Книга Лунный вариант - Федор Березин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он закончил обзор окрестностей, сделал несколько снимков приданным снаряжению аппаратом и наклонился над коробкой-контейнером. Поднять ее сразу не удалось.
Саботаж
– И ни за какие коврижки! – чеканили пассажиры далекого от начальства «Аполлона». Иногда они сообщали это прямым текстом, а иногда азбукой Морзе. Однако смысл не менялся.
– Это не входило в контракт, – говорили подкованные тяжелым капиталистическим детством герои. – Ни прямым, ни косвенным образом.
– Как же не входило косвенным? – удивились из Хьюстона. – Ведь с вами могло случиться все, что угодно. Сама проистекшая из неизвестных причин авария это подтверждает.
– Да, но вероятность ее имела некоторые пределы. Причем весьма малые, – ловили собеседников на слове космические странники. – А здесь – чистый, односторонний капут! Мы так не договаривались!
– Извините, – умильно мурлыкали спецы с мыса Канаверал, окруженные подкованными нужными болтами юристами. – Уже когда вас запускали, весь экипаж прекрасно знал о чрезвычайке, правильно?
– Ха! – донеслось сквозь космические бури и квазарные сполохи. – Мы обязались сесть и вернуться с победой, так? А здесь, как понимаете, нужно только сесть и совсем не вернуться. То есть даже не учитывая личностного фактора, где тут победа?
– Так ведь она тут напрямую повязана с подвигом, ослы вы небесные! – вещали с Центра управления.
– У нас поврежденный корабль, и вообще мы много натерпелись, – открещивались от «ослов» и тревожащего задания в недоступных небесных высях.
– Мы попытаемся обеспечить вам подкормку, – неуверенно обнадежили из ретранслирующего центра под Сиднеем. – Фон Браун обещался придумать что-нибудь с перебросом продовольствия.
– Ну да! – послышалось сквозь фон, создаваемый пульсацией галактического ядра. – Так мы и поверили. У нас еды и воздуха суток на пять. Да еще нашли, кем обнадежить. На чем он пришлет запасы? Может, на «Фау-2»? – и заливисто так смеялись, будто только что соврали насчет недостачи кислорода и избытка выдыхаемой организмами кислоты.
– Это вы зря, – возмутились в Хьюстоне обиженные инженеры. – Фон Браун – молоток. Он что обещает – делает. Как вам не совестно? Вы же благополучно взлетели на его «Сатурне-5».
– Нашли чем упрекнуть. Лучше б он на старте задымил, отстрелила б нас САС, и все дела. Грели б сейчас кости у камина, а не маялись холодом тут, где нет даже ни одной портянки, а тем более одеялки.
– Эх вы, любители комфорта, – упрекнули из укрытого атмосферой штата Техас. – А еще астронавты!
– Мы не только астронавты, мы еще и честные потребители. Сами нас такими воспитали в колледжах, – чистосердечно признались покорители пространств. – А насчет обещаний фон Брауна, так помните, как он своему дружку обещал «чудо-оружие»? Тот так и помер, не дождавшись.
– Ну, это дело давнее, – согласились после некоторой паузы, превышающей обычное запаздывание сигналов в связи с дистанцией, наземные собеседники и меняли угол атаки. – А не желаете ли побеседовать с мистером Дюпоном? Он тут случайно заскочил в Центр управления.
– У меня вот что, – заговорил представитель богатейшего клана производителей разнообразного, в том числе атомного оружия. – Господин президент в курсе, что наше семейство решило взять вас в долю и отписать на вас некоторое количество акций наших самых выгодных филиалов.
– Что нам те акции? – удивились глядящие на никак не влезающую в иллюминатор Луну астронавты. – Мы ж, если согласимся, заснем вечным сном в том самом проклятом кратере. А у нас, между прочим, семьи! Они нас ждут и надеются.
– Вот именно, что семьи, дети и жены! – ухватился за обретенные аргументы миллиардер. – Ведь можно акции и доходы на них, родимых?
– Нет, не желаем продаваться, – донеслось сквозь вой радиоизлучающих мазеров и фотонные моргания цефеид. – Желаем на Землю-маму. Снится нам лунными ночами не рокот космодрома, а зеленая-зеленая трава.
– Ладно, – хищно продолжили убеждать явно милитаристские голоса, – а как же ваши братья, подставляющие грудь под пули в Сайгоне и прочих южноазиатских окрестностях?
– Извините, – поправили сквозь таинство молчания «черных дыр», – с Сайгоном все ясно. Но как бы те пилоты отнеслись к добавочной назойливости журналистов, постоянно вытаптывающих эту самую постоянно снящуюся зеленую траву возле наших коттеджей? Где компенсация?
– Но ведь о ней только что и шла речь, – удивились земляне, с ужасом подозревая, не сказался ли избыток углекислоты на умственных способностях собеседников.
– Нет, Хьюстон, так не пойдет. Ладно, я – человек военный, – пояснил свою позицию командир корабля Джим Ловелл. – Мне можно что хошь приказать, я выполню. Но вот двое остальных господ? Они ребята гражданские, хоть и пилоты. Так что не имеете права. Нарушаете родную конституцию и права человека. А кроме того…
– Ладно, «Аполлон», – сдались наземно помещенные ястребы-милитаристы. – Но сможете вы хотя бы понаблюдать маленько за русскими? Нам тут с Земли ничегошеньки не видать.
– Это в смысле как? – запросили сквозь взрывы новых и сверхновых звезд все-таки пойманные на крючок посулами и прибыльными акциями герои.
– А в смысле вот так, – принялись растолковывать с вертящейся вокруг оси планеты. – Вместо простого огибания Луны по дуге и прямого разгона вам предлагается снизить скорость до орбитальной и произвести над ней несколько оборотов. Только и всего!
– «Только и всего!» – передразнили сквозь заслоны шаровых скоплений и неправильность галактик. – Мы подумаем. Один оборот вокруг Луны – это почти два часа. Требуем, для начала, прибавки жалованья за каждый сотворенный виток.
– Будет вам прибавка, с акциями в придачу, – клялись с третьего от Солнца небесного тела.
Космический бурлак
Между прочим, иногда идти с грузом было легче, чем без него. Конечно, слава Ньютону и Эйнштейну, на Луне не оказалось тридцатиметрового слоя пыли, предсказанного Артуром Кларком, а то бы Гагарин давно утонул вместе со своим «чемоданом», поставленным на полозья. Кстати, лапы посадочных модулей американских «Аполлонов» снабжались специальными щупами метровой длины, именно для того, чтобы нащупать под пылью твердую основу. Щупы, к счастью, не пригодились. Однако советские конструкторы, внимательно следящие за разработками конкурентов, копировали напрямую все, что не вызывало сложности. Потому даже «Кузнечик» тащил на лапах выдвижные, обламывающиеся при посадке щупы, хотя предсказание о морях пыли ушло в легенды науки, вслед за эфиром, флогистоном и прочим.
Так вот, моментами двигаться легче получалось потому, что совместный вес Гагарина с поклажей увеличился значительно, а тащил он свои сани не за привычную с детства веревочку или ремень, а за жесткую рукоятку, и, следовательно, по воздействию притяжения это теперь больше походило на какой-нибудь Марс, а не на Луну. Однако иногда самые дорогие в истории санки начинали сопротивляться движению немилосердно. Это происходило абсолютно неожиданно. Гагарин, как мог, через сопротивление сочленений наклонялся, высматривая угодившие под полозья камушки или что-нибудь еще. Все было в норме. Может быть, санки к чему-нибудь магнитились? Вообще-то титан не реагировал на такие вещи, но ведь имелся еще свинцовый экран! А главное, конечно, Аномалия. Снова и снова дергая сани, Гагарин чуть не падал, когда они внезапно поддавались. Тогда он, со спокойным ужасом летчика-испытателя, предполагал, что, возможно, в его организме расстроился некий орган, отвечающий за равновесие или еще за что-то с ним связанное.
