который должен Игорю деньги за Машину квартиру. Если, конечно, уже не отдал их несчастной страдающей вдове.

Может быть, и отдал. Тогда вернуть их не удастся. Значит, определенно можно рассчитывать только на ценные бумаги. Из банка они наверняка никуда не делись, надо только до них добраться.

В течение следующего дня Игорь лежал, уткнувшись лицом в тощую больничную подушку, и тщательно обдумывал, как ему действовать дальше.

Он старался не поднимать головы, не желая пугать своим видом окружающих.

Стоило ему пройти из перевязочной, где ему сняли бинты, по коридору до своей палаты, и у него уже не осталось сомнений в реакции людей на его страшное лицо.

Больные, стоявшие у открытых окон, зашептались, а у дежурной медсестры на посту даже выступили слезы.

Соседи по палате от неожиданности уронили шахматную доску на пол, когда Игорь впервые без повязки появился на пороге. Шахматы рассыпались по полу, и ферзь медленно подкатился к ногам остановившегося в дверях Игоря.

– Да, эк тебя отделало, – пожалели его мужики. – Сильно рябое стало лицо-то. А может, ты и раньше таким был?

На следующий день, ближе к вечеру, Игорь подошел к доктору, уже собиравшемуся уходить домой, и сказал, что хотел бы получить свою одежду, в которой попал сюда.

– Ну, от ваших вещей практически ничего не осталось, – ответил Иван Яковлевич. – Зачем они вам?

– Мне кажется, если я увижу свои вещи, одежду и все, что было при мне, то смогу быстрее вспомнить какую-нибудь важную информацию о себе, – произнес Игорь заранее приготовленную фразу.

– Пожалуйста, – разрешил доктор.

Они вместе направились к старшей сестре, которая хранила у себя в кладовой одежду и вещи Игоря.

Действительно, одежда пришла в полную негодность, с трудом можно было узнать в этих рваных тряпках куртку и брюки.

– А вот это было у вас в карманах, – сказала Медсестра, выкладывая на стол из картонной коробочки потерявший форму бумажник, разбитые часы «Ролекс» и связку ключей.

– В бумажнике четыре пятидесятидолларовые купюры, – добавила медсестра. – Только она сильно размокли, и вряд ли вам их где-нибудь обменяют. Если только в Таллине, в Центральном банке. Ключи, наверное, от вашего дома.

Она тоже, как и все другие, с жалостью смотрела на Игоря. Ему был невыносим ее взгляд. Но ничего нельзя было поделать. В нынешнем положении он и вправду мог рассчитывать только на жалость.

– Можно я заберу вещи с собой в палату? – спросил он.

Медсестра взглянула на доктора, тот кивнул седой массивной головой.

– И еще одна просьба, доктор, – решился Игорь. – Я вспомнил одно имя. Мне кажется, что я знаком с этим человеком. И хотел бы ему позвонить. Можно мне это сделать?

– И куда же вы собираетесь звонить? – поинтересовался Иван Яковлевич. – Вы помните номер телефона?