Книга Грех и любовь - Барбара Доусон Смит

— А может быть, она права? Может быть, не стоит пытаться стать той, кем я на самом деле не являюсь?

— Какая чепуха! Танцевальная зала — это поле сражения женщины. Там она использует свой разум и мобилизует все свои способности, чтобы завоевать сердце мужчины. А теперь пора надевать твои доспехи.

Хлопнув в ладоши, леди Розалинда приказала служанкам унести все пустые коробки и немедленно привести к ней Джанетту, а Джейн — освободиться от старого платья.

Когда убогое черное одеяние упало к ногам Джейн бесформенной кучей, леди Розалинда небрежно отшвырнула его ногой в угол и попросила Джейн снять грубое льняное белье, а чтобы она не стеснялась, отправила ее за яркую ширму, вручив батистовую рубашку. Дрожа от холода и возбуждения, Джейн разделась донага и натянула через голову рубашку.

Мягчайшая ткань окутала ее тело легким облаком.

— Миледи, можно надевать платье.

— Подожди, — смеясь, отозвалась графиня. — Сначала выйди из-за ширмы.

Покраснев от смущения, Джейн послушно вышла. У нее никогда не было горничной, и никто никогда не видел ее полуодетой. Бросив на себя взгляд в зеркало на туалетном столике, она ахнула. Коротенькая, чуть выше колен, рубашка едва прикрывала грудь. Ткань оказалась настолько тонкой, что видны были темные соски, а внизу живота, там, куда ни одна приличная девушка не осмелится взглянуть, просвечивало темное пятно. Джейн поспешно прикрыла грудь руками, добившись, однако, лишь того, что материя натянулась еще сильнее.

Деловито подвинув к Джейн табурет, леди Розалинда усадила ее спиной к зеркалу, достала стеклянную голубую баночку и кисточку и начала покрывать шею и плечи Джейн благоухающей пудрой. В этот момент в комнату вбежала Джанетта. На темноволосой голове — белый чепчик, на хорошеньком личике — умиротворенное выражение, какое, как подметила Джейн, у нее бывало всегда, когда она кормила ребенка.

— Марианна спит? — спросила Джейн.

— Спать, si, моя ангел, — ответила Джанетта, изобразив для убедительности движение руками, будто укачивает ребенка.

— Я должна проверить, все ли в порядке, — сказала Джейн, поднимаясь с табурета. — Иногда по вечерам она бывает беспокойна и раскрывается.

— Ночью за ней присмотрит няня, — напомнила леди Розалинда, силой усаживая Джейн на табурет. — Так что ты свободна до утра и можешь повеселиться на балу, а Джанетта — попрактиковаться в другом своем искусстве.

И они с Джанеттой взялись за работу. Пока графиня красила губы и щеки Джейн, Джанетта вытащила из ее тугого узла шпильки и принялась накручивать на нагретые палочки длинные прямые волосы. Получились восхитительные локоны. Уложив их в высокую прическу, Джанетта помогла графине затянуть на Джейн корсет, и скоро Джейн показалось, что она сейчас задохнется, а внутренности у нее вылезут через рот наружу. Она попыталась протестовать, но от нее лишь отмахнулись, заставили надеть нижние юбки, а потом и изящное платье, то самое, которое ей приглянулось в журнале мод. Оно оказалось восхитительно шелковистым на ощупь и потрясающе роскошным. Наконец Джанетта подала ей кружевные перчатки, а леди Розалинда в последний раз окинула дело своих рук критическим взглядом. Заметив на груди Джейн золотой медальон, она нахмурила брови, словно пыталась что-то вспомнить.

— Почему мне кажется, что я где-то видела этот медальон? — спросила она.

— Это мамин. В нем портреты моих родителей.

— Можно взглянуть?

Джейн кивнула, и леди Розалинда осторожно открыла замочек. Долго смотрела на миниатюры темноволосой женщины и улыбающегося мужчины, а когда закрыла медальон и взглянула на Джейн, в глазах ее стояли слезы.

— Моя дорогая Сьюзен… — прошептала она. — Как же я по ней скучаю. Она бы так сегодня гордилась тобой.

У Джейн перехватило горло от тяжких воспоминаний.

Порывисто обняв, графиня повернула ее лицом к зеркалу.

— Ну вот. Гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя.

Золотистый свет окутал стоявшую перед зеркалом прекрасную незнакомку. Джейн моргнула раз, другой… Неужели это и в самом деле она? Быть этого не может! Нет, все-таки она, но абсолютно на себя не похожа. Перед зеркалом стояла высокая, стройная девушка с лебединой шеей и покатыми белоснежными плечами, представлявшими резкий контраст с темно-зеленым платьем на чехле цвета морской волны. Платье, плотно облегавшее талию, подчеркивавшее стройность бедер и высокую грудь, имело такой глубокий вырез, что Джейн даже покраснела. Копна ниспадавших на плечи рыжеватых локонов делала строгие черты ее лица более мягкими и женственными.

Джейн забыла, что ее затянули в тесный корсет и она почти не могла дышать. Забыла, что всю жизнь презирала ухищрения, призванные завоевать мужчин. Изумление, восторг, счастье переполняли ее, били через край. А может быть, это сон? Ну так пускай он длится вечно!

— Я всегда восхищалась твоим ростом, — призналась леди Розалинда, постукивая пальцем по подбородку. — Гораздо легче казаться грациозной, когда у тебя длинные ноги.

Что она слышит? Графиня ей завидует? Ей, Джейн?! Нет, мир перевернулся!

— Но я совсем не грациозна, — возразила Джейн. — И я непременно оттопчу партнеру ноги.

— Ничего с ним не случится, потерпит, — хмыкнула графиня и подтолкнула к Джейн Джанетту. Опустившись на колени, та надела ей на ноги расшитые зеленые туфельки. — Только помни, ты не должна танцевать вальс, пока я не раздобуду для тебя приглашение к графине Джерси. Первый вальс молодая девушка должна танцевать там и только после того, как заслужит одобрение этой зануды.

— Я запомню.

— И еще. Не забывай: какой ты сама себя видишь, такой тебя будут видеть и другие. Если хочешь быть грациозной, считай, что ты грациозна, вот и все. — Встав на цыпочки, графиня поправила в прическе Джейн зеленую ленточку. — И потом, ты настолько умна и мудра, что наверняка быстро освоишься в непривычной обстановке.

— Я постараюсь не ударить в грязь лицом. — Представив себе предстоящий вечер, суливший сказочные возможности, Джейн даже задохнулась от счастья. Поддавшись порыву, она поцеловала свою благодетельницу в щеку. — Спасибо вам, большое спасибо!

Она всегда чувствовала себя уверенно в той размеренной, спокойной жизни, наполненной интеллектуальными занятиями, которую вела в Уэссексе. Но здесь, в Лондоне, она открыла для себя совершенно новый мир. Мир Итана.

Что он подумает, увидев, как она разительно изменилась?

Безумное нетерпение охватило Джейн. Сегодня состоится ее дебют в высшем обществе. Она будет танцевать и беседовать с самыми знатными представителями бомонда. Может быть, она даже осмелится флиртовать…

Вручив Джейн веер из перьев и одобрительно глядя на нее, леди Розалинда многозначительно улыбнулась и изрекла.

— Если есть мужчина, который тебе небезразличен, не показывай ему этого. Не бросайся сразу же танцевать с ним.