Книга Наука мудрости - Ли Росс

******** Покойный коллега Амос Тверски, выдающийся исследователь суждений и принятия решений, советовал тем, кто раздумывает, принять ли приглашение выступить с лекцией в следующем году, представить, что лекция должна состояться через неделю, потому что когда вы начнете искать время для подготовки в вашем плотном графике, лекция действительно будет уже на следующей неделе.

******** Если бы Йоги знал об исследованиях переедания, о которых мы рассказывали во второй главе, он мог бы понять, что нарезка пиццы на восемь частей — довольно удачная стратегия в борьбе с лишним весом. Поскольку люди бессознательно отслеживают, сколько кусков съели, у Йоги и в самом деле было больше шансов съесть четыре больших куска, чем восемь маленьких.

******** Здесь и ниже в оригинале речь идет о медианном доходе. —Прим. науч. ред.

******** На фоне роста обеспокоенности американцев вредом, который наносят пестициды окружающей среде, владельцы компании решили избавиться от корня Chem (химикаты). — Прим. ред.

******** Название гамбургера отсылает к весу входящей в него мясной котлеты — четверть фунта (113,4 г). — Прим. пер.

******** Работая над разрешением конфликта между католиками и протестантами в Северной Ирландии, Ли обратил внимание на изменение, которое в 2001 году претерпело название ведомства охраны правопорядка. То, что раньше именовалось Службой королевских констеблей Ольстера (для ирландских католиков эти слова означали вооруженную силу на страже интересов ирландских протестантов, считающих себя британцами), теперь стало Североирландской полицией (что подразумевало беспристрастный контроль за соблюдением закона и безопасностью общества в целом, включая и католиков, и протестантов). Однако смена вывески не была нацелена просто на то, чтобы подтолкнуть граждан принять никого не удовлетворявший статус-кво. Цель заключалась в том, чтобы дополнительно подчеркнуть изменение миссии полицейских сил и задач политического руководства, намеренного покончить с насилием и наладить отношения между двумя сообществами.

4

Первичность поведения

Когда Роджер Федерер и Рафаэль Надаль встретились в 2006 году в финале Открытого чемпионата Франции, Федерер, которого часто называют величайшим теннисистом всех времен, был на пике своей спортивной формы. Он выиграл предыдущий Уимблдон и открытые чемпионаты США и Австралии. С победой во Франции он становился вторым в истории мужского профессио-нального тенниса победителем всех четырех главных турниров года — обладателем Большого шлема. Интерес к матчу подогревался тем фактом, что девятнадцатилетний Надаль переиграл Федерера в полуфинале Открытого чемпионата Франции годом раньше. Для Федерера это была возможность поквитаться.

Казалось, Федереру уготован легкий путь к реваншу — он стремительно добился преимущества 5:0 в первом сете. Только после этого Надаль сумел удержать свою подачу и выиграть первый гейм в матче. Однако Надаль отнюдь не выглядел проигрывающим, которому удалось лишь отложить неизбежное поражение в сете. В первые же секунды следующего гейма он с энтузиазмом рванул к сетке, чтобы принять подачу Федерера. И вообще, в глазах всего мира он скорее выглядел игроком, который ведет 5:1, а не наоборот. Этот гейм Надаль уступил, а вместе с ним и сет. Однако затем он выиграл три следующих сета (6:1, 6:4 и 7:6) и стал победителем матча. Чем была эта демонстрация уверенности со стороны Надаля: результатом понимания какой-то слабости Федерера или же запланированной сменой тактики, попыткой развернуть ход состязания? Или же физическая демонстрация энергии и уверенности как раз и позволила ему подтянуть игру?

Увиденное поклонниками тенниса в тот день подтверждало спортивную мудрость, которой вот уже многие годы теннисные наставники делятся со своими подопечными. Когда дела не ладятся, встань в пружинистую стойку, распрями плечи и спину, прими позу, которая была бы естественна, если бы игра шла как по маслу. Это теннисная версия известного совета «блефуй, пока не сорвешь банк». Нельзя играть в мужественный теннис, который нужен для победы над оппонентом-асом, если у тебя осанка проигравшего.

Мудрость этого совета применима далеко за пределами тенниса и вообще спорта. Всем известно, что то, как мы себя чувствуем, влияет на то, как мы себя ведем. Когда мы подавлены, мы двигаемся медленней. Когда мы в приподнятом настроении или когда мы злимся, мы двигаемся быстрей. Однако психологи показали, что верно и обратное: наша осанка и то, как мы держимся, занимаясь той или иной деятельностью, может влиять на то, как мы себя чувствуем и — как в случае Надаля — каких результатов достигаем [1].

Народная мудрость говорит о том же. Насвистывай за работой (чтобы сделать ее приятней), напевай веселую песню, когда страшно или грустно (чтобы поднять настроение). Когда-то давно людям даже советовали насвистывать, проходя мимо кладбища*, чтобы подавить страх перед встречей с призраками.

Психологи всесторонне изучили влияние поведения людей на то, как они себя чувствуют. Однако двое мудрых истолкователей человеческой природы — американский философ и психолог начала XX века и древнеримский поэт, живший двадцатью столетиями ранее, — обратили внимание на это влияние задолго до того, как соответствующие результаты экспериментальных исследований стали публиковаться в научных журналах.

Радикальная теория эмоций Джеймса и рецепт Овидия

Больше ста лет назад первопроходец психологической науки Уильям Джеймс выдвинул парадоксальную гипотезу возникновения эмоций. Хотя здравый смысл учит, что испытываемые эмоции диктуют действия, Джеймс предположил, что на самом деле имеет место нечто обратное: переживание эмоции — это не что иное, как переживание реакций нашего тела на внешние события. Переживание страха, например, — это переживание того, как бьется сердце, или как мышцы лица сокращаются в гримасе, или даже как напрягаются мышцы ног, когда мы убегаем от опасности. Он утверждал, что «мы чувствуем грусть, потому что плачем, злость, потому что бьем, страх, потому что дрожим, а вовсе не оттого мы плачем, бьем или дрожим, что грустим, злимся или боимся» [2].

Позднее социальные психологи дополнили открытие Джеймса понятием маркировки эмоций** [3]. Теория утверждала, что хотя Джеймс нащупал нечто важное, физиологические сигналы, ассоциируемые с эмоцией, нечетки, и поэтому их переживание зависит от ситуационных сигналов и маркеров***. Мы называем «страхом» возбуждение, которое испытываем, когда в окружающей обстановке есть что-то, что мы считаем пугающим. Мы называем «радостью» (или, может быть, «чувством облегчения») похожее состояние возбуждения, которое связывается с восприятием чего-то приносящего удовлетворение.

Теория Джеймса и ее позднейшие модификации, как оказалось, сталкиваются с определенными проблемами. (Например, выражение лица и другие телесные реакции на положительные и отрицательные события более разнообразны, чем это предполагает теория.) Однако идея, что наши эмоции могут усиливаться, или приглушаться, или трансформироваться вследствие наших физических действий, доказала свою правомочность. Так, авторы одного знаменитого исследования просили студентов оценить, насколько смешными им показались карикатуры из представленного набора, — проделывая это в одних случаях с ручкой, зажатой между зубами, и значит, с искусственной «улыбкой» на лице, а в других — с ручкой, зажатой между губами, то есть не имея возможности улыбнуться по-настоящему. В полном согласии с гипотезой, что сигналы, порождаемые нашим действием, влияют на то, что мы чувствуем, студентам «с улыбкой» на лице карикатуры показались намного смешнее, чем тем, кто просматривал их с «насупленным» выражением [4].