Книга Бездорожье - Инна Шаргородская

Раскель вытер руку о штаны.

– Рох? – предложил с надеждой.

– Валяйте, – разрешил Кароль. – Примите оба. Экономить вроде бы уже ни к чему…

Раскель сунул в рюкзак опустевший котелок, достал взамен мешочек с колдовскими семенами. Развязал его, потом, подставив руку, перевернул и встряхнул.

На ладонь выкатилось семечко.

Одно.

Единственное.

На которое все уставились озадаченно.

– Странно, – первым высказался Раскель. – Должно быть два. Я считал.

– И было два. – Капитан Хиббит нахмурился. – Я тоже считал. Посмотри-ка в рюкзаке – может, выпало? Или я мимо мешочка сунул, когда на место их клал?

Заглядывать в рюкзак Раскель не стал. Подержал руку над его раскрытой горловиной и, не ощутив характерного излучения, мотнул головой.

– Нету.

Старший Хиббит недобро сощурился, глядя на него.

Но не успел Раскель возмутиться – уж не подозревают ли его в самовольном употреблении чудо-средства? – как Кароль покаянно сказал:

– Значит, я сунул его мимо рюкзака…

– Молодец, – буркнул Идали, отводя свой нехороший взгляд. – Ну, и что теперь делать будем?

– Дай подумать!

Кароль полез в карман за сигаретами, оба брата снова закурили, а Раскель принялся катать в пальцах последнее семечко, не отрывая от него глаз.

Сил вдруг показалось так мало… и так захотелось проглотить его, не дожидаясь ничьих решений, что даже пересохло во рту.

Кому оно достанется, можно было не гадать – пес пса не укусит…

– Уступим Раскелю, – услышал он голос капитана.

И не поверил своим ушам. Поднял голову.

– Мне?

– Тебе нужнее. Ее же не только поддержать надо, – кивнул тот в сторону кошки, – а еще и расколдовать, когда доберемся. Чары будешь ты снимать, больше некому, а это тоже сил потребует, да изрядно!

– Верно, – с облегчением сказал Раскель.

Решение и в самом деле было справедливым, но все-таки, прежде чем пихнуть семечко в рот, он посмотрел на Идали – а вдруг заспорит? И на всякий случай поинтересовался:

– Согласен?

Тот хмуро кивнул.

– А то, может, поделим пополам? – во внезапном приступе великодушия спросил Раскель, сам себе удивившись.

Идали покачал головой.

И повернулся к младшему брату.

– Вот что, дорогой, – заговорил он вдруг довольно сурово. – Я вроде бы уже предупреждал… но если нет, то делаю это сейчас. Когда я звал тебя с собой, на присутствие стажера и еще какой-то девицы в кошачьем образе я отнюдь не рассчитывал. Да, конечно, расколдовать ее нужно, но за ее дальнейшую участь ответственности я не несу. Как и за твоего парня. Я не смогу включить в условия, на которых собираюсь подписать новый договор, еще чью-то безопасность, кроме Клементининой и твоей. Феррус на это просто не согласится, и торг в данном случае, как ты понимаешь, будет неуместен, поскольку безопасность моей жены для меня важнее всего. Вы-то с ней уйдете отсюда, но остальным придется выбираться самостоятельно. Как сумеют. И если ты вдруг прихватил с собой эту парочку в надежде, что они помогут тебе заодно выцарапать у него универсус…

– Погоди-ка! – перебил Кароль. – Мои надежды – мое личное дело, за них ты точно не отвечаешь. Но почему ты так уверен, что Феррус согласится отпустить вместе с Клементиной меня?…

* * *

Темнота была такая, что живым людям и собственной руки, поднесенной к носу, было не видать, не то что парка, окружавшего особняк.

Лишь метрах в десяти от крыльца, возле фонтана, маячил Димыч – тусклое, едва заметное синеватое мерцание в виде расплывчатого ромба, сильно вытянутого по вертикали.

Так духи выглядели для живых после процедуры уплотнения, и Дуду, предупредив всех через Пиви, чтобы не пугались, напрягся и засветился в воздухе рядом с ними, приняв точно такой же вид. После чего медленно поплыл вниз с крыльца, обозначая этим всего лишь направление движения, поскольку высветить своим призрачным мерцанием ступени он был не в силах.

К счастью, у запасливого среднего Хиббита имелся при себе фонарь, которым он и воспользовался, и с лестницы они спустились благополучно. Но там, увы, выяснилось, что фонарь этот напрочь затмевает слабое свечение духов, даже если направлять луч исключительно под ноги, и пришлось его выключить. Дальше передвигались в полном мраке, медленно, то и дело спотыкаясь и хватаясь друг за дружку, ориентируясь только на два плывущих впереди синеватых ромба.

Тьма была настолько… тьмой, что казалась сверхъестественной. И тишина тоже. Не слышно было ни единого звука, кроме шороха их шагов, да и тот как-то слишком быстро затухал, словно его глушило что-то в окружающем пространстве. Создавая странное впечатление, будто и нету вокруг никакого пространства, а идут они на самом деле внутри маленького тесного чуланчика, передвигающегося неким удивительным образом вместе с ними, за пределы стен которого звук попросту не может вырваться. Все это, вместе взятое, ложилось тяжким гнетом на душу, и чудилось, будто воздух тоже сгущается, под стать темноте и тишине, и с каждым шагом становится все труднее дышать…

Таковы, во всяком случае, были ощущения Пиви, которые Дуду сейчас воспринимал отчего-то с необычной остротой. Но страх ее не раздражал его, как бывало. Наоборот, хотелось ее подбодрить… да только он не знал как. Поэтому через некоторое время пробормотал только: «Все нормально, не бойся».

Она перевела взгляд с одного светящегося ромба на другой.

«Который из вас ты?»

«Тот, что к тебе поближе».

«А», – сказала Пиви. – «Симпатичный».

И нервно хихикнула.

Дуду хихикнул тоже.

На душе неизвестно почему стало легче.

«Далеко еще до реки?» – спросила Пиви.

«Нет. Из парковых ворот выходим, осталось метров триста всего».

Она завертела головой, но никаких ворот не увидела, конечно. Взгляд живого человека не мог привыкнуть к этой специфической тьме. Даже спутников своих ей удалось бы разглядеть, только если бы они вдруг заслонили собой мерцание неприкаянных.

Димыч оглянулся на Дуду, велел догонять, стремительно понесся вперед и растворился во мгле.

«Куда это он?» – испуганно спросила Пиви.

«Предупредить остальных, что мы подходим».

«А без него ты найдешь дорогу?»

«Конечно. Я-то все здесь прекрасно вижу».

«Хорошо тебе», – сказала она. И тут же спохватилась: – «Ой… что-то я не то ляпнула, извини!»

Дуду снова хихикнул.

«Ладно… На самом деле в данный момент мне и вправду получше, чем тебе».