Книга Ритуал - Ричард Ли Байерс

Дорн огляделся, заметил лестницу, ведущую на стену, и кинулся к ней. Его стрелы не причинили зеленому особого вреда, но, может, от меча проку будет больше.

Пока он лез по ступенькам, во двор ворвался Шатулио и плюнул вверх кислотой, забрызгав морду зеленого. Наконец-то цветной дракон, похоже, ощутил боль. Он взвыл и забился, словно в агонии.

Надеясь воспользоваться его временной слабостью, монахи, державшие оборону на стене, набросились на дракона с копьями, цепами и просто с голыми руками. Человек в серой одежде и красной шапочке подобрался к горлу чудовища, полоснул по ней серпом и сделал сальто, уворачиваясь от хлынувшей крови. Зеленый задрожал и зашатался. Защитники монастыря еще яростнее бросились вперед, стремясь нанести врагу последний, смертельный удар.

– Нет! – закричал Дорн. Он-то видел, что дракон ранен не настолько сильно, как хочет показать. И если то, что он слышал о гравированных, правда, то в следующий миг может оказаться, что чудовище не ранено вовсе.

Некоторые монахи услышали его предупреждение и отскочили в стороны. Остальные были слишком увлечены атакой.

Когда зеленый обратился к магии рун, вырезанных на его теле, рана на шее затянулась. Срастающаяся плоть исторгла прочь стрелы и копья, и отметины от них тоже затянулись сами собой.

Полный сил, целый и невредимый, зеленый дракон мгновенно пришел в движение. Он хватал врагов зубами, рвал когтями, бил крыльями и хлестал хвостом. Захваченные врасплох монахи, несмотря на всю тренированную ловкость, не смогли увернуться от ударов. Некоторые погибли сразу. Остальные, ошеломленные, растерянные, наверняка должны были умереть в следующие мгновения, если кто-нибудь не отвлечет внимание змея.

Дорн проревел боевой клич и взлетел на парапет крепостной стены. Он прекрасно понимал, что эти узкие мостки – не лучшее место для боя с драконом. На них не было места для маневра. Но об этом горевать уже поздно.

Зеленый вытянул шею, пытаясь ухватить полуголема зубами. Дорн резко остановился, стиснул обеими руками рукоять своего необычного меча и рубанул по длинной изогнутой челюсти чудовища. Дракон зашипел и прыгнул вперед, раздавив мимоходом истошно вопящего раненого монаха. Дорн проворно отскочил, избежав той же участи, встал в боевую стойку, выставив вперед железную руку, и ударил зеленого в нос кулаком со стальными шипами.

Ему повезло в эти первые мгновения, но охотник знал, что долго это не продлится. Если никто не придет на помощь, дракон убьет его.

К счастью, помощь пришла. Зеленый закрутил головой и посмотрел вверх. Дорн решил, что он загляделся на какой-нибудь страшный фантом из арсенала Шатулио. Охотник воспользовался моментом и ударил зеленого мечом по горлу.

В то же мгновение Рэрун произнес одно из своих охотничьих заклинаний и пустил стрелу. Та ударила зеленого в бок и вошла в тело до самого оперения.

Гравированный взревел, развернулся, распростер крылья и взмыл в воздух.

– Мое заклинание размягчило его чешую, – прокричал Рэрун.

Дорн хотел было ответить, но краем глаза заметил какое-то движение. Он бросился навзничь как раз вовремя. Молодой красный дракон спикировал на стену, пытаясь сбросить полуголема с укреплений, но промахнулся.

Вокруг бушевал грохот и рев бесконечного сражения.

* * *

Столь яростной была схватка и так сокрушительны изнеможение и горе, охватившие монахов, что Кантаули доложили о пришельцах спустя добрый час после того, как змеи внезапно прекратили атаку. Так что от него потребовалась изрядная выдержка, чтобы не выразить недовольство тем, что никто не предупредил его о появлении чужаков раньше.

Сдержавшись, он улыбнулся, поблагодарил послушника, принесшего ему эту весть, и поднялся с лазаретной койки. В обожженной ноге протестующе запульсировала боль, но он не обратил на нее внимания. Боль – ничто в сравнении с тем проблеском надежды, которую в его сердце зажгла эта новость. В конце концов, боль стала уже привычным состоянием, а надежда была такой редкостью, что он, по правде говоря, уже и не думал снова встретиться с нею.

Он прошел через двор, непроизвольно бросив тревожный взгляд в черное звездное небо, хотя на зубчатых стенах несли караул часовые. После боя драконы обычно отдыхали, по меньшей мере, день-другой, залечивали раны и пополняли запасы заклинаний. Но время от времени, однако, пытаясь застать защитников врасплох, они вновь нападали спустя считанные часы. Поэтому монахи не теряли бдительности.

Кантаули отыскал трех чужаков, которые бездельничали возле трапезной в окружении любопытных, без умолку болтающих молодых монахов. Один из неофитов вскоре заметил высокого, загорелого немолодого Великого Магистра, в маленькой красной шапочке, облаченного в серое одеяние с расшитым желтыми розами поясом. Юноша шепнул о его появлении остальным, и толпа немедленно расступилась. Перед взором Магистра предстало странное трио.

На гибких извивах тела медного дракона плясали отсветы пламени соседнего костра. Змей одарил Кантаули редкозубой улыбкой.

– Я Шатулио, – объявил он. – Этот сердитый, наполовину железный парень – Дорн Грейбрук, а карлик – Рэрун Похититель Снега. Судя по тому, как эта молодежь уступает вам дорогу, вы тоже должны быть важной персоной.

Кантаули поклонился и назвал свое имя.

– Я Великий Магистр Цветов, старший из здешних монахов, и в других обстоятельствах я встретил бы вас со всей подобающей учтивостью. Мне рассказали, что ваша отвага заслуживает никак не меньшего. Скажите, вы прошли через пещеры?

– А как же еще? – ответил Дорн сердито. Казалось, угрюмое настроение было для него привычным, а недовольный тон не относился к кому бы то ни было конкретно.

– Тогда следуют ли за вами другие? – спросил Кантаули.

– Боюсь, что нет, – вступил в разговор Рэрун, приземистый широкоплечий арктический карлик.

Кантаули недоуменно покачал головой.

– Мы посылали гонца за помощью. Не хочу вас обидеть, но он не удовлетворился бы столь малочисленным отрядом. Подразумевалось, что он приведет армию.

– Мне очень жаль, – ответил Рэрун, – но у него не было возможности привести подмогу. Драконы из подземных глубин вылезли на охоту в пещеры. Один из них смертельно ранил вашего человека. Тот сумел пройти еще довольно много и выбраться на склон горы, где мы и нашли его тело. Тогда мы поняли, что должен существовать потайной ход в монастырь, а поскольку нам нужно было сюда попасть, мы пошли по следу монаха.

Сердце Кантаули кольнуло разочарование. Он глубоко, медленно вздохнул, смиряя и подчиняя воле это чувство, как учил Ильматер, чтобы не дать ему превратиться в разлагающее душу отчаяние.

– Очень печально, – сказал он. – Мы немедленно отправим другого посланника.

– Не стоит беспокоиться, – бросил Дорн. – Никто не придет.

Кантаули вскинул голову.