Книга Кровавые Земли - Стейси Мэри Браун

Земле? Кто дал тебе право решать, заслуживают они жить или нет? – Я усмехнулась. – Они были здесь до нас. Может, это люди идут против природы. – Я подумала об Эше, который был воплощением природной силы, красоты и доброты. Единым целым с землей. Никогда не шел против природы. Фейри верили в гармонию с другими живыми существами, в то, что они должны отдавать окружающей среде столько же, сколько берут у нее.

Люди же были эгоистичными, высокомерными и жадными, они лишали землю ее ресурсов и великолепия ради личной выгоды, считая, что она им обязана.

– Разумеется, сейчас ты на их стороне. Ты ведь одна из них. – Доктор Карл выпятил губу и выдернул шприц из моей руки, который был полон моей крови. – Как только ты вернулась в штаб-квартиру вооруженных сил людей, я сразу понял, что с тобой что-то не так. Что ты не в порядке. Все тесты, которые я проводил, с самого начала давали правильные результаты. Это ты вернулась другой.

– Печально, что такой человек, как ты, поклявшийся помогать и исцелять, настолько ограничен и узколоб. Вы мошенник, доктор, – с отвращением выплюнула я, наклонившись к нему ближе. Мои эмоции взяли верх. – И знаешь что? Я никогда не менялась… я всегда была такой. – В тот момент, когда прозвучали последние слова, меня охватил ужас.

Захлопнув рот, я постаралась скрыть свои эмоции. Я не хотела этого говорить. Не хотела, чтобы Иштван или доктор Карл знали, что я всегда была другой, что именно за мной они всегда охотились. Пусть и дальше верят, что таблетки изменили меня, ведь если они узнают правду и завладеют этим, как-то используют меня… Я даже представить не могла, что тогда произойдет.

Карл прищурил глаза, пытаясь понять, что я имела в виду. Через несколько ударов сердца он покачал головой и покинул мою камеру. Охранники последовали за ним, заперев за собой дверь. Они скорее поверят в то, что я испорчена, чем в то, что рождена фейри. Они наблюдали, как я росла, заботились обо мне, видели, что я ничем не отличалась от человеческих детей. Если они ошибались насчет меня, значит, ошибались и насчет фейри.

Он повернулся ко мне лицом:

– Генерал Маркос считает, что ты ключ к тому, что мы искали. Что в твоих венах течет идеальная формула. – Доктор Карл поднял шприц, изучая его так, словно он мог дать ему ответы. – Если он прав, ты больше никогда не покинешь это здание. – Он сделал паузу. – А если ошибается, ты кончишь, как твой отец. – Он ушел, оставив меня смотреть в пустоту.

Глава 10

– Уорик? – хрипло прошептала я, стоя в ближайшем к нему углу. Доктор Карл и его маленькая шайка только что покинули его камеру. Судя по тому, как быстро они вошли и вышли, Уорик не сопротивлялся. – Уорик, – снова позвала я. Связь возвращалась, но медленно. Я чувствовала следы его тени, гул энергии, но это можно было бы списать на мое богатое воображение, если бы я не знала, что все реально.

– Здесь. – Его глубокий, хриплый голос прокатился по мне, отдаваясь пульсацией в сердце. Я поняла, что он сидит на полу около стены, которую мы с ним делили.

– Ты в порядке? – Я села, прижавшись спиной к бетону, чтобы ощутить его сквозь преграду.

– Беспокоишься, что они взяли немного крови? – Он фыркнул. – Принцесса, я пролил столько кровь, что хватило бы на океаны. Москиты забирают больше.

– Я говорила о другом. – Про пытки. Арену. Игры. Мы не общались ни минуты с тех пор, как нас увели из душевой.

Уорик усмехнулся.

– Бывало и хуже.

Я повернулась, чтобы выглянуть через решетку. Даже если не могла видеть его, я знала, что нас разделяет всего один фут.

Уорик не стал продолжать, да мне и не хотелось. Мы были из тех личностей, кто не говорит о своих чувствах. Лишняя морока. Наша связь была глубже и сильнее любых слов.

– Я почувствовал их на арене, они убивали ради тебя, – через несколько мгновений сказал он, имея в виду духов.

Вздохнув, я откинула голову на цементную стену и подтянула ноги к груди.

– Они пришли за…

– Серой, – закончил он, отчего у меня перехватило дыхание. Сила имени, прокатившаяся по поим венам, была ужасающей и знакомой одновременно.

– Как… откуда ты узнал это имя? – Я дернула головой в сторону его камеры.

– Не знаю, – ответил он равнодушным голосом. – Я чувствовал, как оно обволакивает меня, питает и исцеляет. Словно мы чертова зарядная станция друг для друга.

Я повернулась к углу, вникая в смысл его слов. Я тоже это ощущала. Каждый раз, когда мы обменивались энергией или помогали друг другу исцелиться, мы брали и отдавали. Моя магия с самого начала была связана с его силой, как и его с моей. Это только укрепило и сблизило нас.

– Я не знаю, что с нами будет здесь, – тихо сказала я, не озвучивая свои истинные опасения о том, что ждет нас впереди. – Яма, вероятно, была теплым курортом по сравнению с этим местом.

Уорик вздохнул, и я поняла, что он думает о том же. Без нашей связи мы не выживем.

– Ты знаешь, что может оживить нашу связь… – Он замолчал, и в воздухе повисла недосказанность.

Я тихо засмеялась.

– Трудновато с такого расстояния, Фаркас.

– И снова ты недооцениваешь мои твердость и размер, Ковач.

Я застонала от смеха и провела рукой по лицу, хотя тепло заплясало по моим бедрам, и соски затвердели. Он мог возбудить меня в самых безумных и ужасающих условиях.

Он был одарен. Во многих отношениях.

– Или я ошибаюсь? – Я услышала, как что-то скользнуло по полу, и увидела руку Уорика, который пытался дотянуться до меня через решетку. – Мы трахаемся, принцесса, и мир благословляет нас.

Я снова фыркнула и покачала головой:

– Не могу не согласиться. – Я придвинулась ближе к углу и просунула руку сквозь прутья так далеко, как могла. Кончики наших пальцев соприкоснулись, и я почувствовала, как электричество заискрилось по коже, устремляясь прямо к лону и заставляя меня задыхаться. Мы едва касались друг друга, но эти ощущения вдыхали в меня жизнь. Наполняли легкие не просто воздухом.

– Ты чувствуешься как гребаная жизнь. Воздух в моих легких. – Слова Уорика ворвались в мое сознание, заряжая меня и заставляя чувствовать себя лучше с каждым слогом.

Уорик хмыкнул, напрягся, пока не обхватил двумя пальцами мои. Это простое действие подняло во мне бурю эмоций. На глаза навернулись слезы, а с губ сорвалось хныканье. Я держалась