Книга Русские царицы (1547-1918) - Детлеф Йена

Евдокия должна была пережить еще и то, что с Петром II умер последний законный прямой наследник Романовых по мужской линии. Не только трон осиротел – самой династии грозило прекращение. Верховный тайный совет день и ночь обсуждал, как решить эту проблему. В конце концов решающую роль сыграл князь Дмитрий Голицын. Он предложил Анну, дочь царя Ивана V, с 1711 года вдовствующую герцогиню Курляндскую. С ней должна была возобновиться власть дворянства[9]. Члены Верховного тайного совета не подозревали, как сильно они просчитались.

Таким образом, юность Евдокии прошла под знаком противоречий между царевной Софьей и Натальей Нарышкиной. На закате ее жизни правила императрица Екатерина I. После недолгого правления Петра II на престол, еще при жизни Евдокии, вступила императрица Анна. Ее собственная судьба ни способствовала, ни сдерживала продвижения русских цариц к самодержавной власти.

Глава 6 Екатерина I – литовская батрачка становится первой русской императрицей

Екатерина I Алексеевна – Марта Скавронская (6 апреля 1684 года-6 мая 1727 года), вторая жена императора Петра I с 1705 года, (официально с февраля 1711 года) императрица в 1725-1727 годы.

Русские боярские роды долго боролись за московский трон. Семья Романовых одержала победу и наконец породила регентшу Софью. До того момента, когда царь Петр I изгнал супругу Евдокию Лопухину, выбор невесты и образ жизни русских цариц регулировались традициями и в существенных вопросах соответствовали тогдашним ценностям и обусловленному временем социальному положению русской женщины. Евдокия Лопухина составляет исключение, поскольку была сознательно унижена своим мужем, считалась совершенно незначительной и, как «докучливый сор», была устранена. Подобное пренебрежение с 1613 года не проявлял по отношению к своей супруге ни один русский правитель. Такому суждению о Петре Великом отвечает и тот факт, что первая русская императрица по происхождению была литовской служанкой.

Прихоть самодержавного деспота вознесла Екатерину на вершину власти. Она начала столетие, когда русский трон занимали женщины.

О характере и жизни Екатерины I существует больше удивительных описаний, чем убедительных фактов. Женщина столь низкого происхождения предпочитала прятать свой императорский престиж под покровом забвения. Придворные льстили ей, пока она олицетворяла власть. Императору Петру и без того никто не смел противоречить.

Марта Скавронская происходила из семьи литовского крестьянина Самуила Скавронского. Она была служанкой в Мариенбурге, когда в годы Северной войны оказалась в русском плену. Отец Марты умер от чумы, когда девочке не было еще и года. Мать пережила отца только на два года. После ее смерти хозяйство было ликвидировано. Марта, крещенная по римско-католическому обряду, будучи сиротой, жила в Мариенбурге в доме протестантского пастора Глюка. Пастор смотрел на девушку как на служанку и домработницу, живущую в доме на правах члена семьи. Он даже удочерил ее. Глюк познакомил ее с основными положениями Катехизиса. Это происходило путем устного обучения, потому что юная Марта не умела ни читать, ни писать. Русским языком она владела недостаточно и говорила с сильным немецким акцентом. В обязанностях по дому она проявляла большой практический опыт. Марта считалась не по возрасту развитой, чрезвычайно склонной к любви и очень красивой девушкой. Из-за Марты в пасторе пошатнулись его моральные устои. Пасторша недоверчиво следила за нравственностью своего супруга, и Глюк как можно скорее выдал девушку замуж за шведского драгуна Иоганна Крузе. Солдат исчез вместе с разрушением Мариенбурга. Погиб ли Крузе, защищая город от русских солдат, не знает никто. Брак просуществовал всего несколько недель.

Когда в 1703 году русские войска под командованием генерал-фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева – личного соперника Александра Меншикова – осадили Мариенбург, шведский комендант поклялся, что он скорее взорвет крепость, чем сдастся. Он выполнил свою клятву, выпустив все-таки сначала многочисленных мирных жителей из стен крепости. К этим выжившим относилась и семья пастора Глюка. Глюк попал в руки русского сторожевого охранения. Он предложил свои услуги в качестве переводчика и смог ехать дальше в Москву. Марта, в свои 18 лет, должна была остаться в лагере Шереметева – офицеры нуждались в ее услугах.

Марта не жаловалась на противоречащее морали положение, к которому ее вынудил силой Шереметев, но усматривала в окружении высшего русского генералитета шанс для нового жизненного пути. Сначала она стала любовницей командующего генерал-фельдмаршала Шереметева. Он вынужден был вскоре капитулировать перед жизнерадостной и брызжущей любовью юной дамой. Вскоре ей заинтересовался Александр Меншиков. Он сделал ее своей любовницей. Но отношения были быстротечными. Когда однажды царь Петр был в гостях у Меншикова, он приметил Марту, которая не прилагала особых усилий для того, чтобы царь ее заметил: «Он нашел ее живой и остроумной и сказал ей в конце, чтобы она отнесла свечи в его комнату, когда он пойдет спать. Это был приказ, который не допускал возражений, даже если он и сказал об этом смеясь. Меншиков не возражал. И красавица с согласия своего господина провела ночь в комнате царя». Петр получил подружку своего советника, а тот был рад, поскольку оказал услугу своему господину. В 1703 году Марта стала любовницей великого царя. Первоначально это не означало, что Меншиков должен отказаться от веселых часов с Мартой. Петр 1 и Меншиков непринужденно беседовали о достоинствах и недостатках общей любовницы. Тем не менее следовало предвидеть, что такое положение будет недолго нравиться царю. Действительно, он отослал Марту из полевого лагеря в Москву, в уединенный дом, где благородная дама должна была обучить ее манерам.

По всей вероятности, Марта обладала феноменальными способностями. Рядом с требовательным царем она начала подобный комете взлет. Марта сразу перешла в православную веру и получила имя Екатерина Алексеевна; Алексей, сын Петра от первого брака, был ее крестным отцом. Шаг за шагом Екатерина врастала в роль единственного человека, которой мог быть откровенным в общении с Петром. Он регулярно посещал ее в маленьком скрытом ото всех доме. В ее присутствии, как сообщал капитан Вильбоа в своих воспоминаниях, он решал важные вопросы правления: «Он, который был столь плохого мнения о женщинах и находил их пригодными лишь для любви, зашел так далеко, что спрашивает у Екатерины совета, если он не согласен со своими министрами, он следует ее суждению, склоняется перед ее аргументами и обращается с ней, коротко говоря, как, рассказывают, Нума Помпилий с нимфой Эгерией». Вскоре она стала единственным человеком, который мог обуздывать вспышки ярости Петра. Она дала ему покой и уверенность в себе при принятии трудных решений. Она была при этом и с безошибочным инстинктом находила необходимый тон. Она пила вместе с Петром, принимала участие в его грубых и жестких забавах и могла утихомирить его в нужный момент. Екатерина удерживала своего царя от неумеренных попоек, и ее естественно-дружескому «Время идти домой, батюшка» он следовал послушно, как ребенок.