Книга История Дома Романовых глазами судебно-медицинского эксперта - Юрий Александрович Молин

ночь напролет проездили взад и вперед, были в одиннадцати местах и всюду ели и пили в десять раз больше, нежели следовало… Кутеж, попойка и пьянство длились до 4 часов утра. Всюду, где мы проходили или проезжали, на льду реки и по улицам лежали пьяные, вывалившись из саней, они отсыпались в снегу, и вся окрестность напоминала поле сражения, сплошь усеянное телами убитых». Наиболее объективной оценкой отношения государя к спиртному мне кажется суждение академика С.Ф. Платонова (1926): «Пил Петр много, но отнюдь не был пьяницей; для него вино и водка не составляли болезненной потребности. Он, что называется, любил кутнуть, споить других и сам выпить, но есть много указаний на то, что он поддавался вину еще менее, чем другие».

Петр резко изменил быт аристократов и купечества. Одевались они в иноземное платье, пудрили парики, в их языке было много голландских и немецких слов. Дворяне руководствовались издававшейся по приказу Петра книгой «Приклады, како пишутся комплименты разные» и трудом «Юности честное зерцало», где, в частности, советовалось: «Обрежь свои ногти, да не явятся, якобы оные бархатом обшиты… Не хватай первой блюдо… Не сопи, когда яси… Ногами везде не мотай, не облизывай перстов, не грызи костей… Зубов ножом не чисти… Ешь, что перед лежит, а инде не хватай… Над ествой не чавкай, как свинья, и головы не чеши… Часто чихать, сморкать и кашлять не пригоже… Около своей тарелки не делай забора из костей, корок хлеба и прочего».

26 ноября 1718 года был обнародован Указ об ассамблеях. «Ассамблеи, – говорилось в нем, – слово французское, которого на русском языке одним словом выразить невозможно, но обстоятельно сказать: вольное собрание или съезд делается не для только забавы, но и для дела; тут можно друг друга видеть, и о всякой нужде переговорить, также слышать, что где делается, при том же и забава. А каким образом оные ассамблеи отправлять, то определяется ниже сего пунктом». Далее следовали подробные правила устройства торжеств. Их проводили поочередно знатные люди. В одном зале танцевали, в других пили, курили, играли в шашки, шахматы, карты, вели деловые разговоры. На ассамблеях не допускали чинопочитание. Танцевали до упаду, пили тоже без меры – особенно когда в дело вступал знаменитый «кубок большого орла» – огромный бокал, который должен был выпить уличенный в нарушении правил. Часто этот кубок подносил виновнику сам Петр – большой любитель праздников. Женщины получили право наравне с мужчинами участвовать в ассамблеях. Правда, случались и досадные оплошности, о чем свидетельствует любопытный петровский указ: «Замечено, что жены и девицы, на ассамблеях являющиеся, не зная политесу и правил одежды иностранной, яко кикиморы одеты бывают. Одев робы и фижмы из атласу белого на грязное исподнее, потеют гораздо, отчего дурной запах распространяется, приводя в смятение гостей иностранных. Указую, впредь перед ассамблеей мыться в бане с мылом, со тщанием и не только за чистотой верхней робы, но и за исподним также следить усердно, дабы гнусным видом своим не позорить жен российских». Многочисленные указы Петр сам писал или, по меньшей мере, диктовал: каждое слово дышит энергией. Вот, например, указ от 6 декабря 1723 года: «О свидетельствовании в сенате дураков». Как видно, сильно допекла полтавского победителя эта вечная проблема. Речь в указе идет о тестировании тех, кто заподозрен в глупости. Если испытуемый оказывался не в состоянии ответить на ряд элементарных вопросов, он отстранялся от управления своим имуществом, ему запрещалось вступать в брак («ни жениться, ни замуж иттить не пускать») – очевидно, чтобы не плодились дураки на Руси. Если же дурак уже успел обзавестись семьей – тут закон «разводил руками»: ничего не поделаешь (Фоняков И., 2005).

Был введен особый знак для тех, кто не желал бриться и хотел носить «по старине» бороду. Такие люди, уплатив большую по тем временам сумму (60 рублей), получали круглый железный «Бородовой знак». Подавляющее большинство дворян и купцов бородой пожертвовало… Петра упрекают в насаждении западных порядков, он же на самом деле бросил вызов европейским дворам, отвергая культовые церемониалы, удушающие обычаи монархической Европы. Одновременно он разрушил и вековые традиции царского двора, чтобы уберечь казну. Деньги нужны были ему на дело. Прежние обычаи связывали Петра по рукам и ногам. То, что он стриг бороды у бояр, это мелочь, молодежь, кстати, приветствовала новый европейский облик и одежду. Серьезней была реорганизация придворной жизни. Чего стоила огромная охота – псари, доезжачие, егеря – он эти должности ликвидировал; сократил ключников, стремянных, стольников – такое «обрезание» штатов произвел, какого после него уже не бывало. Тысячу с лишним бездельников заменил несколькими десятками слуг. При Петре I царский двор, как и все российское государственное управление, перестраивался на западный манер. За образец была принята номенклатура придворных чинов и званий при дворах австрийских императоров. Вместо русских названий придворных должностей появились новые – камергер, гофмейстер, шталмейстер и др. Официально новые придворные звания были объявлены в знаменитой Табели о рангах 24 января 1722 года. Среди придворных чинов были упомянуты и медицинские – первый лейб-медикус, личный врач императора, гражданский чин которого соответствовал VI классу (коллежскому советнику, или полковнику), и лейб-медикус при императрице (чиновник VII класса – надворный советник, или подполковник). Таким образом, врачи, обслуживавшие царскую семью, были переведены из разряда челяди в разряд придворных (позднее, при Николае I, они были причислены к составу свиты и введены в штат Императорской главной квартиры). Их стали назначать на должности высших руководителей медицинской службы России – архиатрами и президентами медицинского факультета, им жаловались высокие классные чины – вплоть до действительного тайного советника (II класс по Табели о рангах), их награждали орденами, даровали дворянские титулы.

Праздных щеголей царь преследовал беспощадно. Вот один из его указов: «Нами замечено, что на Невской перспективе и в ассамблеях недоросли отцов именитых в нарушение этикету и регламента штиля в гишпанских камзолах и панталонах с мишурой щеголяют предерзко. Господину Полицмейстеру Санкт-Петербурха указую впредь оных щеголей с рвением великим вылавливать, сводить в Литейную часть и бить кнутом пока от гишпанских панталонов зело похабный вид не окажется. На звание и именитость не взирать, также на вопли наказуемых… Петр».

* * *

Современники практически не оставили записей о состоянии здоровья Петра в молодые годы. Известно, что в начале 1696 года царь с больной ногой поехал в Воронеж. Боли были настолько сильными, что он не всегда вставал с постели. В 1711 году в Луцке Петр вновь тяжело заболел. В одном из писем этого времени находим слова: «…к тому же