Книга Не для меня - Аля Морейно

Я наконец-то в полной мере понял смысл фразы “забыть обо всём на свете”. Я словно перенёсся в другое измерение, где не было ни работы, ни встреч, ни проектов, ни переговоров. Я был снова счастлив, дышал полной грудью и не мог надышаться.

Разбудил меня звонок моей помощницы.

— Александр Николаевич, у вас в 11 назначена встреча. Через 10 минут придёт Юровский. Когда вы будете?

— Мария, позвони ему и отмени встречу. Меня до обеда не будет, я приболел.

Отключился, взвалив на помощницу разруливание ситуации с Юровским. Мне было не до него и не до нашего проекта. В моей жизни, кажется, происходила революция и я никак не мог позволить себе снова пустить всё под откос.

Глава 20

Настя

Я не помнила, сколько просидела, рыдая, в душе. Обидно было так, что в груди будто судорогой всё свело.

Я, как дура, влюбилась в него. А как было устоять и не влюбиться в человека, который фактически подарил мне жизнь? Особенно если он такой молодой, красивый и заботливый.

Он приезжал почти каждый день. И я, грешным делом, решила, что понравилась ему. А он… так по-звериному. Просто взял и трахнул меня, заявив, что я ему должна за всё, что он для меня сделал. Я бы и сама с удовольствием занялась с ним сексом, прояви он хоть каплю нежности, шепни мне на ушко хоть одно ванильное слово. Я бы растеклась возле его ног и позволила ему всё, что угодно. Но со шлюхами не нежничают. У них даже не спрашивают согласия. Их просто трахают…

Я не спорю, что в неоплатном долгу перед ним. Он всего лишь взыскал с меня часть этого долга. Так почему же мне так больно?

Почему я вдруг решила, что он какой-то другой, особенный, что он не станет выставлять мне счёт за свою помощь? Почему я была уверена, что он не опустится до того, чтобы использовать меня, как дешёвую шлюху, для снятия напряжения?

Дура! Мне же ещё Леонид указал на моё место. На что я надеялась? Что такой, как Столяров, сможет в меня влюбиться и будет мною дорожить? Что он увидит во мне человека, женщину? Особенно теперь, когда я стала не такая красивая, гибкая и пластичная, как раньше. Смешно!

Так с какой стати теперь слёзы лить и убиваться?

Но слёзы лились сами по себе. И унять их не было никакой возможности. В груди всё горело.

Сколько раз меня трахали, используя как какую-то вещь? Не счесть. Одним больше, одним меньше — погоды не сделает. Но почему же так больно?

Силы куда-то подевались, спина отказывалась держать. Доползла до кровати на четвереньках. Кое-как забралась на постель и уткнулась в подушку. Когда она намокла, просто перевернула её другой стороной.

Жить не хотелось. Мне не было так мерзко даже тогда, когда Джейхан Демир отымел меня в офисном туалете. Он был первым мужчиной, с которого началось моё падение в пропасть. Хотя первым ли?

Зачем было мне жить, если я навсегда была обречена на такое отношение ко мне? Очевидно, мне никогда уже не выбиться в люди. Чтобы я ни делала, чтобы отмыться от прошлого, как бы ни старалась жить иначе, меня всё равно будут рассматривать исключительно как шлюху.

Наверное, если бы вчера на месте Столярова оказался кто угодно другой, мне не было бы так больно. Кто угодно, только не он! Но это был именно он. И мне хотелось заснуть и больше никогда не просыпаться. Единственное, что удерживало от безумного шага, была моя бедная мама. Я не могла поступить так с ней. Ради неё я должна была найти силы справиться с этой ситуацией и как-то жить дальше.

Я почти не спала, лишь изредка проваливалась в дрёму. Утром совершенно не было сил. Врач ругалась, а я взяла и расплакалась. Сколько она меня там мучила — я не плакала. А тут разревелась от собственного бессилия.

Что осталось от той Насти, которой я всегда была, — красавицы, оптимистки и просто весёлой девчонки?

Вещи я собрала заранее. Я не знала, в котором часу Столяров сможет за мной приехать. Каждый раз он навещал меня в разное время, когда ему позволяла работа. Поэтому после окончания процедур и получения на руки выписки я начала его ждать. В том, что он приедет, я не сомневалась, хоть за целый день он мне не прислал ни одного сообщения. Я знала, что у него сейчас очень много работы, а потому смиренно ждала, не решаясь отвлекать его своим звонком или сообщением.

В семь вечера санитарка напомнила, что я должна освободить номер. В восемь она заглянула снова и стала ругаться, что я задерживаю её.

— Я бы уже давно уехала. Но мне самой ни за что не снести чемодан вниз. За мной должны приехать, но задерживаются. Помогите мне, пожалуйста, его до крыльца донести. А дальше я как-то сама.

Она поворчала, но подхватила его и вынесла на улицу, спустив со ступенек. А потом перекрестила меня и прошептала: “Удачи тебе, деточка!”. Я поблагодарила её и поковыляла, волоча за собой чемодан и останавливаясь каждый 10 метров. Сказывалась бессонная ночь и усталость от последнего дня лечения. Когда я добралась до дороги, уже начало темнеть.

Благо, с такси повезло — долго ждать не пришлось. Водитель оказался разговорчивым пожилым мужчиной, он развлекал меня всю дорогу анекдотами, а потом легко согласился поднять мой чемодан на первый этаж. Зайдя в свою комнату и рухнув на кровать, я в который раз за этот длинный день разревелась.

Я оплакивала своё очередное разочарование. Было очевидно, что Столяров больше не придёт. Он поимел меня и забыл.

Наступило следующее утро. Нужно было возвращаться к работе и своей обычно жизни. Лечение дало результаты — я стала более гибкой и подвижной. Спина болела намного меньше. И это было чудесно!

Лето принесло изнуряющую жару. Погода изматывала, отнимала все силы. Даже по вечерам температура не опускалась ниже 29 градусов. Я возвращалась домой с работы и падала без сил. Чем сильнее становилась жара, тем тяжелее мне было её переносить. Начались головокружения и тошнота. Меня это настолько беспокоило, что я пошла на внеочередной приём к своему лечащему врачу.

Оказалось, что у меня сильно понизилось давление. Доктор заверил, что ничего страшного не происходит, что такое может быть результатом аварии и со временем пройдёт.

Вышла из больницы я со странным настроением. Я не знала, радоваться или огорчаться от слов доктора. Когда ждала маршрутку, возле остановки затормозил знакомый чёрный внедорожник.

— Настя, привет! Садись, подвезу.

— Здравствуйте.

Столяров вышел и помог мне забраться на сидение.

— Куда тебя везти?

— Домой.

— Как твои дела?

— Нормально.

Я не видела смысла поддерживать разговор. К чему были эти дежурные фразы?

— Ты прости меня, что не приехал за тобой в санаторий. У меня много чего тогда случилось. Я и вправду не мог.

— Ничего, добралась как-то сама.