Книга Звание Баба-яга. Потомственная ведьма - Вера Чиркова

– Она сама мне в лицо это сказала, – гневно прошипел вампир и вонзил-таки когти в лежанку, яростно измельчая в труху крепкие стебли.

– Ну и что же, что сама? – стараясь не бередить еще кровоточащую в его душе рану, мягко бормочу словно для себя. – Тогда у меня возникает еще больше вопросов. Первый – она сделала это по доброй воле или по указу? Некоторые, например, еще недавно тоже верно служили бандитам.

– Она сказала, что теперь знает мой истинный облик и не желает больше зваться моей дочерью. И что такие негодяи, как я, не имеют права не только на свободу, но и вообще на жизнь, – не поворачиваясь ко мне, сквозь зубы прошипел вампир.

– У, как все запущено! – с сочувствием присвистнула я. – И давно у вас с ней это непонимание? Ну, то есть я хочу сказать, ведь не всегда же она тебя ненавидела? Наверное, было время, когда дочка тебя обожала? Сможешь припомнить, с чего все недоразумения начались?

Вампир посмотрел на меня чуть ли не с ненавистью и снова отвернулся к стене. «Если он будет так вертеться, то у него на шее скоро мозоль появится», – привычно съехидничала я и приготовилась к долгому ожиданию. Но вампир врубался в смысл сказанного мной намного быстрее гномов. Видимо, он и сам где-то в глубинах подсознания все время прокручивал обидную сцену, вновь выслушивая брошенные в лицо, как горсть острых осколков, злые слова дочери.

– Это началось после весеннего бала, – глухо пробормотал он скорее для себя, чем для меня. – Ее выбрали тогда феей цветов, в том году она как-то незаметно стала такой хорошенькой. Лайоф сам возложил Нилине на голову венок феи. Она была очень счастлива в тот день. А потом у нее все не находилось времени со мной поговорить. Раньше мы часто разговаривали по вечерам, я рассказывал ей, как устроен мир, какие народы живут на севере, какие на востоке, она была такой любознательной… до этой весны…

Ох, лишеньки мне. Ну все, диагноз почти ясен. Про народы он ей рассказывал!

А про то, что такое любовь и сколько на свете подлецов, рассказать девчонке, как водится, и не подумал. Мала она еще, видите ли. А что у нее подружки-ровесницы уже в курсе всех тайн и с ней поделиться не забыли, во внимание конечно же не принял. Ну и как мне теперь вампиру объяснить, что на дочку вовсе не обижаться нужно?

– Нужно ее спасать, – вынесла я вердикт.

Изумленный таким выводом вампир уставился на меня ошалелым взглядом.

– Вия, – с недоумением заглянул мне в глаза Талм, уже давно вместе с сородичами внимательно прислушивавшийся к нашему разговору, – ты про кого?

– Про малолетнюю влюбленную дурочку, которой какой-то негодяй, и я даже подозреваю, какой, навешал на уши всякой лапши, чтобы урвать жирный кусочек. В виде замка, десятка деревень и двух заводов. Я ничего не забыла? – оглядываюсь на начинающее темнеть лицо вампира. – Первая любовь – самая доверчивая и безрассудная, а этот красавчик, судя по всему, опытный бабник, и окрутить неискушенную девчонку ему ничего не стоило. Наверняка и жениться пообещал. И, скорее всего, соврал.

– Конечно, соврал! – отчаянно задергал непослушными еще крыльями вампир. – У него уже невеста есть, одна из дочерей соседнего князька. Только это пока не оглашается, там политика замешана. Князь за ней кусок земли обещает, что в герцогские пределы клином врезался, а герцог взамен разрешает проезд по своей территории в земли гномов и вампиров.

– Не двигай крыльями! – не выдержал Гарон. – Сколько можно объяснять? А то наброшу сон и буду спокойно ждать, пока все заживет.

– Прости, гном, – упрямо качнул головой вампир. – Некогда мне ждать, пока крылья восстановятся. Слышал, что ведьма сказала? Это я во всем виноват, от обиды на несправедливые слова даже думать разучился. И даже сопротивляться не стал, дал себя связать, как последний дурак.

Он вновь попытался встать, да неожиданно обнаружил, что, как коконом, оплетен мягкими, но очень прочными стеблями.

– Ведьма. Это твоя работа? Отпусти меня немедленно! – Яростный алый огонь сверкнул в черных глазах.

– И не подумаю. Что ты собираешься делать, если даже на ногах стоять как следует не можешь? Помчишься своим мучителям второй раз сдаваться? На большее ведь тебя не хватит. Нет, я сама пойду, только сначала расскажи мне, какие порядки у этого красавчика. Во сколько спать ложится, устраивает ли вечером пирушки – всё и поподробнее. Да не сверкай так глазюками-то, не боюсь я. И поторопись, вечер близится, а мне еще придумать нужно, как действовать. И подготовиться соответственно.

Пока обозленный вампир рычал и фыркал, пока, сдавшись перед неопровержимыми доводами, рассказывал мне все, что знал про распорядок и привычки Лайофа и его охраны, которые он по долгу службы и в силу родственных отношений знал как нельзя лучше, за деревней отгорал закат.

На неприступно строгих гномов я, занятая своими мыслями, старалась без лишней надобности не глядеть, но краем глаза все же заметила странные переглядывания и сигналы. Ох, что-то не к добру они активизировались, надобно держать ушки настороже.

Поэтому когда увидела, как маг начал шептать свои заклинания, в ответ сразу бросила траве тайное слово. И все три гнома вмиг оказались точно в таких же коконах, как вампир, только маг – еще и с закрытым ртом.

– Вия! – возмущенно взвыл Талм. – Ты что сделала?

– Лишила вас на некоторое время возможности совершать глупости, – жестко сообщила я и кивнула вампиру: – Рассказывай дальше.

– Вия, – наконец-то прорезался голос у Атания, – ты все неправильно поняла… отпусти нас.

– Атанчик, – с ехидной лаской спросила я гнома, повернувшись к нему лицом, – объясни мне, почему вы все считаете меня дурой? Помнишь, я вам один раз поверила, и вы меня тут же связали, вот с чего ты решил, что я допущу подобное еще раз?

– Вия, но ты же нас тогда простила! – потрясенно смотрит Талм.

– Простить и доверять – это разные вещи, – назидательно сообщаю ему. – Да, за тот раз я вас простила, но доверять больше не собираюсь. Тем более я еще не простила этих двух блудников за те ночные пляски под луной. Вернее, за то, что они привели меня туда, как овцу, ничего не пояснив. И кроме того, они сегодня ночью снова провинились.

– А что такого они сделали сегодня ночью? – не понял наивный гном.

– Не сочли нужным посоветоваться или хотя бы известить меня про свои планы. Тишком дождались, пока усну, и тайком отправили Гарона в лес. Ну вот объясни, с какого бодуна я должна вам доверять, если у вас все время от меня какие-то тайны?

– Вия! Но я же тоже ничего не знал! – уже с отчаянием взвыл меньшой.

– А это говорит только о том, что тебя тоже держат за дурака. И используют как пешку. А я к такому отношению не привыкла и терпеть его не намерена, – неожиданно для меня самой прорвалась в голосе жгучая обида. – Дорожку сюда я заговорю, ваши коконы исчезнут после полуночи, и отправляйтесь-ка вы домой. Все. Хватит. Я разрываю наш уговор и дальше пойду одна. Язык и до Киева доведет.