Книга Тони Валентайн - Джеймс Суэйн

у вас с имбирным элем?

Брауни разыскал бутылку эля в холодильнике и налил его в стакан с колотым льдом.

— За счет заведения, — сказал он.

— Что это за рисунки такие? — спросила Мейбл, сделав глоток. — Никогда подобного не видела.

— Тромплей, — ответил бармен. — Это по-французски «обман зрения». В этой технике все выглядит как настоящее. Надеюсь, мы вас с подругой не обидели.

— Вовсе нет. Мне нравится, когда меня дурачат.

Брауни и Малыш Пит оказались бывшими бродячими артистами, занятыми в интермедиях, вставных номерах. Они как раз рассказывали о своей жизни, когда Иоланда пришла и села у стойки. Девочка спала у нее на руках.

Брауни с Малышом Питом за сорок лет исколесили всю страну с цирками и ярмарками. Брауни начинал как клоун еще в юности. Раскрашивал лицо кремом для бритья и помадой. Малыш Пит сообщил, что лично ему никакой грим вообще не нужен.

— Повзрослев, я стал «говоруном», — продолжал Брауни. — Это такой человек, который стоит у палатки и убеждает толпу купить билет. У нас была «зазывальня» — такая маленькая сцена, где показывают номер-другой бесплатно, чтобы заманить зрителя. Еще я выступал «балбесом». Это человек, который начинает и заканчивает представление.

— Наверное, ни минутки свободной не было, — посочувствовала Мейбл.

— Когда работа, спал часов по пять в день. Но удовольствие получал от каждой минуты.

Мейбл вытащила листок из кармана. Она записала инструкции, которые диктовал Тони по телефону, и теперь сделала вид, что подсматривает в них. Что-то ей подсказывало, что Брауни, если его не остановить, может разглагольствовать весь день.

— Вам не доводилось слышать о ярмарке из Флориды? — спросила Мейбл. — Ею владела семья цыган. Лет двадцать назад.

— Небось, это ярмарка Шлитци. Они были цыгане.

— Преступники они были, — подхватил Брауни. — Автоматы подкручивали. Деньги у людей крали налево и направо. — Он посмотрел на Мейбл. — Так вы этих ищете?

Мейбл глянула в записи. Тони говорил, что цыгане взяли Рики Смита в оборот, когда тот был подростком, и обучили тонкостям своего ремесла. Что может быть пагубнее для молодого человека?

— Наверное, да, — согласилась она.

— Слова о них доброго не скажу. Если ничего не путаю, мать с отцом выдворили из страны. И ярмарка загнулась. Это было примерно…

— Пятнадцать лет назад, — подсказал Малыш Пит, поймавший бабочку под стакан. Сняв шляпу, он ловко сдвинул стакан со стойки и стряхнул бабочку в шляпу, которую тут же нахлобучил на голову.

— Сколько они живут? — спросили Мейбл.

— Эта — уже полтора месяца, — ответил гном.

Мейбл заглянула в листок. Тони обманули во время лотереи. И он решил, что этому фокусу Рики Смит научился во времена странствий с балаганщиками.

— Последний вопрос, — сказала Мейбл. — Один мой друг был на розыгрыше лотереи. Его там надули. Номера были написаны на шариках для пинг-понга. Он считает, что розыгрыш был подстроен. — Она подняла глаза на Брауни и Малыша Пита. — Ничего вам не напоминает?

— Шарики для пинг-понга? — повторил Малыш Пит. — Она сказала «шарики для пинг-понга»?

— Кажется, да, — подтвердил бармен.

Малыш Пит подскочил на стуле и запрыгнул на стойку. Потерял равновесие и чуть не упал, но вдруг резко выпрямился. Мейбл подумала, что у него в стакане не только томатный сок. Он пробежал до конца стойки и схватил бумажный пакет, стоявший на холодильнике. Пит стоял к ней спиной, и Мейбл не видела, что он делает. Но тут Пит повернулся, держа пакет на вытянутой руке.

— Загляните внутрь. И скажите, что там.

Мейбл посмотрела в пакет. Иоланда тоже. Девочка, благослови ее Боже, не издала ни звука. Пакет был набит белыми шариками для пинг-понга. На каждом был отчетливо написан номер. Малыш Пит встряхнул пакет для пущего эффекта.

— Итак, дамы и малышка, смотрите внимательно. Сейчас мой дорогой друг Брауни вытащит пять шариков с закрытыми глазами. А я, всеведущий, всевидящий Малыш Пит, предскажу, какие на них будут номера. Готовы?

Мейбл посмотрела на Иоланду.

— Ты следишь за левой рукой, а я за правой.

— Ладно, — согласилась Иоланда.

— Номера: девять, четырнадцать, двадцать три, тридцать пять и сорок семь. Именно их Брауни достанет из пакета. Девять, четырнадцать, двадцать три, тридцать пять и сорок семь.

Брауни расстегнул пуговицы на манжетах рубашки и закатал рукава до локтей. Его руки были покрыты голубоватыми татуировками с изображением русалок и линкоров. Моряк, стало быть, догадалась Мейбл.

Прикрыв глаза, Брауни сунул руку в мешок и вытащил шарик. На нем было написано «23».

— Двадцать три! Ну скажите же, что я гений. Все так говорят! — объявил Малыш Пит.

Брауни вытащил сразу два шарика. — «9» и «14».

— Двойное попадание! Как он это делает? Никто не знает!

Улыбаясь, Брауни достал четвертый шарик. «35».

— Ну разве он не достоин поклонения! — вскричал гном. Он посмотрел на Иоланду с дьявольской ухмылкой. Потом протянул ей пакет.

— А теперь вы. Достаньте последний. «47».

— Но я не понимаю, как работает ваш фокус, — возмутилась она.

— Не важно, — подбодрил Пит.

Озадаченная Иоланда отдала Мейбл спящую дочку, приподнялась и сунула руку в бумажный мешок. Выражение ее лица моментально изменилось. Мейбл не сразу догадалась, что оно означает. Иоланда поняла, в чем был подвох.

Она вынула руку и протянула Мейбл мячик с номером «47».

— Как ты это сделала? — воскликнула Мейбл.

Глава 26

В полдень в дверь позвонили. Валентайн уже пришел к мысли, что не следовало снимать дом в Слиппери-Роке. Ничего глупее он в жизни не делал. Все знали, где его искать. Входную дверь перекосило от бесконечных дождей. Ему пришлось резко дернуть ее, чтобы открыть. На пороге стоял Гейлорд. В форме. Фуражку он держал в руке.

— Сержант Гейлорд. Какой приятный сюрприз.

Сержант глянул на него враждебно.

— Я обычно по воскресеньям не работаю. Но учитывая, что у меня в морге три трупа, приходится вкалывать сверхурочно. Войти-то можно?

— А что вас ко мне привело?

— Вы сами, друг мой.

Валентайн провел его в кухню и предложил стул. Потом сварил кофе в кофеварке, обнаруженный в кладовке. Он не встречал полицейских, которые отказались бы от чашки кофе. Гейлорд не стал исключением. Заправив кофе несколькими ложками сахара, сержант сделал глоток и поморщился.

— Ух, крепкий какой. Вы кофейный наркоман?

— Вроде того.

— У всех свои привязанности. Радуйтесь, что ваша не противозаконна. — Сержант отпил кофе, выпучив глаза. — В общем, дело такое, Тони. Я тут порасспрашивал, позвонил кое-кому,