Книга Особо опасны - Дон Уинслоу

Чон прикрутил к пистолету глушитель.

Убрал его в непромокаемый мешок.

Туго затянул веревку.

Вдали у пристани огни Сан-Диего освещали горизонт, отражаясь на гладкой поверхности иссиня-черной бухты.

Словно кто-то провел кисточкой по водной глади.

Совсем как в «Фотошопе».

Жизнь, имитирующая искусство.

Чон затемнил лицо краской, привязал к запястью шнур от вещмешка и проверил, крепко ли «Ка-бар» привязан к правой ноге.

Затем опустился в воду.

Беззвучно.

Сказывалась военная подготовка.

Яхта была совсем недалеко, но большую часть пути он проделал под водой — чтобы его не заметили с других лодок, пришвартованных на пристани. Результаты долгих тренировок, которые устраивала ему армия и которыми он никогда не пользовался, наконец-то пригодились.

Он скользил под водой, не опускаясь глубоко, оставляя после себя лишь небольшую рябь.

Словно уж.

Словно выдра.

Дважды он выглядывал наружу, чтобы взглянуть на яркие огоньки яхты и проверить, правильно ли плывет.

Сквозь занавески каюты пробивался свет.

В двадцати метрах от лодки он взял левее и поплыл к корме. Подобравшись к лестнице, он схватился за ступеньку и, открыв мешок, вытащил пистолет.

Одна обойма. Девять патронов.

Должно хватить.

Чон вскарабкался на борт.

105

Они дали О еще оксиконтина.

Уговаривать ее не пришлось. Девушка с радостью проглотила таблетки.

Потому что ей охренеть как страшно, вот почему.

Она уже не понимала, где она, не знала, что с ней будет. То и дело перед глазами в воздухе начинали плавно кружиться головы, отрезанные головы.

Когда сидишь черт знает сколько часов подряд на кровати в крошечной запертой на все замки конуре и постоянно представляешь, как к твоей шее подносят бензопилу, сразу хочется проглотить побольше седативных таблеток.

Хочется лечь и заснуть.

Когда О была маленькой, она частенько лежала в кровати, слушая, как орут друг на друга Паку и номер Первый. Как же она мечтала заснуть, только чтобы не слышать всех этих криков! Она прижимала к подбородку колени, просовывала между ног ладошки и крепко-крепко зажмуривалась.

И думала:

Может, я Спящая красавица?

Где же Принц(-ы), когда же меня спасут?

106

Чон распахнул дверь в каюту.

Левой рукой — в правой он держал пушку.

Тип, причинивший столько проблем картелю, валялся в отключке.

Вместе с женщиной.

Очень, очень красивой. Золотистые волосы разметались по подушке, из-под простыни выглядывают обнаженные плечи, полные, жаждущие поцелуя губы чуть приоткрыты. Чон слышал, как она тихонько посапывает.

Девушка спала чутко. Что-то почуяв, она открыла глаза и, сев на кровати, непонимающе уставилась на Чона. Ей что, это снится? Кошмар? Нет, вроде не сон, но что это за человек? Грабитель? На яхте?

Она увидела пистолет и, зная, на какие деньги спящий рядом с ней мужчина купил эту яхту и ее золотистые волосы, пробормотала:

— Нет, прошу вас! Не надо!

Чон выстрелил дважды.

Оба раза в голову.

Вот и нет проблемы.

Подавив вопль, женщина спрыгнула с кровати, бросилась на нос яхты и торопливо заперла за собой дверь.

Чон знал, как следует поступить.

107

И вновь он в воде.

Под водой.

Мощными толчками продвигается вперед.

Прорывается сквозь темноту.

Плывет мощно и быстро.

За своим О-лимпийским золотом.

В особо глубоком месте он выпустил из рук пистолет и позволил бездонной тьме поглотить его.

Пробираясь наверх сквозь разрисованную воду, он думал о том, что только что совершил ошибку — не убил ту девушку, но…

Я все-таки не дикарь.

108

Я бы не смог.

Эту мантру вот уже в который раз твердил про себя Бен, торопясь в теплицу. Его словно заклинило.

Я бы не смог.

Я бы не смог сам убить, даже ради О.

Хотел бы.

Хотел бы попытаться, но…

Я бы не смог.

Его мучил стыд, и, как это ни удивительно для человека, воспитанного двумя психотерапевтами, он чувствовал себя неполноценным как мужчина.

Ты что, считаешь, что ты не мужик, потому что не вышиб себе мозги? Да еще по чьему-то приказу? Как будто бы мужество то же самое, что и мачизм. Бред какой-то. Безумие. Даже больше, чем безумие.

Вот только живем мы в совершенно безумном мире.

В Республике Безумия.

И Чон бы смог.

Даже не так — Чон так и поступил.

А что, если бы…

Если бы…

Если бы они приказали Чону застрелить не себя, а…

Меня.

Он бы и это сделал.

Прости, Бен. Пиф-паф.

И поступил бы совершенно правильно.

Бен завел машину в тупик в тихом респектабельном пригороде на востоке Мишн-Вьехо — «Старой миссии». (Позвольте представить вам новую миссию, ничем не отличающуюся от старой.) Нужный ему дом стоял в северной части района. Ухоженный дворик окружала стена, за которой возвышался поросший кустарником холм, кишмя кишащий кроликами и койотами.

Подъехав к гаражу, Бен заглушил мотор, вышел из машины и позвонил в дверь.

Прекрасно зная, что в эту секунду его внимательно изучают камеры наружного наблюдения.

(Уж лучше с ними, чем без них.)

Так что Эрик, открывая дверь, уже видел, кто к нему пришел.

Глядя на Эрика, никто бы не подумал, что он владелец плантаций марихуаны. Он выглядел как типичный работник страховой компании. Короткие каштановые волосы, очки в роговой оправе. Ему бы еще защитный футлярчик[43]в карман рубашки, и вышел бы абсолютнейший лох.

— Привет, — поздоровался Бен.