Книга Ключи ушедшего бога - Юлия Фирсанова

До моих компаньонов финт моего восприятия тоже дошел в ближайшие полчаса. Кирт попытался было высказать претензии насчет непрозвучавших предупреждений. Дескать, чего не предостерегла? На что я огрызнулась: мучения смертельными не являлись, поэтому никаких знаков я не видела и предупредить никого не могла. Я ж детектор смерти, а не недомоганий. И вообще, страдала заодно со всеми и даже больше, потому как они здоровенные мужики, а я девушка хрупкая. Больше, чем мне, разве что Фиилору досталось. Он по жизни играет роль козлика отпущения. Вечно все шишки на себя собирает. То ли до сих пор к существованию вне стен дворца приспособиться не может, то ли сам в таких вышних эмпиреях витает, что его все невзгоды (кроме жмущих женских туфелек) не касаются. Беды стараются-стараются, из шкуры вон лезут, донимают принца, а он встряхнется, умоется и дальше идет, сочиняет, мечтает, прожектерствует…

А лирты щитовики пусть варежки захлопнут! Клиент жив, претензии не принимаются! Кляня все и всех, а дурацкие шутки Ушедшего в особенности, телохранители заставили себя вплотную заняться лошадьми. Меня после нежданной атаки копытом присоединиться к почетному обществу животноводов не позвали.

Фиилор, наскоро отмытый жрецом в ручье, отлеживался, а я Шерифу с костром стала помогать. Мы запалили огонек и согрели водички. Крепкий чай хорошо давление поднимает. Тут хоть обычного чая и не водилось, но сбор из трав, напоминавший по вкусу зеленый чай, имелся. Пришлось давиться им, чтобы поскорее оклематься, ладно хоть кусок пастилы выдали. Медку охота!

Позаботившись о лошадках, Кирт и Керт тоже приземлились у костерка в ложбинке и перекусили. Вернее, сожрали как минимум трехдневный запас продовольствия. Видать, на операцию укрощения обезумевшей упряжки и смену обличья мужики прорву энергии потратили, и никакой травой, какую отплевывали после возвращения к внешности хомо сапиенс, дефицит возместить не получилось.

— Зато теперь у нас есть информация! — бодро объявила я мрачным после нечаянных метаморфоз людям.

— То есть мы не только люди, собаки, а еще и кони? — кисло хмыкнул Кирт.

— То есть превращение активируется не с бухты-барахты, а в критическую для носителя дара минуту! — прихлебывая чай, ткнула я щитовика носом в очевидное. — Вы же себя и нас спасали! Пусть не жизнь, но здоровье точно сохранили!

— Каково оно — себя, лошадью ощущать? — полюбопытствовал Шериф.

— Конем, — скрупулезно поправил Керт и перевел впечатления на почти литературный язык, пока Кирт давился здешним вариантом ненормативной лексики. — Странно сейчас. А когда случилось, словно только так и надо. Память о цели есть, но ощущаешь себя не человеком в шкуре жеребца, а конем с ошметками памяти человека. Больше память о конкретной цели ведет, чем человеческие мысли.

— Удобно, — рассудил Шериф, меряя щитовиков задумчивым взглядом.

Надеюсь, при этом он не прикидывал, сколько кубометров дров надобно для сожжения пары мужчин, оскверненных касанием Ольрэна, или сколько литров кипящего масла понадобится ддя «водных» очистительных процедур?

Вроде на фанатика жрец не походил, и его неприязнь к Ушедшему, в чем я убеждалась чем дальше, тем больше, носила сугубо идеологический характер. Выражать явную симпатию противнику своего бога, от которого черпаешь силу, не полагается, так же как поощрять еретиков. Но кормить их можно и даже нужно, а то помрут раньше, чем убедятся, что Первоотец — лучший из богов.

— И вообще, вам повезло! — хихикнула я, чавкая пастилой.

— В чем, лапуля? — стал прикидывать Кирт. — Не будь мы конями, не смогли бы карету дорогой безумцев провести?

— Не-а, — прыснула я. — В том, что среди лошадок ни одной течной не было. Как бы вы себя после ощущали, а, если б инстинктам волю дали? Любимая присказка Кирта реальностью бы стала!

Щитовик заржал, похмыкали и Шериф с Кертом. Фиилор спал, поэтому смутиться не мог.

Глава 10

РАЛЬИН: ПОИСК ПО ПЛОЩАДИ

Когда принц очнулся, день уже клонился к закату. Своим желанием сократить путь мы его существенно удлинили. Не критично, конечно, но неприятно. Пусть нам график никто не чертил и сроков путешествия не закладывал, но получилось забавно. Практикой проверили присказку: «Самая длинная дорога начинается со слов: „Я знаю короткий путь“». Озвучила ее компании, и все вместе посмеялись.

Зато из-за срезания дороги устроились мы в таком неподходящем месте, что никто из проезжих присоседиться не пожелал. Или дело было не в расстоянии между пунктами, а собственно в точке стоянки? Может, мы, пока по Пустоши колтыхались, успели малость адаптироваться к тошнотворной невыносимости и сейчас не замечали ее привкуса, как не замечает бензинового запашка человек, чей дом стоит рядом с широкополосной дорогой? Не суть важно. Принц проснулся уже не голубым или зеленым, а чуть розовым со сна на свежем воздухе.

Кирт первым заметил и заботливо уточнил:

— Ты как, высочество, очухался? Не мутит больше?

Высочество смущенно улыбнулось и бочком-бочком поползло в кустики. Кирт крякнул и пошел проводить немощного. Надеюсь, до «подержать» у них не дойдет, а то принца так шатает, будто он во сне половину вчерашней сивухи выхлестал.

— Из-за меня вы задержались, — по возвращении виновато засопел Фиилор, продолжая разговор, начатый в лесочке.

— Не бери в голову, все равно упряжь проверить надо было и отдохнуть толком. Не одному тебе дурно в дороге стало, — утешил Кирт беднягу, кивнув в мою сторону.

Да уж, здоровый румянец вообще никогда не числился в достоинствах внешности принцессы. Она его и не стремилась добиться. Симелию вполне устраивала благородная бледность. Она ее загадочной и романтичной считала, а не признаком анемии, как медики на Земле. Фиилор кинул на меня взгляд побитой собаки, я отмахнулась — дескать, было бы из-за чего страдать. А этот чудик вдруг подорвался с места и кинулся назад в лес со всхлипами.

Бежать следом? В платье по кустам? Щаз! Нашли идиотку! Это ведь не городской парк! Здесь кто угодно водиться может. Разумеется, я осталась сидеть где сидела, давая радильярцу возможность пострадать вволю, остальные тоже не мешали принцу заниматься ерундой. Как говорится, почему бы благородному дону… и так далее и тому подобное. Жрец, правда, посмотрел на меня почти укоризненно (или все-таки вопросительно?), но приставать с глупыми предложениями не стал. Молодец! Все равно бы не уговорил. Может, высочество опять там рвет или несет, а я вляпаюсь. Мальчик-то он милый, никто не спорит, творческие планы лелеет, но его отходы не розами благоухают, факт. В одной карете посидели, точно знаю!

Кирт привстал было, глядя вслед пареньку, но с утешениями не помчался. Пусть юноша проревется, сбросит напряжение, лучше спать будет ночью.

Ага! Как же! Размечталась, одноглазая! Ночью меня снова разбудили завывания, раздающиеся вблизи нашего шатра-палатки. Были то вовсе не хищные звери, жаждущие свежатины, а очередная дурь, вступившая в голову Фиилору. Жрец и Керт дрыхли, а я проснулась от всхлипываний и жалоб. Кирт, изображавший нашу бдительную охрану, оказался единственным бодрствующим обладателем ушей, готовым проявить сочувствие и выслушать ранимое высочество. Ей-богу, даже Симелия так часто не истерила, хотя тоже королевских кровей и вообще девица, которой природой положено быть изнеженной и капризной. С другой стороны, покойница по дорогам не шлялась, ища приключений на свою, хм, скажем, голову.