Книга Сияние слез - Юлия Ляпина

– Ваша светлость! Вы должны торжественно вернуться домой с невестой, а не приползти в замок, словно зверь в нору! И ваши люди! Они устали, износились и мечтают о бане! Одни сутки ничего не решат, но позволят вам вернуться в отчий дом с положенным вашему званию блеском!

Леди Констанцию поддержали все – от секретаря до ординарца. Обдумав ситуацию, Танред решил заехать в гости к тетушке. Неподалеку от ее дома есть отличный постоялый двор, там можно будет оставить телеги с багажом и часть свиты. Зимой скучно, и тетя будет рада племяннику и его невесте.

Отправив вперед гонца с предупреждением, граф сообщил невесте об изменении маршрута и опять наткнулся на странный взгляд леди Констанции. В недоумении он изложил свое удивление секретарю, человеку немолодому, женатому и искушенному в знании женских привычек.

– Все просто, ваше сиятельство. Леди Констанция не хочет предстать замарашкой перед вашей ближайшей родственницей, а вы буквально вынуждаете ее к этому.

– Что? Как? – Танред запутался в размышлениях секретаря.

– Вы заезжаете к тете не по причине светского характера, а по необходимости. Ваша невеста уже попадает в подчиненное положение перед возрастом вашей родственницы и тем, что она хозяйка дома, которая в теории имеет право не принять будущую графиню Этуш…

Молодой граф утомленно потер висок:

– В армии было проще…

– Представьте, что вы везете молодого генерала и по дороге решаете завернуть к полковнику…

Танред застонал:

– Я понял Ликвис, но как теперь исправить ситуацию?

– Остановитесь с вашей леди на постоялом дворе, а к тетушке загляните с каким-либо гостинцем и приглашением на свадьбу, когда приведете себя в порядок. Вот тогда и представьте дам друг другу.

– Спасибо, Ликвис! Я не забуду твоей помощи!

Тина удивленно наблюдала, как весь караван сворачивает к огромному постоялому двору, способному вместить половину населения замка.

– Вы хотели отдохнуть и привести себя в порядок леди, у вас будет такая возможность, а мою тетушку мы навестим завтра, думаю она будет рада познакомится с вами и получить приглашение на нашу свадьбу.

Констанция благодарно кивнула и впервые сама коснулась руки Танреда:

– Благодарю вас, ваша светлость, я ценю вашу внимательность.

– Называйте меня Танред, дорогая, хотя бы тогда, когда мы с вами наедине, – девушка вскинулась было, как строптивая лошадка, но молодой граф знал, как успокоить ее: – думаю, Его Величество будет удивлен, заметив нашу холодность.

Тина вздохнула и неуверенно попыталась произнести среди белого дня в окружении челяди имя, которое порой шептала в темноте:

– Танред, – получилось нежно и чуть испуганно.

– Слушаю дорогая, – поощрительно улыбнулся граф.

Он был неплохим полковником и знал, как поддержать новобранца.

– Можно мне отдельную спальню?

– Я постараюсь отыскать для вас отдельную комнату, – серьезно пообещал он в ответ, – однако судя по следам наш караван не первый.

Тина только кивнула, оглядывая взрытые борозды на площадке перед воротами. Она уже знала, что граф старается быть честным и не желает ей зла. На деле она уже привязалась к нему, но скрывала свои чувства, опасаясь попасть в плен эмоций и наделать глупостей. Старый граф много раз предупреждал ее о том, что молодую девушку с таким редким даром попытаются обольстить, украсть, или просто уговорить, шантажируя смертью близких.

Привычка держать все в себе подвела ее. Теперь она просто не знала, как выразить Танреду то, что она чувствует. Высокопарные слова из баллад казались ей надуманными, а чувство, раскрывавшееся в груди как цветок, чем-то постыдным.

В результате Констанция нашла другой выход: точно простая служанка она следила, чтобы еду для графа подавали вовремя и в нужном количестве, сама пришила на привале оторванный воротник плаща и пару тяжелых серебряных пуговиц, а главное неосознанно старалась быть рядом, узнавая Танреда все больше и проникаясь к нему невольным уважением.

Его люди были сыты и тепло одеты, телеги крепки, лошади молоды, а бумаги уложены аккуратно. Причем слуги поддерживали этот порядок без ворчания. Однажды на привале Тина разговорилась с камердинером графа и узнала, что прежде он был денщиком, а еще раньше простым крестьянским парнишкой, заброшенным в полк в качестве пополнения. Легкая картавость и простодушие привели к тому, что его гоняли и унижали все, кому не лень и в итоге он всерьез подумывал о петле, но полковник его заметил и перевел к своей палатке.

– Сначала конечно меня и там шпыняли, но господин граф строго всем приказал не обижать и сам следил, чтобы я был сыт и сапоги были сухие, – с легкой усмешкой говорил камердинер, начищая пряжки на поясе графа, – так что через пару месяцев я успокоился, отъелся и начал что-то соображать.

– А в бою с графом вы побывали? – спросила Тина, перекусывая нитку.

Сейчас она имела вид самый скромный и старалась не сбить рассказчика с мысли.

– А как же, – камердинер слегка помрачнел, – повоевать нам пришлось. Господин граф конечно старался сразу всех видеть и вовремя ставку менять, да только битва она такая, все бывает. Однажды тяжелые щитоносцы прямо на наш шатер налетели! Шли ровным строем и на каждый шаг – удар! Жуть!

Тина слушала рассказы камердинера и перед ней вырисовывался новый Танред. Не ревнивый юнец, не сдержанный кавалер последних дней, а воин, способный и сражаться, и планировать битву. Оберегающий своих людей, держащий слово… Как бы только собрать этих Танредов в одного молодого графа и объяснить ему, что ей страшно. Страшно оказаться недостойной его? Ведь лорд Патрик постоянно учил ее, объяснял и натаскивал с одним рефреном:

– Настоящая графиня должна… Уметь-знать-понимать… Но не в его власти было превратить испуганную девочку в женщину, способную заглянуть в себя и отринуть прежние страхи.

Впрочем, лорду Танреду это понемногу удавалось. Тина сама того не замечая старалась выглядеть лучше, вместо простой косы, которую она позволяла себе прежде укладывала волосы в интересные плетения, поверх теплой бархатной шапочки. Она чаще улыбалась, ловила на себе его взгляд. Медленно и незаметно в ней просыпалась женщина, желающая нравиться мужчине. Одному конкретному мужчине.

Постоялый двор и впрямь не пустовал, но узнав, какие гости к нему пожаловали, трактирщик выделил под жилище графа целый дом, стоящий немного на отшибе. Таким образом, Танреду удалось выделить для Тины и ее камеристки целую комнату, а для себя он оставил соседнее помещение. Им сразу подали горячий обед, а вот ванны в доме не было – для приезжих в трактире была баня.

Длинное низкое строение, разделенное на две половины, стояло довольно далеко от домов. Трактирщик разумно опасался пожара, ведь мыться гости желали и днем, и ночью. Тут же при бане была прачечная, где две женщины неопределенного возраста кипятили одежду в огромных чанах, полоскали в ручье, отбивая вальками и, сушили у печи, которая грела воду для бани.