Книга Пляжный детектив - Ольга Володарская

В следственный отдел Софья приехала с папкой, которую забрала у Анны.

– Присаживайся. – Николай встал из-за стола и включил чайник. – Сейчас сделаю кофе. Следственные материалы лежат на столе. Твои показания там, где закладка. Можешь начинать.

Софья раскрыла папку и, перечитав протокол, проронила:

– Кажется, здесь все правильно.

– Нечего добавить? – Николай поставил перед ней кружку с горячим кофе.

– Ну почему же…

– Тогда говори.

– Пожалуй, есть три момента, о которых ты, возможно, не знаешь. Мне подумалось: зачем в тот вечер Ленка мне позвонила? Будь я на ее месте, то в ночь Ивана Купала отправилась бы вместе со всеми на танцы, а потом на пляж. Такое бывает только один раз в году. Зачем она мне позвонила?

– Вы были подругами.

– Ну и позвонила бы назавтра.

– Ты сказала, что сама ее пригласила. Разве не так?

– Я сидела одна, и мне было скучно. Уверена, Ленка знала: если позвонит, я ее приглашу.

– Считаешь, она все спланировала? Но что ей мешало договориться с тобой? Девушки всегда так делают: говорят родителям, что идут к подруге, а сами ночуют с парнем. Почему она не рассказала тебе?

– Наверное, Лена шла к тому, о ком не смела мне рассказать.

– Не рассказать лучшей подруге? – Николай озадаченно почесал затылок. – Это что-то запредельное.

– И вот еще что: она выходила ненадолго и собиралась вернуться.

– Откуда такой вывод?

– Дверь осталась не заперта. Я не придала этому значения и тогда не рассказала следователю.

– Ты это точно помнишь?

– Утром с дачи приехала мать, а дверь открыта. Мне за это попало.

– Ну, хорошо… Предположим, Лена договорилась встретиться с кем-то в условленный час. Но ведь она не знала точно, когда ты уснешь.

– На моей тумбочке лежали таблетки снотворного.

Заинтересовавшись, Николай придвинулся ближе.

– Выходит, у Лены был разработан план? Вовремя позвонить, остаться ночевать, подсыпать снотворное, сбежать к мужику и вернуться до того, как ты проснешься.

– Это предположение.

– Тем не менее оно пришло тебе в голову.

Софья взяла кружку и глотнула кофе.

– И вот тебе еще информация…

– Ну, говори.

– Еще до того, как исчезла Лена, ее мать резала вены.

– Зачем?

– Говорят, из-за Рылькова.

– Странная история получается, – проговорил Николай.

Софья положила на стол папку:

– Вот! Это ее рисунки.

Он развязал шнурки и пересмотрел два десятка акварелей и карандашных рисунков.

– Не за что зацепиться.

– А для меня здесь много воспоминаний, – возразила Софья. – Это – у озера в парке, там мы рисовали с натуры. А это – фрукты из воска, которые лежали в вазе у Марты Самуиловны: яблоко, груша и банан.

– Зачем вы занимались рисунком? Ни одна из вас не стала художницей: ни ты, ни Лена, ни Анька.

– В те времена все девочки мечтали стать модельерами, а Марта Самуиловна, Анькина мать, преподавала рисование. Мы были увлечены и часто рисовали в ее квартире. – Софья показала рисунок карандашом: – Вот, например, сквер Космонавтов: деревья, скамейки и памятник. Вид из окна Марты Самуиловны.

Николай собрал следственные материалы и запер их в сейф. Потом снял со спинки стула пиджак:

– Идем, провожу.

Они спустились по лестнице и вышли на улицу. Там, шагая рядом с Николаем, Софья спросила:

– Как продвигается расследование? Есть что-то новое?

– Пришел результат анализа ДНК. Найденное тело принадлежит Лене Лейбман. И еще… – Он замялся. – Не знаю, стоит ли говорить. Похоже, перед смертью у нее был половой контакт.

Софья удивилась:

– Через двадцать лет на мумии обнаружили сперму?

– Не сперму, а мужские лобковые волосы. Но по ним преступника не найти.

– Жаль…

– Ты вспоминала обо мне? – вдруг спросил Николай.

– Вспоминала, – призналась Софья.

– И я вспоминал. Дня не было, чтобы не думал о тебе.

– Я виновата перед тобой. Прости меня, Коля.

– Зла на тебя не держу. – Он обнял Софью и крепко прижал к себе. – Вот видишь, как все обернулось.

День четвертый

– Сонечка, дорогая! – Открыв дверь, Марта Самуиловна бросилась обниматься. Потом сразу захлопотала: – Проходи, проходи в комнату!

Из кухни с пирогом вышла Анна и мимоходом чмокнула Софью:

– Привет!

Комната, где жила Марта Самуиловна, нисколько не изменилась. Мебель была все та же, поменялись только окно и обои.

– Как поживаешь, москвичка? – Марта Самуиловна поставила в вазу цветы, которые принесла гостья. – Совсем забыла наши края.

– Подожди-и-и… – многообещающе протянула Анна. – Сейчас она будет спрашивать про мужа, про семью.

– Я не замужем, – улыбнулась Софья.

– Так и не вышла? – разочарованно ахнула Марта Самуиловна. – Вот и моя Анька – тоже.

– С чего ты взяла, что все женщины непременно должны быть замужем? – нахмурилась Анна. – А может, я не хочу!

Мать с дочерью вступили в перепалку, и было видно, что эту тему здесь обсуждали часто. Софья прошлась по комнате и остановилась возле окна. Увидела знакомые места: сквер Космонавтов, деревья, скамейки, но памятника на месте не было.

– Послушайте! – Она резко обернулась. – Куда делся памятник космонавтам?

– Его из наших окон не видно, – объяснила Марта Самуиловна.

– Разве?

– Его видно вон из того крыла. – Она указала рукой на окна соседнего подъезда.

– Как странно. Мне казалось, что сейчас подойду к окну и увижу.

– Ты просто забыла. Знала, что памятник есть, и нафантазировала себе.

Они сели за стол, Марта Самуиловна угощала Софью пирогами и расспрашивала о московском житье-бытье. Та отвечала и даже смеялась, но при этом считала минуты до того момента, когда останется наедине со своими мыслями.

Застолье продолжалось около часа, после чего Софья вышла на улицу и дважды обошла вокруг дома. Потом она позвонила Николаю:

– Это я. Можешь говорить?

– Да. Могу.

– Помнишь тот карандашный набросок? Вид из окна Марты Самуиловны: сквер Космонавтов, деревья, скамейки и памятник.

– Ну, предположим.