Книга Граф божьей милостью - Александр Башибузук

— Ваше сиятельство… — банкир вежливо, но с достоинством поклонился. — Рад видеть вас в добром здравии. Прошу…

Я ему кивнул и молча прошел в дом. Вельзер сопроводил меня в свой личный кабинет, маленькую невзрачную комнатушку, в которой самыми примечательными предметами мебели были чертовски удобные кресла, что само по себе, являлось актом невиданного расположения и доверия. Как правило, видных гостей принимали в помпезном парадном кабинете, там же им и выкручивали руки, загоняя в долги или наоборот, очень эффективно взыскивая оные.

Подождав пока я усядусь, Александр сразу сам лично стал расставлять чайные приборы на столе. Старший брат Иммануил являлся фанатичным поклонником сарацинской заразы, а вот средний совсем наоборот, предпочитал уж вовсе редкостную в Европе диковинку — китайский чай. Который ему поставлял за бешенные деньги мой старый знакомец сарацин Хоттабыч.

Закончив расставлять розетки с заедками, Вельзер залил кипяток в аутентичный китайский керамический заварник, укутал его полотенцем и только после этого вопросительно на меня посмотрел.

— Наш дом неимоверно польщен вашим визитом, ваше сиятельство.

— Бросьте, Александр… — нарочито небрежно буркнул я. — Давайте обойдемся без условностей.

— Как прикажете, сир… — Вельзер едва заметно улыбнулся.

— Есть вести от вашего брата?

— Как раз сегодня с утра я получил письмо с голубиной почтой, что Иммануил уже в Памплоне.

— Хорошие новости. Итак, к делу. Первое — со мной прибыл мой аудитор, предоставьте ему всю информацию по нашему сотрудничеству за год.

— Обязательно сир.

— Второе — мне необходим аккредитив на предъявителя в ваше отделение в Риме.

— Сумма? — банкир осторожно разлил по тонюсеньким фарфоровым пиалам янтарную жидкость, сразу наполнившую кабинет изысканным ароматом жасмина.

— Эквивалентная ста тысячам венецианских дукатов*.

Дукат (итал. ducato, от лат. ducātus — герцогство) — устаревшая денежная единица большинства европейских государств. Феноменом данной монеты является то, что на протяжении многих столетий своего существования дукат избежал порчи. Большинство стран Европы на протяжении 700 лет выпускало дукаты, придерживаясь первоначальных характеристик: вес монеты около 3,5 грамма, проба сплава золота около 980-й. Сплав золота 986-й пробы получил название дукатного золота.

Вельзер даже ухом не повел, хотя за такие деньги можно было купить среднестатистическое средневековое королевство.

— В случае использования аккредитива половину этой суммы спишете с основного счета компании, а на вторую половину вам сегодня доставят золото мои доверенные лица. Им же выдадите сам аккредитив. Маржа за ваши услуги, тоже будет оплачена со счетов компании.

— Именно на предъявителя? Без указания лица? — без тени удивления уточнил банкир.

— Да, именно так. Однако выдача по нему должна быть возможна, только при предъявление определенного пароля. Его сложность и ступенчатость, я оставляю на ваше усмотрение.

— Будет исполнено… — невозмутимо сообщил Вельзер.

— А теперь приступим к третьему… — так и не прикоснувшись к чаю, я тяжело посмотрел на банкира.

— К вашим услугам… — Александр спокойно встретил мой взгляд, но чашка в его руке подозрительно дрогнула.

— Речь пойдет о тех шестистах ливрах, которые ваш дом предоставил на обустройство моей подопечной — контессе Теодории Сунбулофф. Насколько я помню, никаких подобных распоряжений я вам не отдавал. Не хотите прояснить происхождение и причину перевода, Александр?

— Я немедля уточню, сир… — банкир потянулся за колокольчиком. — Один момент…

— Александр, — я подался вперед. — Не будем портить наши прекрасные отношения.

— Сир… — Вельзер удивленно развел руками. — Совершенно же пустячная сумма. Право слово, она не стоит вашего возмущения…

— Если я поднял вопрос, значит я считаю его важным, Александр.

— Сир… — Вельзер взял с со стола толстенный гроссбух, быстро перелистнул несколько страниц и радостно воскликнул. — Вот же! Нам поручили сделать перевод… так… лицо, пожелавшее остаться инкогнито. Мне очень жаль, сир, но банковская тайна священна…

Я понимающе кивнул и встал, со скрежетом отодвинув кресло.

— Жаль, мэтр Александр, очень жаль. Но мне абсолютно не составит труда перевести все свои дела к вашим конкурентам, к примеру, в дом Браселино. Не напомните наш ежегодный оборот? Простите, бывший оборот. Если не ошибаюсь, он составляет около…

— Сир! — Вельзер заполошно вскочил. — Ваше сиятельство…

— Речь идет о моих дочерях, тысяча чертей и тысяча голых монашек!!! — подпустив в голос бешенства рявкнул я.

— Сир… — банкир прижал руки к сердцу. — Молю вас, успокойтесь. Я удовлетворю ваше требование, но клянусь Богородицей, в этом переводе нет ничего подозрительного…

— Это я сам решу. Слушаю вас.

Глава 12

Глава 12

Банкира я допрашивал в течении доброго часа. И хотя его ответы в какой-то степени прояснили ситуацию, но еще в большей озадачили меня. Как выяснилось, сумму внес в банк некий барон Антуан де Синьяк, вращавшийся в высших кругах бретонского двора. Весьма родовитый, но в долгах как в шелках у того же банковского дома Вельзеров и заложивший ему почти все свои имения.

Ничего не понимаю…

Ладно с причиной, но, во-первых, почему он сам не передал деньги Федьке, а поручил это сделать банкирам, а во-вторых — триста ливров — это годовой доход с очень немалого и прибыльного владения. Откуда такие средства у обедневшего нищеброда?

Впрочем, последний вопрос прояснил Вельзер — оказывается, эти деньги Антуан тоже занял у них под залог очередной части своих имений.

Вообще непонятно. В чем смысл? Заплатил за лобби пред бретонскими государями?

А еще, Александр сообщил мне, что Федора себя чувствует при бретонском дворе как рыба в воде. С дюшесой и дюком она вообще на короткой руке, остальные ее за это люто ненавидят, но столь же активно ищут расположения и дружбы.

Твою же мать, только бы не додумалась деньги брать за протекцию перед бретонскими государями. Или наоборот, за компрометацию. Нет, по нынешним временам это в порядке вещей, но дело довольно щекотливое, еще уметь надо. Куда лезет мелюзга? Ей бы еще куклы играть, а не интриги крутить.

А напоследок банкир напел кучу дифирамбов Федоре.

— Я преклоняюсь пред контессой Теодорией, сир!!! Столь острый изощренный ум в столь юном возрасте… — одобрительно закатывая глаза, вещал Вельзер. — Это дар божий…

«Выдеру, ей-ей, выдеру… — в ответ пообещал я себе. — Писюшка, а туда же…»

С банкиром мы расстались вполне дружески, он даже презентовал мне несколько мешочков чая в шкатулке из красного дерева и китайский фарфоровый сервиз. Впрочем, эти подарки я заработал вполне законно, так как операция по переводу моих средств в Рим принесет Вельзерам в сто раз больше. Увы, вынужден пойти на такие траты, без золота мне в Риме делать нечего, а везти самому монету, да еще через Бискайский залив, по крайней мере неразумно. Сухопутным путем слегка безопасней, но очень долго. Так что, увы, да ах, но деваться некуда.