Книга Пуля для певца - Борис Седов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А инструкции… — Роман нервно хихикнул. — По-моему, он слишком часто смотрел «Крепкий орешек-3».
— А что это за крепкий орешек такой? — спросил Шапиро.
— Темнота! — Роман пренебрежительно махнул в его сторону рукой. — Ты вообще, кроме «Чапаева», ничего не смотрел, да и то вряд ли, потому что Чапаев не еврей.
— Это еще неизвестно, — загадочно ответил Шапиро.
— Что, и он тоже? — изумился Арбуз.
— Кто знает, кто знает… — многозначительно произнес Шапиро. — История нас рассудит…
— Мда-а-а… — Роман покрутил головой. — Черт с ним, с Чапаевым, у меня тут свой Фурманов объявился. В общем, он хочет, чтобы я сегодня в восемь часов вечера вошел в ресторан этот, как его… «Балтийская мечеть», что ли…
— «Северная Мекка», — поправил его Арбуз. — Хороший ресторан, его один уважаемый человек держит.
— Ну да, правильно, — кивнул Роман. — Вот, значит, я должен войти в синий зал и громко крикнуть три раза: «Хачики — козлы».
После небольшой паузы Арбуз и Шапиро захохотали, а Шапиро даже сполз с кресла на пол.
— А что вы ржете, как два ишака? — возмутился Роман. — Небось, если бы он послал меня в синагогу, чтобы я провозгласил там: «Бей жидов, спасай Россию», — ты, Левчик, наверняка не веселился бы так!
Шапиро взгромоздился на кресло и, утирая слезы, ответил:
— Ошибаешься! Я бы занял там самое козырное место, чтобы посмотреть, как ты будешь это делать. Между прочим, Путин…
— Так, не надо! — Роман протестующе выставил ладонь. — Сейчас у тебя и Александр Невский евреем окажется!
— А что? — Шапиро пожал плечами. — Троцкий, Березовский, Невский…
— Между прочим, — Арбуз с безразличным видом посмотрел на свои ногти, — после такой декларации тебе, Роман, придется очень быстро делать оттуда ноги. Там ведь как раз именно хачики обычно собираются. Да еще и не простые, а имеющие непосредственное отношение к так называемым этническим преступным группировкам.
— Да, — Роман поморщился, — этот человек знает, куда меня посылать, чтобы мне скучно не было. Кстати сказать…
Роман с сомнением помял подбородок.
— Кстати сказать, мне показалось, что голос этого доброжелателя мне смутно знаком. Где-то там, на самом краю сознания…
— Ну-ка, ну-ка, — Арбуз подался вперед, — интересно!
— А что тут интересного? — отмахнулся Роман. — Если вспомню, так сам скажу, а голову попусту напрягать не буду.
Арбуз посмотрел на часы и сказал:
— Без четверти пять. До твоего бенефиса осталось три часа пятнадцать минут. Вполне можно успеть составить завещание!
— Дурак ты, Арбуз! — Роман забрал у Шапиро телефон и убрал его в карман. — Вот почикают меня там твои уважаемые люди, что будешь делать?
Поднявшись с кресла, Роман подошел к двери и, посмотрев на Шапиро, распорядился:
— Деньги — вдове, понял?
— Елизавете, что ли? — поинтересовался Шапиро.
— Ей самой.
— Между прочим, мне всегда казалось, что у тебя есть более близкие люди, чем какая-то женщина, даже если она временно является царицей твоего сердца, — прищурился Шапиро.
— Правильно, — кивнул Роман, — да только у этих близких мне людей и своих денег столько, что девать некуда.
— А может, сиротам каким-нибудь или фонду раскаявшихся шлюх?
— Обойдутся, — уверенно заявил Роман. — И вообще я предпочитаю благодеяния совершать лично и прямо в руки того, кому они предназначены. Знаю я ваши фонды.
Арбуз встал и, подойдя к Роману, сказал:
— Слушай, может быть, послать ребят, чтобы прикрыли тебя в случае чего?
— Вот еще! — фыркнул Роман. — Сам обойдусь. Между прочим, представляешь, какое у меня после такого выступления будет реноме?
— Да уж… — Арбуз вздохнул. — А может, не ходить тебе туда?
— Да я уже думал об этом, — Роман нахмурился. — Понимаешь… Чувствую я, что этот человек не шутит. Так что лучше пойти. А то ведь потом, если по телевизору покажут, что в какомнибудь взорванном клубе погибли, к примеру, тридцать человек, что мне делать? Руки на себя накладывать? Я ведь не ты, я с таким грузом жить не смогу.
— А я, значит, смогу? — Арбуз укоризненно посмотрел на Романа. — Хорошенького ты обо мне мнения, друг детства.
— Ладно, не бери в голову! Роман хлопнул Арбуза по плечу и вышел из кабинета, аккуратно закрыв за собой дверь. Арбуз пробормотал: — А ребят я все-таки туда отправлю. Шапиро кивнул и ответил: — Правильно. Береженого Бог бережет.
До выступления в ресторане «Северная Мекка» оставалось три часа, и Роман решил все-таки посетить ЦПКиО и если не полетать над аэродинамической трубой, то хотя бы посмотреть на это дело со стороны.
Оставив машину на платной стоянке у моста, за которым располагался Центральный парк культуры и отдыха имени незабвенного С. М. Кирова, Роман осмотрелся и решительно зашагал по мосту. Перейдя на другую сторону Средней Невки, он остановился в задумчивости. В последний раз Роман был здесь лет сто назад, и все, что он видел теперь, не очень соответствовало детским воспоминаниям. Однако вековые деревья были на месте, кусты росли так же густо, да и трава была такой же зеленой, как и в то далекое, скрытое за тенью пролетевших лет, время.
Подойдя к тележке мороженщицы, Роман протянул ей сотню и сказал:
— Мне, пожалуйста, эскимо за одиннадцать копеек.
Мороженщица, немолодая тетка без двух передних зубов, ухмыльнулась и ответила:
— А где же его сейчас взять-то? За одиннадцать копеек… Сейчас, молодой человек, и цены другие, да и мороженое уже не то, что раньше.
— Ну… Я имею в виду самое обычное эскимо на палочке. Есть такое?
— Есть, — кивнула тетка, — шесть рублей. А может, французское, за двадцать восемь?
— Его из самой Франции привезли? — саркастически поинтересовался Роман.
— Нет, здесь делают, — ответила тетка.
— Вот именно. Так что я обойдусь без такой Франции. Давайте за шесть рублей.
— Пожалуйста!
Тетка отодвинула стеклянную крышку холодильника, достала эскимо и, вручив его Роману, стала набирать сдачу. Роман в это время развернул мороженое и с удовольствием откусил его верхушку.
— Вот, — сказала тетка, — девяносто четыре рубля.
— Спасибо, — Роман не глядя сунул деньги в карман. — А скажите, где тут аттракцион такой… Не знаю точно, как называется… В общем, там над аэродинамической трубой летают.
— А вот там он, — мороженщица махнула рукой. — Слышите?
