Книга Истребление монстров для слабаков - Аннетт Мари

— В этой книге куча вариантов impello. Некоторые — ого, посмотри на это чудовищное заклинание! — да, некоторые довольно требовательные. Ты далеко продвинулась в обучении?

— Ага, — я не уточняла. Признаваться, что я была соней — не практикующим мификом — до недавнего времени, было бы ужасно глупо. Хоть я официально никогда не училась, я изучила достаточно Арканы, чтобы считаться волшебницей. Наверное.

Зора вручила мне книгу.

— Посмотри, что выглядит посильным. Ты можешь попробовать пару простых артефактов, а потом тратиться на что-нибудь высокого качества.

— Хорошая идея, — выдохнула я, упиваясь диаграммами и указаниями на открытых страницах книги.

Смеясь от моего заметного отвлечения, Зора пошла к двери.

— Если хочешь с чего-то начать, проверь график, комнату могли забронировать. И не забудь перевернуть табличку!

Когда я оторвала взгляд от книги, она пропала за дверью.

— Перевернуть табличку.

Держа книгу на ладони, я прошла к двери и перевернула табличку. На другой стороне жирным черным шрифтом значилось: «Аркана в процессе». Ниже красным маркером кто-то дописал: «Так что не лезьте, лузеры!».

Я оставила табличку текстом вверх и закрыла дверь. Скользнув на стул за столом, я начала листать книгу, пропуская легкие чары, направляясь к сложным. Комната была тихой, пахло книгами, кожей и травами, а еще нос щекотал слабый запах чего-то горелого. Часть меня тут же расслабилась, а другая сжалась с растущим напряжением.

Я собиралась сделать артефакт. Настоящую магию.

Кантрипы были основной формой волшебства — кирпичи, а не инструменты. Следующим уровнем было заклятье — кантрип, который можно было использовать не раз. Но истинная сила волшебника была в артефактах. Чары огромной силы и сложности, некоторые создавались часами, днями или даже неделями, и их можно было запечатать в компактные предметы и активировать простыми словами.

Ищейки крови Зоры были артефактом. Себе я хотела что-то впечатляющее, чтобы противник дважды подумал, а потом нападал — если я смогу такое создать. Я еще не делала артефакты, так что могла не рассчитать свои возможности.

Но если я не справлюсь, никто не увидит. Комната была уединенной.

Инфернус под моей футболкой загудел и стал горячим. Красный свет сорвался с него, и Заилас появился рядом со столом.

Я вздохнула.

— Что я тебе говорила о возникновении, когда тебе кажется, что я одна?

— Но ты одна.

— А если бы не была?

— Тогда ты бы так не думала, на?

Закатив глаза, я повернулась к книге. У каждого заклинания было краткое описание того, что будет делать артефакт в итоге, и я листала страницы в поисках чего-то хорошего. Заилас побрел в другой конец комнаты. Нюхая воздух, он выдвинул ящик, заглянул внутрь и закрыл его. Открыл следующий, проверил содержимое и закрыл его. Открыл следующий.

Ящики и шкафчики отвлекли его почти на десять минут. Я вернулась на пару страниц назад, прочла еще раз описание. Защищающее, довольно сильное заклинание, еще и не самое сложное. Этот артефакт я и решила сделать.

Шею покалывало сзади, и я оглянулась.

Заилас стоял рядом со мной, изучал страницу.

— Что это?

— Это, — ответила я, отодвигая стул, — указания для создания магии. Я буду создавать заклинание.

— Ты собираешься сотворить виш?

— Ну… скорее сотворить магию, что применяет его, — я открыла шкафчики в поисках нужных инструментов. — Маги и психики могут использовать свою магию мгновенно, как ты, но волшебство работает не так. Кроме кантрипов, моя магия может еще и вкладывать чары в предмет. Мы зовем их артефактами. Некоторые можно использовать снова и снова, а другие — всего раз.

Заилас слушал, глядя с любопытством.

— У нас тоже есть такой виш. Который мы вкладываем в предметы.

— Да? — я с восторгом повернулась к нему, в руках были разные линейки. — Например?

Он постучал по пластине над своим сердцем.

— Это магия, потому она не ломается.

— Ты сделал это сам? — спросила я, опуская линейки у круга на полу.

— Кто еще бы это сделал?

— Не знаю, — я вернулась к шкафчикам, отыскала письменные принадлежности — странные маркеры, которые пахли как конфеты, и баллончик, который явно был для уборки. — Демоны торгуют или меняются тем, что не умеют делать?

— Иногда. Или мы убиваем, чтобы получить то, что хотим.

— Как тогда остаются демоны? — пробормотала я, опуская учебник рядом с кругом, чтобы не бегать за ней. — Удивлена, что вы не уничтожили сами себя.

— Нас было куда больше, — он присел на корточки рядом со мной, пока я смотрела пошаговые указания с рисунками, как рисовать заклинание. — Старшие демоны говорят, что мы не всегда так много убивали.

Я взяла самую длинную линейку и подняла голову.

— Не всегда?

— Они говорят, когда-то давно Dīnen были сильными и мудрыми. Они велели моему виду быть более… — он склонил голову. — Меньше охотиться друг на друга.

— Что изменилось?

— Сильных Dīnen вызывали, и они не возвращались. Потом забирали следующих Dīnen и следующих. Новые Dīnen были младше и намного zh’ūltis.

Неприятный холодок пробежал по мне.

— Заилас… — обрывки его комментариев крутились в голове. — Как часто призывают Dīnen?

Он посмотрел на меня, серьезный, почти печальный, словно жалея, что я понимала.

— Только Dīnen призывают, драда.

Холодок в крови усилился от потрясения.

— О чем ты? Как могут призывать только королей демонов? Тогда все демоны в моем мире — Dīnen.

— Да. Мы все — старшие из наших Домов, и мы получаем силу Dīnen, когда предшественник умирает или пропадает.

— Но… Домов всего двенадцать, — качая головой, я пыталась подсчитать. — И… как много демонов призывают каждый год? Я даже не знаю…

— Сотни и сотни, — ответил он. — Многие третьего ранга. Их Dīnen не правят. Они пропадают раньше, чем кто-нибудь из их Дома узнает, кто стал следующим.

Ужас приглушил мой голос.

— Dīnen были мудрыми в старые времена, но теперь они думают только о коротком будущем, потому что не увидят долгого. Некому говорить нам не убивать.

Призыв демонов чаще всего был смертным приговором для демонов, попавших в наш мир, но я не думала, что это оказывало куда большее влияние на демонов — что мы разрушали их общество. Что мы воровали их лидеров, старших и мудрых особей их вида, делая их своими рабами