Книга По следу каравана - Сергей Зверев

Молча выслушав его, парни разобрали вещмешки, автоматы и цепочкой двинулись следом. Они поднимались по склону в гору, примечая чуть приметные следы около часа назад поднимавшихся здесь же «верблюдов». Те, как видно, хоть и одержали верх в скоротечной схватке с попытавшимся захватить их патрулем, но были основательно взвинчены, и их уход больше напоминал паническое бегство.

«Талибы явно в истерике... – мысленно отметил Лавров. – Ишь, как чесали в гору! Они потеряли уже шесть человек. Значит, их осталось девятеро. Нас тоже девять, – оглянувшись, уточнил он. – Ну, что ж... В какой-то мере мы на равных. Но только – в какой-то. У них есть такое преимущество, как возможность точно знать, где мы находимся в тот или иной момент. Мы же идем по их следам и можем только гадать, куда именно они подались, есть засада или нет... Кстати! А не получится ли так, что «верблюды», воодушевившись успехом с нейтрализацией патрульных, захотят одним разом покончить и с нами? Ведь они тогда, можно сказать, избавляются от основной головной боли. Точно! Не прохлопать бы этот момент...»

Остановившись, Батяня поднял руку. Все тут же замерли, ожидая, что он скажет.

– Дальше пойдем так... – Андрей говорил негромко, но очень внятно. – Растягиваемся, где это возможно, в стороны, перемещаемся аморфной группой. Каждому быть наготове ежесекундно открыть огонь и уйти в укрытие. Где условия не позволяют это сделать, проходим узкие участки по одному-двое в режиме спринта. При этом все прочие держат окрестные высоты и возможные схроны на мушке. Всем все ясно? Разошлись!

Спецназовцы тут же рассредоточились по склону, продолжая двигаться вверх, но теперь уже каждый по своему маршруту. Разумеется, необходимость выбирать каждому для себя отдельную тропу несколько усложнила и замедлила общий темп продвижения всей команды в целом; однако, с другой стороны, теперь в случае возможной засады накрыть всех сразу кучным, прицельным огнем станет весьма затруднительно.

Минут через двадцать, несколько запыхавшиеся и взмокшие, парни поднялись на гребень горного увала, высящегося над дорогой, оставшейся где-то далеко внизу. Впереди, после небольшого спуска, простиралась высокогорная долина, кое-где поросшая кустарником и сплошь покрытая валунами, от едва заметных в траве до огромных глыбищ, подобных скалам.

Осмотревшись, Лавров заметил, что следы, оставленные «караваном», стали куда более скудными. Это означало, что «верблюды», несколько отойдя от нервозности, вновь начали маскироваться. Кое-где следов не было заметно вообще, и если бы не его тренированная наблюдательность и настоящее чутье прирожденного поисковика, с какого-то момента они могли бы сбиться со следа.

На ходу Андрей в который уже раз задействовал испытанный прием обострения интуиции, который не раз выручал его в трудных ситуациях. Эту методику все тех же индийских йогов он взялся перенимать после того, как ознакомился с системой подготовки японских самураев. Те, как явствовало из литературных источников, чтобы обострить интуицию, использовали, по сути, приемы шаманизма. Они неделями, а то и месяцами медитировали в полной темноте, питаясь при этом очень и очень скудно, доводя себя подобным изнурением до состояния транса. С какого-то момента в них пробуждалось то, что у европейцев принято называть интуицией или, по-другому, «шестым чувством».

Но у Лаврова не было ни времени, ни возможности углубляться в премудрости самураев. Он нашел другой, не менее эффективный путь формирования в себе умения ощущать окружающий мир. К тому же, как оказалось, высшие ступени системы Кадочникова содержали в себе необходимость тренировки подсознания и умения во время схватки на шаг вперед предощущать возможные действия противника. Но если с одним противником все обстояло более-менее определенно, то при наличии их энного числа задача существенно усложнялась.

Стараясь абстрагироваться от происходящего, от окружающей обстановки, он «распылил сознание», попытавшись ощутить хотя бы общий эмоциональный фон того, что находилось за пределами видимых границ. На долю секунды ему удалось поймать свои внутренние ощущения, и Андрей внезапно понял – это ощущение угрозы, затаившейся где-то совсем неподалеку. Но где?! Чутье подсказывало, что угроза словно разлита в воздухе, что она везде – и впереди, и сбоку, и сзади...

Движимый чем-то наподобие инстинктивной реакции, родственной той, какую проявляет падающий человек, который, не задумываясь, выставляет перед собой руки, он резко обернулся... Это совпало с прозвучавшей сзади автоматной очередью. В долю секунды, которая ему показалась вечностью, Лавров успел схватить взглядом словно вырезанный из мироздания кусок открывшейся ему картины. Причем он видел происходящее какими-то отдельными фрагментами, словно наблюдал со стороны за неким «реалити-комиксом».

Вот он видит выскочившего из-под камня человека азиатской наружности в натовском камуфляже, из ствола автомата которого почему-то очень редкими порциями вырываются фонтанчики огня и порохового дыма. Его подопечные, его «орлы цвета ультрамарин», почему-то невыносимо медленно падают на землю, чтобы уйти от пуль талиба. Андрей успевает отметить, что по меньшей мере двое или трое падают, задетые пулями. Что-то невидимое его самого ударяет в грудь, но – по касательной, после чего с быстротой молнии обжигает бицепс его левой руки и исчезает...

Свои действия Лавров тоже воспринимал как замедленное покадровое кино. Вот он наконец-то лицом к лицу с остервенело оскалившимся талибом. Вот его палец нажимает на спуск. Автомат тут же откликается оглушительным треском прямой, кинжальной очереди. Роняя автомат, бандит, отброшенный роем пуль, валится навзничь.

По-прежнему движимый даже не осознанием опасности, а все теми же подсознательными инстинктами, Батяня упал за камень. И тут же откуда-то с края долины в его сторону лихорадочно залаяло сразу несколько автоматов. Не успей он укрыться за камнем, его конец был бы предрешен.

Перекатившись по острым крупным осколкам известняка, неожиданно для стрелявших в него «верблюдов» Андрей приподнялся над валуном с выемкой посреди – наподобие крепостной бойницы – и с ходу, почти не целясь, удачно послал пару пуль в высунувшегося из-за камня крупного типа с одутловатым квадратным лицом. На мгновение замерев, талиб рухнул обратно за валун. Почти одновременно с Андреем спецназовцы тоже открыли огонь. Кто-то из парней срезал очередью еще одного из «верблюдов», который всего на мгновение вынырнул из-за каменный глыбы.

Настала тишина, столь же неожиданная, как и менее минуты назад начавшаяся стрельба. Лавров оглянулся.

– Раненые есть? – спросил он, вслушиваясь в оглушительную тишину.

Ответом ему был чей-то сдавленный стон. Значит, ему и в самом деле не показалось – кто-то из парней действительно попал под пули очередного смертника. Судя по тому, как их яростно атаковали наркотранзитеры, не считаясь с собственными потерями, кем-то из талибской верхушки была затеяна крупная игра, ставки в которой наверняка были колоссальными. Да и чему удивляться? Уже давно «забугорные» фундаменталисты искали пути и возможности превращения мусульманских республик и областей России в новые «ичкерии». На это было пущено все – и миллиарды ближневосточных магнатов, и азиатская голытьба в качестве пушечного мяса...