Книга Тайный сыск царя Гороха. Книги 1-5 - Андрей Олегович Белянин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну что я тебе расскажу… Вы тут и без меня до всей правды своим умом дошли. Кощей очень злой на тебя, Никита, и на вас, бабушка, тоже, и даже на парня вашего. Думает, что если бы не милиция, так давно всё Лукошкино под его дудку плясало бы. Как он с острога сибирского бежал, я не ведаю. Мне житьё в Орде шамаханской поставлено было, и покуда жив Кощеюшка, без его воли – моей не видать. В Орду он живым скелетом пришёл, чёрен да страшен. С ним – охранников пятеро, чужеземным дракам обученные. А план тайный хозяин наш уж наперёд знал. Как во дворец свой на Лысой горе возвернулся, то книги листал, то в зеркало глядел, а потом и весточку с вороном друзьям тайным направил. Труссарди – злодей известный, за деньги и мать родную не помилует, вот ему-то и было поручено скомороший цирк собрать. Да в Лукошкино с тайной миссией наведаться, город исподтишка взять. Циркачей безработных найти нетрудно, да надо, чтоб они о деле чёрном ничего не проведали. Вот и наложили на бедолаг заклятие – спиртного не пить, покуда директор в цирке. Они и не пили, да только все мысли их были тем спиртным заняты! Потому подозрительного не замечали…
– Ага, стоило Труссарди выйти из города, как скоморохи ваши в такой загул ударились…
– В шариках конфетных зелье дурманное хранить Кощей самолично придумал. Велел щедро раздавать, народ бесплатно попотчевать, а детишек малых особенно. Говорил, дескать, и двух месяцев не пройдёт, как заставят детские слёзы стрельцов самих ворота растворить…
– Какова была ваша роль?
– За Труссарди да подручными его пригляд держать. Дела тайные разбойные вершить, тебе глаза отвести, на сотрудников твоих тень бросить. А как всё выгорит, так и вовсе навек убрать сыскного воеводу…
– Дьяка вы перекупили?
– Конечно, я, так уж больно службишка эта нехитрая. Рясу новую с поклоном принять попросила да за цирк иноземный заступиться. Мол, произвол милицейский очень уж прёт, а скоморохи все в трезвости сохраняются, им и обиду залить нечем. Дьяк-то и рад стараться!
Мы немного помолчали. Яга, не теряя нить беседы, ставила уж второй самовар. Митька с Еремеевым трудились на Колокольной площади – один веселил народ тестами, другой подспудно выяснял точное количество наркозависимых. Олёна говорила ровно, тихо, улыбалась мало, казалось, её что-то гнетёт. Кот Васька под столом тайно тёрся спиной о ее башмачок, стараясь, чтоб не заметила бабка.
– Первые две косы нам подбросили вы? На крыше были следы маленьких ног…
– Я, – не отпиралась она. – Лиходеи Кощеевы убивать горазды, нельзя было, чтоб они до парня вашего добрались. Сунули бы косу, нож в грудь воткнули и его же ладонью и прижали б. Вот и решил бы кто ни есть, что человек грех свершил да самоубийство за него и принял… Потом меня стали подозревать, и третью косу понёс уже один из них.
– Тот, которого ранили?
– Да, стрелять твои парни наловчились. Пришлось Кощею назад, в Орду, хроменького переправлять, а четверо на тебя в месть пошли.
– Почему девушек держали в плену?
– Так, на случай всякий… Вдруг бы ты Труссарди взял, на него обменять можно было б. А коли нет, девчат и убили бы потом…
– Ну-ка, голуба, – вмешалась наша самая опытная криминалистка, – а энто что?
– Верёвка летучая, – с одного взгляда опознала Олёна. – Я сама придумала, если надо кого-то связать без лишнего шума – вещь удобная.
– В Мексике и Латинской Америке это называется боло, – огорчённо поправил я. – Выходит, вы действительно бросили меня связанным под ноги тем бандитам.
– Выходит, да не так! Они на тебя сзади напасть хотели, в пылу драки и убить могли. А кто ж бессознательного да связанного резать будет? Не такие уж они злыдни, так, дураки деревенские… Попинали бы лаптями, да и ушли бы, но тут парень ваш Митька явился – в таком виде, что у меня до сих пор живот от смеха болит!
– Вы следили за мной?
– С первого дня, как сюда вернулась, – глядя мне прямо в глаза, призналась девушка. – Утром, днём, вечером – когда могла только, за тобой, ровно собачонка на привязи, бегала. А ты и не видел даже…
– В Весёлом доме тоже были вы? И Еремеева на подмогу позвали, и наркотики в капусте подсунули? Вы… нам помогали, почему?
– Ох умник! Ох догада! – страдальчески всплеснула руками бабка. – А ну отстань от девки с вопросами глупыми! Вишь, какой мужик пошёл, она ему сердце раскрывает, а он объяснений дотошных требует?! Отвяжись, Никитка, не доводи душевной простотой…
– Не понял… я что-то упустил?
– Ладно, пойду я. – Олёна опустила руку, незаметно погладив блаженствующего кота. – Спасибо за хлеб-соль! Во всём деле победа ваша, будет с чем государю ответ держать. А мне к Кощею на суд пора…
– Как к Кощею? На какой ещё суд? – неуверенно возмутился я, абсолютно не желая второй раз терять эту необыкновенную девушку. – Никуда вы не пойдёте! Мы применим систему защиты свидетелей, здесь он вас не достанет.
– Может, и нет, – грустно улыбнулась она. – А только готов ли ты за меня жизнью друга своего платить? Я не вернусь, так и его голова недолго на плечах удержится…
– Савва?! – не сразу вспомнил я, беспомощно оглядываясь на свою домохозяйку. – Господи, мы же вытащили из лесного бункера всех, но Новичкова там не было. Где он?
– У Кощея во дворце. Я вернусь – он здесь появится, а не вернусь до заката – поминальную свечку богописцу ставь…
– Всё равно так нельзя, должен быть какой-то приемлемый способ. Какие-то переговоры, компромиссы… – Боже, что я несу?! Какие могут быть переговоры с террористами, а Кощею даже Бен Ладен в подмётки не годится! – Олёна, как вы намерены вернуться?
– А
