Книга Клетка короля - Виктория Авеярд

– Вы можете говорить или королева Элара вырезала язык и вам?

Она знает, на что я намекаю. Взгляд у целительницы рассеивается, ресницы дрожат – она быстро моргает от удивления. Но все-таки не отвечает. Ее хорошо обучили.

– Мудрое решение. В последний раз я видела Сару, когда спасала ее из тюрьмы. Видимо, даже потеря языка оказалась недостаточным наказанием, – я смотрю через плечо целительницы, на Кошку и Клевер, которые наблюдают за мной. Как и целительница, они сосредоточены. Я ощущаю холодную зыбь их способности, которая пульсирует в такт неизбывному молчанию моих кандалов. – Там были сотни Серебряных. Куча народу из Высоких домов. У вас в последнее время не пропадали без вести друзья?

Здесь у меня мало оружия. Но надо попытаться.

– Держи рот на замке, Бэрроу, – рычит Клевер.

То, что я заставила ее заговорить, – маленькая победа. Я продолжаю:

– Кажется, никто не возражает, что юный король – кровожадный тиран. Очень странно. Но, впрочем, я же Красная. Я вас в принципе не понимаю.

Я смеюсь, когда Клевер отпихивает меня от целительницы, дымясь от ярости.

– Хватит с ней возиться, – шипит она, вытаскивая меня из комнаты.

Зеленые глаза искрятся гневом, но в них я вижу и замешательство. Сомнение. Маленькие трещинки, в которые я надеюсь пробиться.

Больше никто не рискнет спасать меня. Я должна сделать это сама.

– Не обращай на нее внимания, – говорит Кошка своей напарнице высоким хрипловатым голосом, который сочится ядом.

– Какая честь для вас обеих, – продолжаю я, пока мы шагаем по знакомым длинным коридорам. – Присматривать за какой-то Красной поганкой. Прибираться после еды, мести полы. Всё, что угодно, чтобы Мэйвен мог поиграть в куклы, когда захочется.

Они становятся еще злее и грубее. Клевер и Кошка ускоряют шаг, вынуждая меня не отставать. Внезапно мы сворачиваем налево, а не направо, в другую часть дворца, которую я смутно припоминаю. Королевские апартаменты, где живут члены правящей фамилии. Я тоже некогда там жила, хотя и недолго.

Сердце у меня начинает биться быстрее, когда мы минуем статую в нише. Я узнаю ее. Несколькими дверями дальше – моя комната, моя прежняя спальня. Неподалеку находятся комнаты Кэла и Мэйвена.

– Что, заткнулась? – произносит Клевер, и ее голос доносится как будто издалека.

Свет льется сквозь окна, вдвойне яркий от свежевыпавшего снега. И меня это совершенно не успокаивает. Я могу пережить зрелище Мэйвена в тронном зале или в кабинете, когда я выставлена напоказ. Но в одиночестве… в подлинном одиночестве? Клеймо начинает болеть и жечься под одеждой.

Когда мы останавливаемся у двери, я сознаю свою ошибку. Меня охватывает облегчение. Мэйвен теперь король. Он больше не живет здесь.

Зато живет Эванжелина.

Она сидит на полу, в центре странно пустой гостиной, окруженная изогнутыми кусками разноцветного металла. Железо, бронза, медь. Ее руки прилежно работают, создавая цветы из хрома и оправляя их плетеными серебряными и золотыми лентами. Еще одна корона для коллекции. Еще одна, которую она пока не вправе носить.

В комнате стоят двое слуг. Мужчина и женщина, в простой одежде, отмеченной цветами Дома Самоса. Я внезапно понимаю, что они Красные.

– Пожалуйста, придайте ей приличный вид, – говорит Эванжелина, не затрудняясь поднять голову.

Красные жестом подзывают меня к единственному зеркалу. Глядя в него, я замечаю, что Элейн тоже тут – она нежится на длинной кушетке в лучах солнцах, как довольная кошка. Она ловит мой взгляд без любопытства и страха, с одним лишь равнодушием.

– Можете подождать снаружи, – говорит Элейн, повернувшись к Арвенам.

Свет отражается от ее рыжих волос, которые переливаются, как жидкое пламя. Хотя у меня есть веский повод выглядеть ужасно, в присутствии этой девицы мне становится неловко.

Эванжелина кивает в знак согласия, и Арвены выходят, напоследок бросив в мою сторону сердитый взгляд. Я жадно впиваю его и запоминаю на будущее.

– Никто не хочет объяснить, в чем дело? – обращаюсь я к тишине, не ожидая ответа.

Девушки дружно смеются, многозначительно переглядываясь. Я пользуюсь возможностью осмотреть комнату и оценить свое положение. В ней есть еще одна дверь, очевидно ведущая в спальню Эванжелины. Окна плотно закрыты от холода. Они выходят на знакомый внутренний двор, и я понимаю, что моя камера-спальня – прямо напротив. От этого открытия меня охватывает дрожь.

К моему удивлению, Эванжелина с лязгом откладывает свое рукоделье. Корона рассыпается, не в состоянии удерживать форму без ее способности.

– Принимать гостей – обязанность королевы.

– Ну, я не гость, а ты не королева, так что…

– Советую думать, прежде чем говорить, – огрызается Эванжелина.

Красная женщина быстро моргает и вздрагивает, как будто наши реплики причиняют ей боль. На самом деле это вполне может статься, и я решаю не глупить. Я прикусываю губу, чтобы удержать глупые слова, и позволяю Красным слугам возиться со мной. Мужчина расчесывает волосы и сворачивает их в спираль, а женщина занимается моим лицом. Никаких белил – румяна, немножко туши, чтобы подвести глаза, и ярко-красная помада. Очень крикливо.

– Вот так сойдет, – говорит Элейн.

Красные быстро отходят, вытянув руки по швам и кланяясь.

– Нельзя, чтобы казалось, будто с ней слишком хорошо обращаются. Принцы этого не поймут.

У меня глаза лезут на лоб. Принцы. Гости. Зачем я понадобилась на сей раз?

Эванжелина замечает мое удивление. Она громко фыркает и бросает в сторону Элейн бронзовый цветок. Он втыкается в стенку у нее над головой, но Элейн, кажется, не страшно. Она мечтательно вздыхает.

– Думай, что говоришь, Элейн.

– Она сама всё узнает через минуту, моя дорогая. Пустяки.

Она поднимается с подушек, расправляя длинные руки и ноги, которые буквально светятся. Глаза Эванжелины следят за каждым ее движением – взгляд становится внимательнее, когда Элейн подходит ко мне.

Она становится рядом со мной у зеркала и смотрит на мое отражение.

– Хорошо веди себя сегодня, слышишь?

Интересно, как быстро Эванжелина сдерет с меня кожу, если я врежу Элейн локтем по зубам?

– Ладно.

– Вот и молодец.

А затем она исчезает, став невидимкой, – но я ее чувствую. Рука Элейн касается моего плеча. Это предупреждение.

Я смотрю сквозь невидимое туловище Элейн на Эванжелину. Она поднялась с пола, и складки платья распрямляются, текучие, как ртуть. Не исключаю, что так и есть.

Когда она широкими шагами устремляется ко мне, я невольно шарахаюсь. Но рука Элейн удерживает меня, заставляя стоять прямо. Эванжелина слегка наклоняется, с едва заметной улыбкой. Ей приятен мой страх. Она поднимает руку, и я вздрагиваю; тогда она открыто усмехается. Но, вместо того чтобы нанести удар, Эванжелина заправляет прядь волос мне за ухо.