Книга По осколкам разбитого мира - Кармаль Герцен

Одно Алексия знала наверняка: если отец просит ее найти Печать Силы, она ее найдет.

Глава двадцатая

— Выходит, Танцующее Лезвие — один из фрагментов головоломки твоего отца. — Джувенел перевел взгляд на Бьянмарн. — И жажда крови меча — это своеобразная плата за возможность вызывать духов — тех, кто когда-либо был убит самим Танцующим Лезвием.

— Да, ведь только он может отвлечь тхана и позволить проникнуть в храм.

— Я слышал о них, — сказал Скользящий. — Они способны растерзать человека на части, превратив его душу в лед. Он умрет, даже не поняв, что с ним случилось.

Эбби испуганно смотрела на него. Алексия передернула плечами.

— Думаешь, твоего отца похитили Венетри? — тихо спросил Джувенел.

— Не знаю, — устало ответила Алексия. — Он бы не оставил нас без видимой причины. Возможно, он хотел увести Венетри по ложному следу, но… думаю, он предупредил бы меня. Возможно, сейчас он в плену, или в бегах или…

Она взглянула на сестру, и продолжать не стала. Но Джувенел понял ее без слов — Алексия боялась, что отца забрала Бездна. Попасть в плен Венетри — ужасно, это он знал по собственному опыту. Но, во всяком случае, если отец Алексии и Эбби был жив, тогда жива была бы и надежда на его спасение.

Алексия потерла лицо, взглянула на него с затаенной надеждой. От этого взгляда на душе Джувенела вдруг стало тепло и легко — несмотря на весь тот ужас, что творился вокруг. Алексия рассчитывала на него, и он просто не мог ее подвести.

— Что нам делать?

— Вам — спрятаться и ждать моего возвращения, — твердо сказал он. — По всей видимости, у твоего отца было не так много времени. — Джувенел расстелил на земле самодельную карту, которую перед каждым Слиянием прятал в межпространстве. — Посмотри. Аласкапар, следом округ Эльсбры и сама Эльсбра, где твой отец спрятал первый шифр. Затем Асхарандж и Иннис — весь его путь прослеживается очень легко. Слияние мне не страшно, так что уже к рассвету я доберусь до храма. Ну а загадочная Метаморфоза снова отбросит меня к тебе.

Алексия смотрела завороженно.

— Ты хочешь…

— Забрать Печать из храма, — кивнул Джувенел. — Твой отец сказал, что Бьянмарн нужно приручить. Я это сделал. Осталось только выудить Печать Силы и спрятать ее так, чтобы Венетри никогда не нашли — до тех пор, пока мы не поймем, что с ней делать. Пока не найдем способ провести этот треклятый «обратный ритуал».

Глаза Алексии расширились.

— В межпространстве, — прошептала она.

— Идеальный тайник, — с усмешкой подтвердил он.

Бьянмарн вдруг заволновался в ножнах. «Голоден», — понял Джувенел и как можно аккуратнее провел острым клинком по ладони, приложил Танцующее Лезвие, отчего меч засиял красным светом и послушно лег в ножны. Он видел тревогу на лице Алексии, и мучительно пытался ее разгадать. Тревога ли эта за исполнение его плана, или за него самого? Это важно. Очень важно.

Хотел бы он, чтобы их знакомство состоялось иначе. Чтобы не было Бездны, Венетри и необходимости от кого-то бежать или с кем-то сражаться. Чтобы была возможность остановиться, оглянуться и понять, что они значат друг для друга.

Но если ему выпал шанс бороться за свою и чужие жизни, он хотел бы бороться вместе с ней, стоя плечом к плечу.

— Будь осторожен, ладно? — тихо попросила Алексия.

Джувенел заверил ее, что будет, ободряюще улыбнулся побледневшей от волнения Абигайл. Уходя, слышал, как Алексия спрашивает сестру о выученных ею рунах — пытается отвлечь от мысли, что он покидает их. И, как и тогда, с Ивэн и ее шайкой, Джувенел поклялся самому себе, что вернется — и не с пустыми руками.

Несколько часов он шел, лишь изредка устраивая короткие привалы. И уже к ночи, когда Слияние перенесло Алексию и Абигайл в Альграссу, оказался у подножья храма Аласкапар — величественного сооружения из белого камня, лишенного окон.

К храму вели ступени — не меньше нескольких десятков, но подниматься по лестнице Джувенел не стал. Он не знал, каким образом нужно призывать духов, но он был хозяином Бьянмарна и был уверен, что тот подчинится его приказу.

«Призываю!»

Стало холодно до мурашек. Призраки Танцующего Лезвия выбрались на свободу из своей тесной, ледяной тюрьмы. Джувенел чувствовал некую потустороннюю энергию, при прикосновении к которой кожа отдавалась ноющей болью. Тхана.

Чувствовал он, и как стало легче дышать, когда Бьянмарн откликнулся на его мысленный призыв, выпуская из своего стального нутра души поверженных им противников. Если бы не это, тхана уже ворвались бы в его тело, разрывая его на части.

Крепко зажав в руке меч, Джувенел направился ко входу в храм. А вокруг кипела невидимая битва, отдающаяся в ушах звенящей, давящей тишиной и запахом грозы в воздухе.

Едва войдя в храм, он приметил крутую лестницу, ведущую в подземные коридоры. Блуждал по ним, пока не добрался до круглого зала. Белоснежный пол покрывали золотые линии, образующие круги, в центре каждого круга была нарисована капля, а на ней — стихийный рунический символ. По одному на каждую из четырех капель — огонь, воздух, земля и вода. Отступив на шаг, Джувенел несколько мгновений изучал рисунок. Нажал на одну каплю, вторую, третью. Раздались еле слышные скрежещущие звуки, и круги пола начали расходиться в разные стороны, открывая уходящую на глубину лестницу.

Не тратя времени на размышления, он начал спуск. На перилах лестницы увидел все то же изображение капли и, не раздумывая, нажал на него. Пол, ставший для него потолком, начал смещаться, вскоре сомкнувшись над головой. Джувенел подавил мимолетный приступ паники и продолжил спускаться по лестнице. Закончилась она небольшой площадкой, из которой вели четыре арки.

Он вынул из ножен Танцующее Лезвие и призвал павших в сражении с ним — на случай, если и зал храма защищали тхана. По обнаженной коже лица пробежал холодок — видимо, безмолвные и невидимые духи предстали перед ним. Сопровождаемый призраками, Джувенел свернул в один из коридоров. Пройдя несколько шагов, остановился перед плиткой, испещренной трещинами. Джувенел догадывался — повреждена она была не случайно.

Склонившись над плиткой, он изучал взглядом трещины, и достаточно быстро понял, что их рисунок хорошо ему знаком. Нахмурился. Обычно храмы Бездны, такие, как Аласкапар, были наводнены всякого рода ловушками — так древние люди, жившие здесь, пытались уберечь сокровища и тайные знания от чужих жадных рук. Желая проверить свою догадку, Джувенел сотворил из воздуха «стража» — сущность воздуха, прозрачную, как желе. Нарисовал руну-метку на дальней стене. Повинуясь ей, «страж» поплыл вперед… и спустя несколько мгновений сгорел дотла благодаря огненным струям, полыхнувшим из стен коридора.

Джувенел восстановил сбившееся дыхание. Провел пальцами по линиям плитки так, чтобы получилась руна огня. Как только он соединил начальную точку с конечной, символ загорелся голубоватым сиянием, слегка колким на ощупь. Не желая рисковать, он создал еще одного «стража», который на этот раз беспрепятственно добрался до противоположной стены. Первая — но наверняка не последняя — ловушка Аласкапара была деактивирована.