Книга Поезд на Правдинск идет без остановок - Николай Болошнев

дергайся, – на всякий случай Макар потряс пистолетом в его сторону.

Быстро собрав со стола свои вещи, он надел рюкзак и перекинул через плечо фотосумку и винтовку.

– Вставай, – сказал Макар, ткнув ботинком кирзовый сапог Сергея. – Будем отсюда выбираться.

Солдат поднялся с пола, Макар толкнул его пистолетом к двери. Сам встал сбоку у стены и прижал дуло пистолета Сергею под ребра, так что тот вздрогнул.

– Кликни своего товарища, только без глупостей.

Сергей приоткрыл дверь и тихо позвал:

– Тарас!

В проеме показалось осоловевшее от безделья лицо Терещенко:

– Шо случилось?

– Ничего не случилось, зайди на секунду, поговорить хочу.

Тарас нехотя засунул голову в кабинет, и Макар тут же ударил его сверху рукояткой револьвера. Каска зазвенела как японский гонг, на ней образовалась вмятина. Терещенко выронил винтовку, но на ногах устоял. Испугавшись, что солдат даст ему сдачи, Макар начал почти не глядя махать пистолетом в его сторону. Второй удар вновь пришелся по каске. Ошарашенный Терещенко развернулся и почти тут же получил рукояткой в подбородок. Тарас рухнул на пол в нокауте.

Неожиданно быстрая победа вогнала фотографа в ступор. Он смотрел на распластавшегося на полу Терещенко и пытался понять, что делать дальше. Так далеко свои действия рассчитать он не успел, да и, по правде говоря, не очень-то рассчитывал на успех. Теперь десятки мыслей беспорядочно носились в его голове, наскакивая одна на другую: нужно ли бежать одному или лучше захватить с собой Сергея, который ориентируется в местных лабиринтах? Если брать, то можно ли ему доверять, не заведет ли в ловушку? А если не брать, то что с ним делать? Неужели тоже вырубить или вообще убить?

В этот момент Макар заметил, что Сергей пристально смотрит на лежавшую у его ног винтовку Тараса.

– Даже не думай, Сережа, – предупредил Макар.

Он подошел к Терещенко, отстегнул его револьвер и сунул за пояс. Затем вытолкал Сергея в коридор и закрыл дверь кабинета.

– Пошли, – сказал он. – Веди меня к выходу.

– К какому? – растерянно спросил Сергей.

– К любому! Мне нужно выбраться на поверхность как можно скорее.

– Так ведь я и не знаю таких, я же наверху не был никогда.

– Что, прямо ни разу?

– Не-а.

– Ну где-то у вас должен быть выход? Не можете же вы совсем как кроты жить! Или давай позвони своим, скажи, чтобы закончили игрища свои дебильные!

Сергей задумался. По сморщившемуся лбу и бегающим глазам было заметно, что ему страшно и он с трудом соображает.

– Ладно, не хочешь сознаваться – хрен с тобой, разберемся и так! Сейчас главное – отсюда свалить поскорее, пока майор твой не вернулся. Вперед!

Сергей спешно зашагал, периодически оглядываясь на Макара. Низкие бетонные своды коридора давили на голову, казалось, что он никогда не закончится. «Может быть, это вообще замкнутая система и мы будем ходить по кругу, пока нас не сцапают?» – подумал фотограф.

– Куда ведет этот коридор? – спросил Макар спустя пару минут.

– Ох, я всех мест и не знаю. Точно пройдем мимо казарм, стрельбища, спортзала, Ленинской комнаты…

Макар остановился:

– Так, стоп, туда нам не надо! А что в другой стороне, может, еще не поздно повернуть?

– Склад, где мы тебя поймали… то есть нашли.

– А там есть выход?

– Нет вроде, только если обратно через провал.

– Слушай, ты хоть что-нибудь вообще знаешь? – разозлился Макар. – Всю жизнь тут прожил и не в курсе, где выход на поверхность? Это такие вы себе сценарии пишете?

– Только не убивай меня, пожалуйста, – сказал еще сильнее побелевший от страха Сергей. – Я правда никогда Кривдинск не покидал, а план завода нам не показывают: это секретная информация. Рядовые знают только тот сектор, который охраняют.

«Похоже, он и правда верит в весь этот бред, – с ужасом подумал Макар. – Боже, если это не игра, куда же я попал…»

Фотограф нервно почесал щеку. Времени для побега осталось совсем мало.

– Хорошо, допустим, не выход, но хоть какое-нибудь место, которое подходит близко к поверхности, здесь есть?

– Разве что машинный зал, – сказал Сергей после недолгого раздумья. – Под ним турбина стоит, на который каскад сверху падает – это Правдинка, которую в трубу загнали. Наверное, по ней можно выйти к истоку. Не знаю уж только, как далеко идти.

– Ага, ну хоть что-то. Где этот зал?

– Тут чуть дальше налево надо свернуть и до конца.

– Пошли, быстро!

Они трусцой побежали по коридору. Макар уже не пытался держать Сергея на мушке и думал только о том, как не отстать или не рухнуть под весом рюкзака, двух винтовок и фотосумки. Через минуту слева и правда возникло ответвление коридора, они свернули туда на бегу, и Сергей тут же врезался в тощего человека в замасленной спецовке. Оба кривдинца свалились на пол. Рабочий хрипло обматерил Сергея и даже замахнулся на него кулаком, но Макар тут же направил на него револьвер.

– Лежать, не рыпаться! – рявкнул он, с трудом превозмогая одышку. – Сергей, а ты вставай, чего разлегся!

Сергей как-то по-паучьи ловко поднял с пола свое длинное тело и побежал вперед. Макар последовал за ним. Они преодолели еще около пятисот метров, когда фотограф почувствовал, что силы заканчиваются.

– Подожди!

Макар сел на пол, чтобы отдышаться. Его волосы были мокрыми от пота, на плечах зудели мозоли от винтовочных ремней. Сергей остановился и согнулся, уперев руки в колени.

– Далеко еще до турбин? – спросил Макар.

– Прилично. Столько же еще, наверное.

Макар зарычал и устало выругался.

– Ладно, хрен с ним, – сказал он, собравшись с силами. – Дойдем как-нибудь.

Макар с остервенением бросил на пол винтовки, встал, расправил плечи:

– Ну что, пошли?

Сергей кивнул и отвернулся. Только теперь Макар заметил, что он как-то странно хлюпает и трет глаза.

– Ты что, плачешь? – спросил фотограф.

Сергей не ответил.

– Слушай, да ладно тебе. Не обижайся, что я тебя пугал там в кабинете, хорошо? Я тебе ничего плохого не сделаю. Просто хочу выбраться с вашего чертового завода!

– Да я тебя и не боюсь, уже понял, что ты не уголовник – стрелять не будешь. Только все одно мне теперь кранты: майор меня за твой побег к стенке поставит. А теперь, когда нас механик видел, точно не отвертеться…

Макар испытал мучительное чувство вины за то, что невольно обрек, в общем-то, безобидного солдата на верную гибель. С другой стороны, был ли у него выбор? Останься он в особом отделе, его бы точно никто не спас.

– Ты извини, что так получилось, – негромко сказал Макар. – Я не собирался тебя подставлять. Но теперь, похоже, ты