Книга Кот, который знал Шекспира - Лилиан Джексон Браун

ОДИННАДЦАТЬ

Среда, двадцатое ноября

Когда в шесть утра зазвонил телефон, Квиллер знал, это мог быть только Гарри Нойтон. Кто ещё имел такую силу воли или такую наглость, чтобы позвонить в столь ранний час? Квиллер снял трубку и услышал, как невыносимо жизнерадостный голос сказал:

– Вставай и наводи лоск! Или собираешься спать целый день? А как насчёт того, чтобы пригласить меня на завтрак для настоящих мужчин?

– Ты что, надеешься, я подниму свою экономку ни свет ни заря? – проворчал Квиллер.

– В любом случае я еду к тебе. Нужно поговорить. Возьму такси и буду через пять минут.

– Здесь нет такси, Гарри. Нужно идти пешком. Это всего три квартала.

– Я не ходил пешком с тех пор, как уволился из пехоты!

– Попробуй! Тебе это полезно. В главный корпус не ходи, иди сразу ко мне в гараж.

Квиллер накинул халат и открыл дверь в мини-кухню. Мини-колонка давала кипяченую воду для его незатейливого угощения, в основном для растворимого кофе. В микроволновой мини-печи жарились булочки к завтраку.

Не прошло и пяти минут, как Нойтон появился на лестнице.

– Так вот где ты живешь! Я люблю такие современные вещи больше, чем утиль-сырье солидного дома. Ого! Вот так диван! Настоящий сексодром! Ты девочек сюда приводишь?

Квиллеру это не понравилось. Он раздраженно заметил:

– Я здесь работаю, Гарри, пишу книгу.

– Не болтай чепухи! Книгу!.. О чём же она?

– Узнаешь, когда выйдет.

– Мне понравились твои парни в газете, сказал Нойтон с улыбкой. – Все так независимы! Вот почему я хочу стать владельцем газеты. Этот островок леса ждет, что вот-вот что-то произойдёт. Здесь залежи денег! Народ владеет самолетами. У каждого по три-четыре машины, огромные лодки, собольи шубы! На женщинах в загородном клубе – груды драгоценных камней!

– Ты говоришь о богатых наследниках, – сказал Квиллер. – Но здесь есть и беднота, и безработные, и очень много детей, которые не могут посещать колледж. Газета способна расшевелить общественное сознание. Фонд Клингеншоенов не может и не должен сражаться в одиночку!

– Будь я проклят! Ты всё вычислил. Вот это-то мне и понравилось в твоих малых из газеты.

Квиллер поставил на инкрустированный столик чашечки с кофе и тарелку с булочками от миссис Кобб.

– Бери стул, Гарри. Как тебе в отеле? Удобно?

– У меня номер для новобрачных с круглой кроватью и розовыми простынями.

– Как прошло вчерашнее совещание?

– Без сучка, без задоринки! Всё схвачено! Эта гудвинтерская бабёнка и не подозревает, что её ждет! Я выписал шестизначные чеки и приобрёл «Пустячок, и старое печатное оборудование.

– Как тебе это удалось?

– Мэр пригласил меня, вдову и сообразительных парней на ланч в клуб – в уединённый конференц-зал. Всё проходило при закрытых дверях. Когда совещание закончилось, вдова называла меня Гарри, а я её – Гритти. Мои адвокаты звонили её адвокатам, её банкир – моим банкирам, и мы заключили сделку. Власти сделку одобрили. Это создаст новые рабочие места. У нас теперь есть помещение, свободное от налогов на десять лет. Газета может печататься до тех пор, пока не заработает фабрика.

– А что будет со старым зданием?

– Власти признали его непригодным и собираются перепродать подешевле. Комиссионеры округа тоже будут участвовать. Они думают учредить музей газеты около Мусвилл а из расчёта пятьдесят на пятьдесят. Ты знаешь, это привлечет туристов… Будь я проклят, хорошие булочки!

– А что делала «XYZ Энтерпрайзес» всё это время, пока ты мешал им, обхаживая вдову?

– У них никогда ничего не фиксируется на бумаге. Это были обыкновенные шашни с Гритти. Так что у неё нет никаких обязательств перед этими разбойниками. Если бедная вдова может получить три четверти миллиона вместо какой-то пустячной пятизначной цифры, кто же потащит её за это в суд?

Квиллер подумал, Эксбридж не станет распускать слухи. А она должна будет быстро выехать в Индейскую деревню. Слухи уже сейчас ползут по городу.

Нойтон завёлся и болтал без умолку:

– Кое-кто из комиссионеров повозил меня на машине, знакомя с окрестностями. Эй, ты, аферист, они ни словом не обмолвились о резвящихся в полях самцах. Мне понравился Мусвилл. Все здания деревянные! Я хотел бы построить здесь отель. Мы смогли бы сделать его из крепких брёвен. Ну, это тебя греет?

– Гарри, у тебя нет вкуса. Оставь это архитекторам.

– Но это мои деньги! Я расскажу архитекторам, что нужно делать.

– Хорошо, но, когда газета будет запущена, не пытайся говорить редакторам, как её редактировать.

Лицо Нойтона приняло заговорщицкое выражение.

– Гритти ездила с нами в Мусвилл, мы сидели на заднем сиденье, и у нас возникло… Как ты это называешь?

– Взаимопонимание.

– Потом она повезла меня на обед в то место, где вертится и скрипит мельничное колесо. Я просил дать мне масленку и отвертку, хотел выйти и починить эту чертовину, чтобы не скрипела. Но всё равно мы здорово провели время, Квилл, я имею в виду – на все сто! Закончили мы в моём номере бутылочкой вина. Гритти не захотела возвращаться домой, так что я достиг урегулирования отношений прямо в отеле. Не такими уж ненужными оказались эти розовые простыни! Эта женщина в моём вкусе, Квилл, – такая пылкая, озорная, с прекрасной фигурой. Помнишь Натали? Я уже никогда не жил полной жизнью после того, как я потерял Натали. И знаешь, Гритти мне очень подходит! Я беру её с собой на Гавайи. У меня там небольшое дельце, ничего серьезного.

– Ты бы поскорее выбирался отсюда до снегопада, – посоветовал Квиллер, – и до того, как Эксбридж явится к тебе с пистолетом. Он как раз сейчас развёлся с женой из-за Гритти.

– Не боюсь я Эксбриджа, – сказал Нойтон. – И не таких видел… Да, между прочим, я разговаривал с твоим другом-редактором, нашёл его в Техасе, и он загорелся идеей с газетой. Потом мы с Гритти ездили в больницу навестить Джуниора, его ждёт большое будущее!

– Послушай, – сказал Квиллер. – Спроси у Гритти, знает ли она о маленьком сейфе, который исчез во время пожара в «Пустячке». Никто не знает, что в нём было, но Джуниор думает, что-то важное. Может быть, он завален щебнем.

– Нет проблем! Мы наймём бригаду рабочих и прощупаем. Я говорил тебе, что сделал предложение владельцу отеля? Мы пригласим дизайнера из Центра и переименуем отель в «Нойтон Хаус».

– Не делай этого. Возьми местного архитектора и оставь старое название. Ты же не хочешь, чтобы эти люди подумали, будто ты посягаешь на их права? Весь фокус в том, чтобы приноровиться к ним,

– Есть, генерал. Есть, господин генерал! Ты уверен, что не хочешь пойти ко мне на службу?