Книга Ошибка генерала Жукова - Илья Мощанский

Большая часть танков советской наступательной группировки была выбита немцами за время непрерывных трехнедельных боев. Так, в той же 16-й армии на 1 января 1942 года имелось только две танковые бригады: 22 тбр (2 Т-34, 2 Т-26, 3 Т-60 и только один Т-40) и 146 тбр (2 Т-34, 4 МК III «Валентайн II» и 10 Т-60). Итого 24 танка на всю армию!

22-я танковая бригада была придана 2-му гвардейскому кавкорпусу и боевых действий не вела, так как кавалеристы ждали, когда пехота прорвет оборону противника и выйдет на рубеж Осташково — Жулино. В этом случае 2 гв. кк надо было развивать успех в направлении Терехово, Княжево, а для усиления кавалерии и были нужны танки. Но оборона немцев в начале января так и не была прорвана.

146-я танковая бригада вместе с 354 сд вела бои местного значения, но из-за организованного огня немцев и труднопроходимой местности также успеха не имела. Наступление выдыхалось.

Требования руководства о непрерывном наступлении в сочетании с физической невозможностью выполнить поставленные задачи породили ложные донесения, искажающие реальное состояние дел. С этой проблемой напрямую был связан приказ № 083 командующего Западного фронта от 24 декабря 1941 года (ЦАМО РФ, ф. 208, оп. 2524, д. 10, лл. 229–230). Вот что в нем говорилось:

«Отмечаются случаи, когда некоторые командиры и их штабы, вместо правдивого освещения боевых действий и характера действий войск на фронте, не зная действительного положения, а подчас сознательно, доносят заведомо ложные сведения, искажающие истинное положение и действительную обстановку.

Так, например:

Штаб 43 армии сообщил, что в 7.00 22.12 51 сп занял Аристово, а сводный стрелковый полк — Алопово, в течение дня дважды доносилось о дальнейшем продвижении этих частей вперед, и что эти населенные пункты противник бомбит с воздуха, а утром 23 декабря стало известно, что эти населенные пункты не занимались и вместо продвижения вперед части отошли назад.

49 армия. Населенный пункт Жалична был занят войсками лишь через три дня после официального доклада начальника штаба армии о его занятии.

1 (ударная) армия. Командир 44 кд через офицера связи донес, что дивизия в 15.00 20.12 овладела Спас-Помазкино, чего на самом деле не было.

Аналогичные факты имеют место и в других армиях как по вопросам положения частей, так и по учету потерь и трофеев.

Такие донесения вводят в заблуждение старших начальников, дезориентируют их, срывают правильное управление войсками.

Приказываю:

1. Командирам и комиссарам всех степеней решительно пресечь имеющиеся элементы лжи и очковтирательства.

2. Лиц начальствующего состава, представляющих заведомо ложные донесения, привлекать к строжайшей ответственности, вплоть до предания суду».

Приказ был подписан командующим войсками Западного фронта Жуковым, членом Военного совета фронта Булганиным и начальником штаба Соколовским.

Появление подобного документа — уже тревожный симптом. Наступающие войска были измотаны. Некоторые особо прозорливые командармы боролись с морально-психологическим и физическим истощением бойцов и командиров укреплением дисциплины, не дожидаясь, пока им об этом укажут сверху.

Так, например, в 5-й армии генерала Говорова при переправе через реку Руза у н/п Рябушкино из-за отсутствия разведки и служб регулирования провалились под лед и надолго вышли из строя 6 танков. По итогам разбирательства по этому факту начальник инженерной службы 19 сд был расстрелян, а командир 20-й танковой бригады отстранен от должности.

За необеспечение действия танков у Жихарево артогнем строго наказан начальник артиллерии 5-й армии полковник Парамонов. За плохое обеспечение действий танков и гибель танков у н/п Чурилово наказаны: командир 50 сд и его начальник артиллерии, а также командир и комиссар 20-й танковой бригады. Арестован и отдан под суд командир батальона 1162 сп 352 сд за посылку танков в атаку без обеспечения их артиллерийским огнем.

Конечно, здесь дело было не только в измотанности и неумении. Многие наши командиры по российскому обычаю действовали «на авось, может, пронесет», и это нередко получалось. Но когда не выходило, Красная Армия несла большие потери, и тогда грозные приказы вышестоящих инстанций следовали один за одним. Такие документы являлись своеобразным контрольно-воспитательным методом для наших бойцов и командиров. В германской армии подобные приказы тоже имелись, но из-за национально-психологических различий противоборствующих сторон звучали они несколько в другой тональности.

Также с третьей декады декабря, ссылаясь на нелетную погоду, поддержку советских войск с воздуха прекратила наша авиация. В то время как самолеты люфтваффе в подобных погодных условиях продолжала вылетать на задания в массовом количестве. О сложившейся ситуации 26 декабря 1941 года официальным порядком командующий Западным фронтом генерал армии Г. К. Жуков докладывал Верховному (ЦАМО РФ, оп. 2524, д. 15, лл. 110–111).

Нельзя сбрасывать со счетов и состояние войск противника. В советской историографии положение немцев к концу контрнаступления под Москвой изображалось примерно таким образом: «Гитлеровцы потеряли огромное количество солдат и офицеров убитыми, ранеными и пленными. По их собственным данным, боевой состав каждой дивизии 4-й танковой армии на 5 января 1942 года равнялся одному усиленному батальону… Вражеские войска потеряли тысячи орудий, пулеметов, автоматов; сотни танков и самолетов. Все поля и дороги Подмосковья были загромождены брошенным противником вооружением, техникой, автотранспортом и другой военной техникой»[105]. Иначе говоря, выходило, что врагу под Москвой был учинен полный разгром. Но тогда почему же армиям правого крыла Западного фронта не удалось преодолеть сопротивление уже разгромленного противника? Отчего за 18 дней упорных сражений они так и не прорвали немецкую оборону на рубеже рек Лама и Руза?

В действительности потери противника оказались не столь катастрофическими, как их представляли в полных драматизма донесениях, направляемых в Берлин с подмосковных рубежей, а впоследствии и в советской военной историографии. Чтобы убедиться в этом, лучше всего обратиться к результатам послевоенных исследований германских историков.

Итоги расчетов показывают, что с 6 декабря по 7 января группа армии «Центр» потеряла около 116 тыс. человек, или 14,5 % состава дивизий, бригад, отдельных полков и батальонов[106]. В декабре она получила из Германии 40,8 тыс. человек маршевого пополнения[107], с учетом которого численный состав ее уменьшился на 75,2 тыс. человек, или на 9,4 %.

К сожалению, немецкие источники не дают обобщенных показателей потерь вооружения. В ранее закрытых советских трудах говорится, что немцы потеряли 650 танков, то есть 65 %, а также 3079 орудий и минометов, или около 22 % состава на начало декабря[108].