Книга Притворщик-2, или Сага о «болванах» - Александр Шувалов

— Поймите, — через силу проговорил я. — По крайней мере, постарайтесь это сделать. Если бы я хоть что-то накопал, давно бы переехал в посольство или залег на дно.

— Очень хочется во все это верить.

— Ну, так верьте.

— Рад бы, старина, да не могу, — молвил он, — Майкл, — тот выскочил у меня из-за спины и размахнулся, — стоп! Успокойся, сходи, последи за обстановкой, — тот разочарованно побрел на выход. — И скажи Мэри, чтобы принесла нашему другу лекарство.

Какие у них все-таки интересные имена: Джон, Мэри, Майкл. Тот здоровяк, что притащил меня сюда, наверняка Том.

За стенкой опять мерзко заиграли на гитаре. Бить морды у крошки Мигеля получалось намного лучше.

— Не желаете еще что-нибудь рассказать, Евгений?

— Открою все тайны Кремля, Джон, только отнимите у этого Элвиса гитару.

— Увы, — он развел руками. — Не могу, у нас демократия. А вот насчет тайн Кремля подумаю. Нам с вами предстоит долгий разговор.

— Вам решать.

— Рад, что вы это поняли, — отметил он. — А почему вы улыбаетесь?

— Это просто гримаса боли, — бодро соврал я. Перед тем как принять «лекарство» стоило подумать о приятном. Солнце, море, мулатки, Рут. Стоп, а она-то тут при чем? Отставить Рут, пусть будет Марианна или, например, Анна-Луиза.

А вот и горничная, в смысле та блондинка, что прикидывалась ей с утра пораньше. Без тележки, но с сумкой. Том подошел ко мне и закатил рукав.

— Хорошие вены, — заметил Джон, — сейчас мы проверим, Евгений, или как вас там, насколько вы были правдивы, — мне даже не протерли руку спиртом, просто, взяли, да и воткнули иглу. — Постарайтесь расслабиться, друг мой, — голосом семейного доктора прошептал на ушко здоровяк Том.

— Есть, сэр, — я закрыл глаза и откинулся на спинку стула. Процесс пошел.

Глава 17

Старые песни о старом

На этот раз, я пришел в себя от звука оплеух, потом наступила боль. Лупили, оказывается, меня. Гитара, что интересно, умолкла, значит, крошка Мигель опять с нами. Я с усилием открыл глаза и тут же столкнулся взглядом с Джоном.

— Достаточно, Майкл, наш друг уже очнулся.

— Конечно, сэр, — бодро ответил он, навесил напоследок еще пару раз, да так сильно, что едва не сломал мне шею. Закончил и с чувством исполненного долга отошел в сторонку.

— Как вы, Евгений?

— Не знаю, — сказал я, вернее, хотел сказать. Вместо этого зашипел как гусь.

— Хотите воды? — я кивнул.

— Сейчас, — на сей раз, она попала по назначению, то есть, в меня, а не на меня, потому что водопоем занимался лично Джон.

— Оставьте нас, — распорядился он, Том и Мэри вышли сразу, Мигелито за ними. Остановившись в дверях, бросил на меня прощальный, полный тоски взгляд. Обиделся, я так понимаю, уж больно ему понравилось рихтовать меня во имя идеалов демократии.

— Желаете еще воды? — заботливо поинтересовался Джон, и мне не очень понравилось это живое человеческое участие.

— Спасибо, достаточно, — я откашлялся. — Вот, если бы сигаретку…

— Вы курите?

— Когда есть, что, — с удовольствием.

— Напрасно, старина, рак может убить вас.

— Сдается, вы сделаете это гораздо раньше.

— Как знать, — он сунул мне в рот сигарету и щелкнул зажигалкой. — Травитесь.

— Может, освободите мне руки, — попросил я, глубоко затянувшись. Слегка закружилась голова. — Я сейчас не опаснее котенка.

— Собирался это сделать, но передумал, — он взял из-за стола стул и переставил поближе к моему, спинкой вперед. Уселся на него верхом и принялся с интересом меня разглядывать.

— Если вы рассчитываете на большое и чистое чувство, — заметил я. — Вынужден сразу предупредить: я как-то все больше по бабам…

— Кто вы, Евгений? — спросил он и тоже закурил.

— Рак убивает, — напомнил я.

— Думаю, вам самое время задуматься о собственной жизни. Мне повторить вопрос?

— Не стоит. Интересно, что я такого интересного вам наболтал, что стал так интересен? — после принятой вовнутрь химии я стал выражаться довольно-таки коряво.

— Самое интересное, что ничего такого интересного, — тонко подколол меня Джон. — Абсолютно ничего.

— Я, что, молчал?

— Нет, почему, отвечали на все вопросы… — я похолодел.

— Ну?

— Только, вот, отвечали невпопад. Несли какую-то чушь о карнавале в Бразилии, голых мулатках… Может, вы — сексуальный маньяк?

— Вы мне льстите. Моя интимная жизнь, поверьте, тосклива как утро на помойке. По большому счету, ее просто нет, — я совершенно искренне вздохнул. — Остаются только мечты.

— Можно подумать, у меня… — начал было он, но сам себя оборвал. — Кто такая Рут?

— Рут? Почем я знаю. Наверное, еще одна мулатка, которую мне не суждено трахнуть.

— Тогда, почему вы постоянно вспоминали, что она прекрасно готовит?

— В моем возрасте, Джон, — я опять вздохнул, — мечтаешь уже не просто о бабе, а о бабе у плиты.

— Я сейчас зарыдаю.

— Хотите об этом поговорить?

— Не об этом.

— Тогда, о чем же?

— О вас, друг мой, о вас, — он взял со стола пачку сигарет, — еще сигаретку?

— С удовольствием.

— Так вот, начнем говорить о вас. Для начала, позвольте восхититься.

— Моим профилем?

— Выучкой. Вам ввели довольно-таки действенный препарат, а вы принялись рассказывать о Бразилии, где, небось, ни разу и не были.

— Был, — возразил я с обидой, — целых два раза.

— Буду говорить откровенно, — он тоже закурил, — поначалу я принял вас за какого-то маленького оперативника, поэтому и отнесся к вам соответственно. Больше бить вас не будут. Примите извинения.

— Принимаю, — охотно согласился я, — меня прямо сейчас проводят в отель или как?

— А вы шутник, — он мило улыбнулся. — Вынужден вас разочаровать, назад в гостиницу вы не поедете, по крайней мере, сейчас.

— Жалко.

— Но, — он сделал красивую паузу, — но все еще возможно. Если вы честно поделитесь со мной добытой информацией, останетесь в живых и сегодня же покинете страну.

— Я должен вам верить?

— Слово офицера. Я, к вашему сведению, полковник армии США. Думаю, мы с вами в одном звании.

— Я всего лишь рядовой запаса.

— Есть и второй вариант, — он сделал вид, что не расслышал ту чушь, что я изрек. — Вы делитесь с нами информацией и принимаете самое активное участие в поисках похищенного имущества моей страны. В этом случае вам гарантирована жизнь, возможность покинуть страну после окончания акции и, — он поднял указательный палец вверх, — вознаграждение в размере пятнадцати процентов от объявленной награды.