Книга Невеста из знатного рода - Алиса Жданова

— Сейчас нельзя! — завопила она, но, встретив мой опешивший взгляд, смешалась и опустила руки. — Просто…я принесу его вам после ванны, хорошо? Пусть это будет сюрприз.

Какая-то Фэй Яо сегодня нервная… Однако я не стала спорить и послушно пошла следом за девушкой в купальню. Буду делать вид, что меня все устраивает, я в восторге и от праздника, и от платья, и от дворца, чтобы никто даже не подумал, что я не собираюсь тут оставаться.

Однако через пару часов я испытала сильное желание произнести заклинание невидимости и сбежать, потому что так тщательно меня еще никуда не наряжали! Даже на собственную свадьбу. За ванной последовало лавандовое масло на тело, крем на лицо и по огуречному кружку на глаза. После этого я перестала видеть и могла лишь слушать, как Фэй Яо, напевая, разбирает и сушит мои волосы, а потом, судя по дерганью в разные стороны, сооружает прическу. Крем давно впитался, огурец подсох, а она все крутила на моей голове вавилоны, и, озверев от долгого сидения, я решительно стащила огурцы с глаз — и обомлела, увидев на своей голове сложную придворную прическу. Сбоку в волосы были воткнуты несколько шпилек с золотыми подвесками, которые мелодично звенели, стоило мне пошевелиться. Нужно будет не забыть вытащить их из прически — а не то меня обнаружат просто по звону, даже если я буду под невидимостью.

— Фэй Яо, а зачем мне так наряжаться? На ужине что, будет много гостей? — осторожно спросила я.

— Нет, что вы. Это же праздник, — пояснила она и воткнула в мои волосы еще одну шпильку. — На праздник во дворце принято наряжаться. Ах, как я люблю праздник осени! — девушка мечтательно вздохнула.

— Те же говорила, это праздник урожая? — насторожилась я, но девушка только отмахнулась:

— Урожая, осени — какая разница. Главное — красиво одеться!

«Красиво» по дворцовым меркам означало трехэтажную прическу и обязательный макияж. К счастью, Фэй Яо не пыталась предложить мне густую белую пасту, которой местные модницы покрывали все лицо, а вытащила из ящика с косметикой коробку с франкийской рассыпчатой пудрой. Ничего себе, неужели она тут продается?

Через полчаса я, наконец, была готова облачиться в праздничный наряд. За одной из многочисленных ширм, разделявших комнату на небольшие уютные отсеки, вот уже полчаса слышалось копошение — младшие служанки вытаскивали платье из шкафа, вешали и расправляли. Меня невольно охватило предвкушение: я почувствовала себя, словно дебютантка перед первым балом. Конечно, я была на танцевальных вечерах у себя дома, но в нашей глуши молодежи было мало, и едва можно было составить три-четыре пары. Да и выходное платье у меня было одно-единственное, скучавшее в шкафу еще со времен молодости моей матушки и наспех перешитое перед моим первым выходом в наше скромное общество. Так что, в каком-то смысле я была дебютанткой: не считать же балом жуткий пир у Рэна?

Восприму этот праздник, как приятное приключение перед побегом, — подумала я. Фэй Яо, заговорщицки улыбнувшись, закрыла мне глаза ладошками, послышался стук деревянной ширмы и шорох расправляемой ткани.

— Готово! — торжественно объявила Фэй Яо и убрала руки. Я открыла глаза, все еще улыбаясь, и улыбка застыла на моем лице, как жуткая маска.

Платье было великолепным, ошеломляющим, сногсшибательным. Оно отличалось сложным кроем и было покрыто тончайшей вышивкой. И оно было безнадежно и бесповоротно золотым.

32

— Фэй Яо, почему оно такого цвета? — обернувшись к девушке, спросила я делано спокойно.

Черный, золотой и серебряный — цвета рода металла, императорского рода. Но если черный во дворце встречался повсеместно, что логично, то золотой я до этого видела лишь на монарших особах.

— Какого? Очень красивый цвет, — делая вид, что не понимает, о чем я, девушка, избегая моего взгляда, принялась с величайшей осторожностью снимать платье с вешалки.

Через пару минут платье оказалось на мне, и я нехотя развернулась к зеркалу. Девушка в отражении казалась настоящей принцессой — с тонкой талией, подчеркнутой разметавшимися юбкам, золотыми волосами и горящими глазами. Только горели они уже не предвкушением праздника, а банальной кровожадностью.

— Кто, говоришь, распорядился принести мне такое платье? — мило улыбнувшись, спросила я у девушки.

— Его величество, — несколько напряженно отозвалась она и восторженно сложила руки перед собой: — Ах, сегодня вы всех поразите!

Я могла бы пойти в библиотеку, отыскать в учебнике заклинание иллюзии и поменять цвет платья на синий — но какой смысл, если в присутствии императора иллюзия рассеется, и я останусь все в том же золотом платье? Поэтому, скрипнув зубами, я решительно распахнула дверь и вышла.

За дверью меня уже поджидал паланкин.

— Платье слишком пышное, если пойдем через парк, будет цепляться за кусты, — пояснила Фэй Яо, умильно глядя на меня и чуть ли не утирая слезу. Она была похожа на растроганную родительницу, вырастившую любимую дочь и отпускающую ее в большой мир.

Сев в паланкин, я судорожно вцепилась в сиденье, когда его подняли, и носильщики двинулись вперед. Мимо проплывали здания, люди при нашем появлении пялились, разинув рот, а я все больше уверялась в том, что нужно как можно быстрее покинуть это гостеприимное место. Слишком уж оно гостеприимное… Боюсь, дойдет до того, что радушный хозяин уступит мне свою кровать, а сам по забывчивости ляжет рядом.

Вскоре мы остановились перед одним из основных дворцовых помещений — грандиозным трехэтажным зданием, занимающим половину огромной площади, и я прошла внутрь следом за двумя евнухами в угольно-черных нарядах. Фэй Яо осталась ждать где-то снаружи.

Коридоры были пустыми и гулкими. Толстый желтый ковер скрадывал звуки шагов, и я казалась сама себе призраком, бесшумно летящим по дворцу. Или, скорее, ковыляющим, потому что к платью полагались ужасно неудобные туфли, в которых удобно было только сидеть. Впрочем, долго идти не пришлось: мы поднялись на третий этаж, свернули и сразу оказались на открытой веранде. С веранды открывался потрясающий вид на дворец и город, а недалеко от перил стоял квадратный стол, накрытый на две персоны. Хозяин всего этого великолепия любовался видом, стоя у самого ограждения.

— Мэй, прошу, — при нашем появлении император развернулся и даже сделал пару шагов навстречу. Сопровождающие меня евнухи быстро и беззвучно удалились, словно испарившись на месте.

Я спешно села за стол, держась подальше от мужчины, и он, подавив понимающую улыбку, сделал серьезное лицо и тоже опустился на свой стул. С моего места можно было увидеть площадь, расстилающийся чуть ли не под ногами дворцовый сад и утопающий в сумерках город, но наш стол интересовал меня больше этого. А точнее, количество тарелок.

— Ваше величество, могу я узнать, где мой наставник? Он к нам не присоединится? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал отстраненно. Словно мне это не слишком интересно.

Император, для которого моя нервозность не осталась секретом, сделал участливое лицо и спросил в пространство: