Книга Как ветеринар работу в космосе искала - Селина Катрин

— Прекрати так говорить о Ванессе, — неожиданно жёстко перебил капитан корабля, а у меня на сердце чуточку потеплело.

— Вот видишь! Ты уже защищаешь её! Она смогла втереться тебе в доверие!

Раздражение и гнев сочились сквозь каждое слово, произнесённое ларком. Я кожей почувствовала, как он ненавидит меня в этот момент, и даже в какой-то степени его понимала, но лишь отчасти. В конце концов, никто не заставлял приставать ко мне в коридоре и уж тем более пользоваться растительными отдушками для возбуждения желания.

— Я не защищаю. Просто прошу не оскорблять нашу гостью, — ровным тоном возразил капитан звездолёта. — Да, тебя остригли, и поверь, я тебя прекрасно понимаю. Я был на твоём месте много лет назад, и ты это должен помнить. Но это же не значит, что можно вести себя недостойно мужчине!

— Ашенторн! Ты ослеп и ничего не видишь! Достойно нужно себя вести лишь с настоящими женщинами. А эта тварь просто промыла тебе мозги! Она хочет забрать всё твоё имущество и оставить с носом. Вот и всё!

— Оушен, перестань. Какое имущество? Какие деньги? Я отлучён от стаи, у меня ничего нет, и ты это прекрасно знаешь. Если бы было живо стадо альпак, то можно было на этом заработать хоть что-то, а мы еле-еле сводим концы с концами. Если мы не наловим достаточное количество акитты, то мне даже будет нечем выплачивать зарплату моему экипажу.

— Но она-то этого не знает!

Тяжёлый вздох, явно принадлежащий капитану.

— Я устал с тобой спорить изо дня в день. Ванесса поступила благородно хотя бы потому, что вернула твои деньги. Пожалуйста, будь благодарным хотя бы за это. Ни одна известная мне девушка так бы не поступила…

— Вот именно! Не поступила бы! Мне вообще кажется, что это одна большая подстава.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Когда ты принёс тело в мужской одежде и велел поместить в карантинный отсек, я на всякий случай снял с его запястья браслет-коммуникатор. Всё это время устройство было у меня, я успел внести в бортовой компьютер «Интергалактика» индивидуальный классификатор и протокол связи коммуникатора. Теперь ты можешь вернуть его… — Оушен сделал над собой усилие, чтобы не обозвать меня в очередной раз «тварью» или «гадиной», — владелице и перехватить любой разговор или сообщение так, что она даже не догадается. Возьми, проверь, с кем она будет связываться в первую очередь и о чём расскажет.

Тишина, несколько глухих шагов.

— Устройство Ванессе верну обязательно, а вот то, что ты говоришь, — низко и некрасиво…

Я тихонько вздохнула и медленно отошла обратно к лестнице. Теперь понятно, почему Ашенторн начал меня избегать. Кажется, угрозы Оушена были непростым звуком, и он действительно прикладывает все усилия, чтобы капитан думал обо мне плохо. Тряхнула головой, отгоняя грустные мысли и поплелась в каюту.

На этот раз мылась долго и обстоятельно. У меня возникает ощущение, что вся та грязь, которую Оушен говорил в мой адрес, прочно засела под кожей. Выкрутила настройки температуры воды на самый максимум, встала под шпарящие струи и принялась остервенело тереть жёсткой мочалкой кожу на животе, бёдрах, груди и шее. Остановилась лишь в тот момент, когда почувствовала, что каждое последующее прикосновение приносит откровенную боль. Выругалась, выключила воду и вышла из душа. Из запотевшего зеркала на меня смотрела мокрая я, вот только кожа местами болезненно покраснела и даже припухла. Хмыкнула, завязала полотенце на груди узлом и вернулась в каюту. После той сауны, что я себе устроила, одеваться не хотелось. Было желание, наоборот, как можно скорее остудить тело.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Ежевика, свернувшаяся на подушке клубочком, посмотрела на меня с укором. Она как будто бы понимала те чувства, которые я испытывала. Села на кровать и погладила иглоёжку.

— Понимаешь, — пожаловалась, — я хотела быть полезной, отблагодарить капитана за то, что он спас мою жизнь. И мне совершенно не нужны были деньги его помощника. А в итоге меня сейчас ненавидит, наверное, вся команда.

Ежевика, успокоенная нехитрой лаской, сладко зевнула и вновь сложилась клубочком.

— Не понимаешь, — резюмировала с тяжёлым вздохом. — А я уже докатилась до того, что разговариваю с мелким млекопитающим из семейства ежовых.

Ответом мне было лишь сладкое сопение. В дверь постучали.

— Входите, открыто, — отозвалась на автомате, не подумав, что всё ещё завёрнута лишь в одно короткое полотенце.

Дверь открылась и на пороге замер Ашенторн. Несколько секунд он потрясённо смотрел на меня, а затем стремительно развернулся спиной.

— Простите, Ванесса. Я думал, вы здесь не одни… слышал какие-то голоса…

«Угу, и подумал, что я здесь соблазняю кого-то из твоего экипажа…», — хмуро подумала, набрасывая на себя длинный халат и туго подпоясываясь.

— И подумал, что будет уместно передать вам ваш наручный коммуникатор, — тем временем продолжил Ашенторн, даже не догадываясь, какие мысли бродят в моей голове. — Случилось недоразумение, как оказалось, мой бывший помощник снял его с вас…

— Поворачивайтесь, я оделась, — перебила капитана.

Ашенторн вздрогнул и медленно повернулся ко мне, протягивая коммуникатор. Его взгляд скользнул по ногам, которые несколько секунд назад были обнажены почти до самых бёдер, задержался на вырезе халата, переместился на лицо, затем вновь вернулся к шее. Мужчина нахмурился. Не обращая внимания на его реакцию, я смело шагнула и взяла электронный браслет из его рук.

— Ванесса, а что с вашей шеей?

— Что? А это… небольшое раздражение, ничего серьёзного. Видимо, натёрла колючим горлом свитера, не обращайте внимания.

Я попыталась сделать шаг назад, но Ашенторн придержал меня за рукав халата.

— Хотите, вылечу?

На миг я представила, как его горячий язык и не менее горячие пальцы будут касаться моей шеи, а затем груди и живота. Ведь я почти всю кожу на себе разодрала мочалкой. Шумно сглотнула и собрала воротник халата одной рукой, затягивая его туже. Боюсь, после этого у Оушена будут все основания называть меня последними неприличными словами на межгалактическом языке.

— Нет, спасибо, само пройдёт, — произнесла севшим от волнения голосом.

Ларк медленно кивнул, не сводя с меня невероятных фиалковых глаз, в которых бушевал океан.