Книга Крик в ночи - Екатерина Вильмонт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Никогда! Единственное, что я поняла, в этом деле былазамешана женщина… вероятно, если рассказать об этом Артему, он поймет, что кчему… Но я так мало знаю… Мне практически нечего ему сказать, он же не ребенок,вероятно, и сам уже о многом догадывается… А вот зачем я им понадобилась…
– Вероятно, они хотят выяснить, что вамизвестно, – предположил Гошка, – но встречаться с ними вам не стоит.
– Что же делать? Я же не могу просто исчезнуть из дому…
– Пока поживите у нас! – заявила Саша. – Атам будет видно.
– Но что же может выясниться? Хорошо бы обратиться вмилицию?
– Нет, пока рано… – покачал головой Гошка. – Делов том, что мы сегодня встречаемся с Артемом, кстати, как его отчество?
– Артем… Артем… Нет, я не помню.
– Разберемся! – подал голос Шмаков, который, какни странно, до сих пор сидел тихо. – Гош, фотки, наверное, готовы. Давай ясгоняю, а?
– Точно, Леха, сбегай!
Гошка вручил Лехе квитанцию, и тот убежал. Соня, казалось,ничего даже не заметила. Вид у нее был совсем больной.
– Саш, – шепнул Гоша, – по-моему, у неетемпература.
– Да, похоже, – кивнула Саша и принеслаградусник. – Соня, вот, померяйте, пожалуйста, температуру, мне кажется, увас жар.
Соня послушно сунула градусник под мышку и отхлебнула ещеглоток уже остывшего чая.
– Как противно, – поморщилась она. – Горько…– И вдруг разрыдалась.
У Мани от жалости скривился рот. Она погладила девушку поголове.
– Соня, пожалуйста, дайте градусник, – попросилаСаша.
Та подчинилась.
– Тридцать девять и три! Ничего себе!
Манька, быстро постели ей в маминой комнате!
Маня унеслась выполнять поручение, а Саша помогла Соневстать.
– Пойдемте, я вас уложу, примите аспирин, и скоро всепройдет. Вам поспать надо, мы за вами будем ухаживать, мы умеем, вы не думайте…
Они ушли.
– Ну и номеруля, – сказала Ксюша Гошке.
– Да уж…
– Теперь вся надежда на Артема, как там его по батюшке.Если он окажется нормальным, порядочным человеком, это одно, а вот если…
– Попробуем разобраться.
– Вы поначалу про Соню ничего не говорите, –посоветовала Ксюша, – а то мало ли…
– Что ж я, не понимаю… Ох как усложнилось все!
– А вас только Шмаков подстраховывает?
– Ну, вообще-то Манька тоже собиралась…
– Нет, пусть лучше они с Сашей тут за больнойухаживают, а с вами я пойду.
– Манька развопится.
– Ничего, повопит, перестанет.
– Нам уж скоро надо собираться… Ах, я дурак! Совсемзабыл про Никиту! Он небось мне звонит. – И Гошка бросился к телефону.
Выяснилось, что Никита только-только пришел из школы и ещене успел позвонить Гошке. Тот быстро ввел его в курс дела.
– Да, задачка! – потрясенно проговорилНикита. – Гош, а может, все-таки связаться с милицией?
– Успеем.
Они договорились встретиться у дома, где живет Артем Дрюков.
Вскоре вернулся Шмаков с фотографиями.
– Фотки – класс! Ну красотища там!
Море, пальмы! Зашибись!
– Леха, некогда сейчас, по дороге посмотрим!
Ксюша между тем договорилась с Маней, что с ребятами пойдетона. Какие уж там доводы она пустила в ход, неизвестно, только Манясогласилась. И в четверть четвертого Гошка, Ксюша и Леха вышли из дому.
Серьезный разговор
Квартира Дрюкова состояла из двух квартир. Там было оченьпросторно и даже красиво.
– Прошу, садитесь! – указал им на громадный диванхозяин дома, среднего роста мужчина с интеллигентным лицом, совсем не похожимна фотографию в испанской газете.
«Она была ростом выше его», – подумал Никита,усаживаясь рядом с Гошкой на роскошный диван. В кресле развалился невероятнопушистый серый кот.
– Какой котище! – вырвалось у Гошки. –Красавец!
Хозяин дома потрепал кота по загривку.
– Да, красавец, только дурак. Бесчувственный. –Голос у него дрогнул. – У нас еще беспородный кот живет, так тот от тоскиесть перестал. Прячется где-то…
В его голосе слышалось подлинное горе.
«Нет, – подумал Никита, – он не виноват».
– Так что же, молодые люди, вас ко мне привело? –словно бы встряхнувшись, спросил Дрюков.
– Извините, как ваше отчество? – поинтересовалсяГошка.
– Эх вы, горе-сыщики, даже отчества моего не знаете?Николаевич. Артем Николаевич.
– Артем Николаевич, мы действительно провели неделю наМайорке, – начал Никита, – с шестнадцатого по двадцать третье. Навашу жену мы обратили внимание в самолете.
– Чем же она привлекла ваше внимание?
– Как «чем»? Красотой… – сказал Ники та и вдругсмутился. – Она же очень красивая… была.
– Продолжайте, – как-то болезненно поморщилсяАртем Николаевич.
– Да, так вот… В последний раз она мелькнула ваэропорту, после прилета, и все, больше мы ее не видели. А потом… ночью япочему-то проснулся, около четырех, и вдруг услышал жуткий крик. Кричалаженщина.
Я выскочил на балкон, но уже было тихо.
А потом я услышал, что кто-то бежит. Я посмотрел вниз. Бежалмужчина, немолодой, полный, бежал тяжело, почти задыхаясь.
– Ну! Ну!
– Я разбудил брата, и мы выскочили на улицу. Былосовсем темно. Мы прошли метров сто по пляжу, думали, услышим стон или ещечто-то… Но ничего… Не увидели, не услышали…
– Где это было? В каком месте?
– В Кан-Пастилье.
– Значит, вы полагаете, что этот толстяк…
– Мы не знаем.
Артем Николаевич надолго задумался.
Потом вдруг спросил:
– Что это ты держишь в руках?
– Фотографии! – ответил Гошка, встал с дивана иподал пачку фотографий Дрюкову.
Тот машинально вынул их из пакета и стал смотреть. Он и безфотографий поверил этим мальчикам, только вряд ли их сообщение поможет… И вдругребята заметили, что он напрягся, быстро просмотрел оставшиеся фотографии,отобрал несколько штук и стал снова и снова просматривать их. Мальчикипереглянулись. Интересно, что он там обнаружил?
– Послушайте, ребята, – охрипшим вдруг голосомпроизнес он. – Кто этот человек?
