Книга Криминалистика по пятницам - Елена Валентиновна Топильская

в прихожей, наш дон жуан, видимо, выпроводил ночную гостью. Во всяком случае, когда мы с Сашкой поднялись, лишней обувки на коврике уже не наблюдалось. Саша, как обычно, забросил в себя какой-то походный завтрак и умчался, а я, раз уж встала на час раньше, чем нужно, расслабленно пристроилась на кухне с книжкой, наслаждаясь редкой возможностью спокойно и с удовольствием позавтракать и заодно почитать за едой по укоренившейся с детства дурной привычке. Но покайфовать не удалось: завесившись кудрями, на кухне появился заспанный отрок. Сашка, завидев это буйное оволосение, тщательно распределенное по ушам, обычно уважительно обращается к нему: «Здравствуйте, ваше преосвященство!»

Сейчас преосвященство будет меня пытать, что бы ему съесть на завтрак. Правда, завтрак в его трактовке — понятие растяжимое, может случиться и в два, и в три часа пополудни. По общему правилу, когда встал, тогда и утро. И если я оказываюсь под боком, когда у него утро, он требует ответа, как соловей лета, но никогда не ест то, что я предлагаю. После продолжительных терзаний выбирает что-нибудь свое.

— Яичницу?…

Я молчала — все равно бесполезно высказывать свое мнение. Да и вообще, намекала ему своим недовольным видом на нарушение конвенции.

— Или мюсли? А кефир есть?

Кефир был. Но что толку — мюсли он все равно есть не будет.

— Блин, нечем завтракать. Как всегда. Может, мне творогу поесть? С ягодами?

Рассуждая вслух, он вытащил из холодильника решето с вишней и отсыпал в пиалу.

— Ма, — позвал он, — на, посмотри, хватит столько?

Я сделала вид, что отвлеклась от книжки, и краем глаза глянула в пиалу; не сделать этого было невозможно, поскольку пиала чуть не въехала мне в нос. Все-таки он уже долго находился вне родительского пригляду, вот, даже самому, бедолаге, пришлось решать, чем позавтракать. Я решила не дуться. Подумаешь, конвенция. В кои-то веки мой вампирчик вылез из логова засветло, щурясь на солнце, надо поймать момент и пообщаться. Сейчас дочитаю и поговорим.

— Ну откуда я знаю, котеночек, хватит тебе или нет? — пробормотала я в порядке исполнения родительского долга и сосредоточилась на чтении. Пиала, не удовлетворясь этим невнятным ответом, все еще торчала у меня под носом.

— Ну ма-а…

— Цыпа, определись сам.

Кряхтя и охая от непривычных усилий, цыпа помыл вишню и занялся творогом.

— Ма-а, — прогундосил он ровно через три минуты, — посмотри, столько хватит творогу?

У меня под носом, заслоняя книжную страницу, снова возникла пиала, теперь уже с горкой ягод поверх творога.

— Котеночек, ну как я могу сказать, хватит тебе творогу или нет? — Я даже не раздражалась, поскольку меня забавляла ситуация. — Реши сам.

— Ну ма-а…

— Елки зеленые, Гоша, ты, когда девушку на ночь приводишь, меня ведь не спрашиваешь, хватит тебе одной или еще привести, — не сдержалась я.

Хрюндик хмыкнул и разулыбался.

— Ма, ты рассердилась?

— Да нет. Удивилась. Мы же договаривались…

Похоже, мой цыпочка не прочь был поболтать на тему собственного успеха у женщин:

— Да ладно. Просто девочкам поздно было к себе ехать…

— Девочкам? А они что, в области живут?

— Ну да. В Гатчине. Они, вообще, хорошие девочки. Готки.

Я по причине своего преклонного возраста и как следствие вопиющей несовременности не сразу поняла последнее слово, только через пару секунд сообразила, что новые подружки моего балбеса — поклонницы готического стиля, то есть губы и ногти красят в черный цвет и носят на себе килограмм металла, кожаные ошейники и браслеты с шипами. Из Гатчины, значит… Вот почему обувка стоптанная — все же свет неближний. Осмысливая эту радостную новость, я как-то упустила из виду, что ребенок мой почему-то помянул готок во множественном числе. И запоздало ужаснулась:

— Девочки? Их что, двое было?

Ребеночек смущенно потупился, но сквозь показное смущение явственно проступало детское (а может, мужское) самодовольство.

— Во второй раз — двое, — тихим басом признал он. Хорошо, что я сидела в данный момент.

— А что, был первый раз? — уточнила я слабым голосом.

Готки из Гатчины… Парами… По ночам… Интересно, какие еще чудные открытия ждут меня на этом поле?

Однако Гоша дипломатично свернул тему готок, заговорив со мной о каких-то ерундовых домашних проблемах, слопал творог и нырнул к себе — досыпать. Вот еще тоже манера — позавтракать и снова в постельку. Но, как бы там ни было, мне часы возвещали начало рабочего дня. Сегодня — спокойная бумажная работа до вечера, а потом мы с Синцовым едем в гости к эксперту Катушкину, у меня накопились кое-какие вопросы по поводу обезглавленных трупов. И если он нам что-то дельное посоветует насчет маньяков, тоже неплохо будет.

Я еще не знала, что круг, который я вчера посчитала замкнувшимся, разорвался напрочь. И спокойствие кончилось, едва начавшись; мне оставалось совсем немного времени, чтобы узнать об этом.

Глава 10

Придя на работу, я уже привычно достала пять тоненьких папочек из сейфа; за то время что дела находятся в моем производстве, они не особо наполнились, но это — пока не готовы заключения экспертиз. И вдруг взгляд мой упал на одно из забытых в недрах сейфа дел, которыми я вяло занималась до того, как подключилась к этой серии, — точнее, взгляд упал на дату возбуждения дела, начертанную фломастером на «корочке». Дата меня неприятно поразила: вчера истек двухмесячный срок расследования, установленный законом. И надо было либо приостанавливать дело, либо получать отсрочку. Но вчера. И как я умудрилась забыть?! Серия серией, но прочие-то мои служебные обязанности никто не отменял. Нет, к прокурору с таким досадным проколом я не пойду, лучше настрочу дежурное приостановление, напихав в дело справок, а через некоторое время снова возобновлю.

Вот этим я и занималась битых два часа, а к полудню меня вдруг вызвал к себе прокурор. Сердце екнуло: неужели посмотрел в график дел и вспомнил про срок? Но нет, оказалось, что начальник желает меня видеть в связи с серией. Надо же, неделю не беспокоил, дал мне спокойно поработать по делам, переданным из других прокуратур, а тут вдруг проявил интерес.

— Личность установили? — спросил он довольно доброжелательно.

— Пока нет, — ответила я, но он не расстроился.

— Прекратить за смертью ведь можно и так, а? В отношении неизвестного? — Он посмотрел на меня, как на сообщницу.

Понятно, с его точки зрения, я очень удачно ухватила пять дел, которые можно прекратить за смертью лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности, и это существенно обогатит наш ежемесячный отчет. Так что от моей авантюры — еще и польза родной