Книга Украденное счастье - Олег Рой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все, свершилось! Наконец! Проблемы решены, и все оказалось не так уж страшно. Сегодня мы ездили за город и занимались любовью весь день. И никакая Наташа мне больше не мешала! Выяснилось, что я был прав во всех своих догадках – и в том, что Софи уже не девственница, и в том, что очень чувственна и совершенно неукротима в сексе. Как женщина, как некое (пардон!) физическое устройство, она, пожалуй, интереснее Наташи. Впрочем, не только Наташи, но и большинства женщин, с которыми я был, за исключением разве что шлюхи из домика Кафки.
Софи с радостью приняла предложение выйти за меня замуж. Неужели и правда у меня будет дочь?! Боюсь даже мечтать об этом, чтобы не спугнуть счастье.
Софи благодарна мне за то счастье, которым я ее одарил, да и сам я все больше и больше привязываюсь к ней. Никогда у меня не было еще такой женщины – все понимающей, все принимающей. Как ни странно, мне нравится практически все: и секс с ней, и разговоры, и молчание. Как это хорошо, когда женщина молчит и ты ее понимаешь без слов, слова только мешают думать, чувствовать. Она действительно очаровательна и просто неукротима в постели. Мы занимаемся любовью несколько раз в день, вообще не предохраняемся. Надеюсь, что скоро она забеременеет.
Позавчера мы стали мужем и женой. Софи Дзофф теперь зовется Софи Орелли. На свадьбе я был в ударе: балагурил, развлекал гостей, заставил мэра выпить целый фужер вина. А ему было нельзя: он гипертоник, у него был уже один мини-инфаркт. Он сказал речь, поздравил нас, даже чуть не всплакнул. Но мэр у нас вообще склонен к сентиментальности, так что я не придал этому особого значения.
Софи была очаровательна. Фата, закрывавшая ее лицо, как облако с небес, платье воздушное, словно пух одуванчиков. А как хороша она сама, как хороша! Какое божественное тело! Воистину это то, что мне и нужно. С какой завистью на меня смотрят другие мужчины!
Вечером я помогал ей снимать это платье из одуванчиков, снимал медленно, боясь его помять. «Молния» сбоку сломалась, и я никак не мог вызволить свою жену из белого плена. Но потом крепость сдалась, препятствия были преодолены, и Софи с радостью отдалась мне в плен. Я подумал, что день этот я запомню на всю жизнь! Мне кажется, что я изменился – стал старше, рассудительнее, корректнее, внимательнее. А главное – я почти не вспоминаю о Наташе. Да что там «почти». Не вспоминаю, и все тут!
Сегодня ровно два месяца нашей семейной жизни. Как, оказывается, здорово быть женатым человеком, какое блаженство! Утром ухожу на работу, а Софи ждет меня. Меня ждет жена, это так приятно! Когда я прихожу, она меня встречает в дверях. В столовой уже накрыт стол, всегда изысканный: мое любимое итальянское вино (непременно в хрустальном графине!), мой любимый греческий салат, мои любимые королевские креветки, мое любимое жареное мясо. Вечер я провожу в любимом кресле за чтением любимых книг, а в спальне меня уже с нетерпением дожидается любимая жена в моем любимом пеньюаре… Словом, меня окружает все самое любимое. Я почти полностью счастлив.
Сегодня Софи опять сообщила мне, что все еще не беременна. Это уже начинает беспокоить меня. Вот уже полгода мы регулярно и интенсивно занимаемся сексом, не пользуясь контрацептивами, – и никакого результата. Помнится, Наташа забеременела сразу же, в первую нашу встречу… А Софи, как мне кажется, относится к проблеме излишне легкомысленно, не понимает или не хочет понимать ее серьезности.
Что-то гложет меня. Нельзя же вот так прожить всю жизнь! Все нормально, все отлично, жена-красавица, муж – под стать ей. Но каждый день все одно и то же! Кому это не наскучит? Мне, похоже, уже наскучило. Хочется чего-то такого… Какого-то беспорядка. Я не знаю чего… Хотя знаю, чего мне не хватает: интересных разговоров, как бывало с Наташей. Софи все-таки примитивна, кроме еды, тряпок и сплетен, ее почти ничего не интересует. Хочется уехать куда-то. И не взять с собой жену! Чтобы вдали соскучиться по ней, да так, чтобы коленки дрожали и руки не слушались.
После свадьбы прошло уже больше года, а детей у нас все еще нет. Мы начали ссориться. Вчера, например, Софи была мной недовольна, и боюсь, что причина нашей размолвки не уснула вместе с нами.
Я приехал с работы поздно и здорово устал. Она захотела заняться сексом сразу после ужина, но я отказался. Софи вроде бы смирилась, но, когда мы легли спать, положила руку на свое любимое место и стала его поглаживать. Однако мне все еще не хотелось.
– Дорогая, я устал и хочу спать, – сказал я.
Софи, будто и не слыша, продолжала свое занятие.
Я снова сказал, стараясь не выдать раздражения, что у меня нет сил, и предложил перенести это на завтра. А она обиделась.
– Почему-то раньше у тебя всегда были силы. И тебе всегда хотелось. Помнишь? Бывало, стоит до тебя только дотронуться, ты тут же загораешься и набрасываешься на меня.
– У меня проблемы на работе, ты же знаешь. Я тебе все время о них рассказываю, – сказал я. – Да еще сейчас, перед Рождеством, везде и во всем такая суматоха…
– Вот ты всегда так… – заныла она. – То проблемы, то ты устал, то ты не в духе, то тебе не хочется… А потом обижаешься на меня, что я не беременею.
– Ну, знаешь, Софи! – возмутился я. – Мы бываем близки не реже раза в неделю. Думаю, этого вполне достаточно…
Я имел в виду – достаточно для того, чтобы зачать ребенка. Но она поняла меня по-своему и вспылила:
– Откуда ты знаешь, что мне достаточно, а что нет?! Тебе вообще нет никакого дела до меня! Я уже поняла, что ты меня больше не любишь!
И дальше все продолжалось в том же духе – слезы, обвинения, опять слезы… К полуночи мы кое-как помирились, но, как мне кажется, это не надолго.
По-моему, Софи делает все еще хуже. Она теперь совсем не отпускает меня от себя. Отправляюсь в деловую поездку – она со мной. Иду на переговоры – она снова со мной. Она уже стала меня раздражать. Это я говорю в дневнике, не для всех, а лишь для себя. На людях я стараюсь держать себя в руках, делать вид, что все так и должно быть. Все-таки она моя жена.
У меня началось что-то вроде апатии. Ничто не интересует, ничто не радует, не хочется работать, не хочется идти в отпуск. И меньше всего хочется возвращаться каждый вечер домой. Родной дом, где я родился и вырос, вдруг начал казаться неприветливым и чужим. Хожу по комнатам, лестницам, выхожу на веранду или в сад, а в голове крутится одно – неужели эти стены никогда больше не услышат детского смеха? Неужели по этим ступеням не будут бегать резвые ножки моей дочурки? От подобных мыслей хочется выть…
