Книга Неизвестное наше тело. О полезных паразитах, оригами из ДНК и суете вокруг гомеопатии - Рафаил Нудельман

Главный отличительный признак малярии — периодичность приступов — связан с особенностями жизни малярийного паразита в организме человека. Впрочем, в человеческом организме плазмодий проводит лишь часть своей жизни, бесполую. Вторая половина его жизни, половая, проходит в организме комара-переносчика. Здесь незрелые половые клетки паразита, образовавшиеся еще в организме человека, дозревают, встречаются, сливаются и дают начало потомку, который называется «ооцитом» и имеет вид микрошарика, выпучивающегося из комариного кишечника в кровоток. Со временем этот ооцит распадается и порождает до 10 тысяч крохотных червеобразных потомков-спорозоитов, которые в конечном счете пробираются в слюнные железы комара. Здесь они «ждут своего часа», который наступает, когда комариха вонзает жало в кровеносный капилляр в нашей коже, чтобы «попить нашей кровушки» (это всегда комариха, потому что для нее наша кровь — главный источник питательных веществ, необходимых для выращивания своего потомства; не случайно она особенно любит кровь беременных женщин).

В этот момент спорозоиты попадают в кровоток человека и первым делом прячутся от его иммунной системы. Уже через каких-нибудь полчаса их совершенно нет в крови — за это время все они успели укрыться внутри клеток печени. Здесь они в течение следующих 7–30 дней (в зависимости от вида паразита) размножаются бесполым путем, преобразуясь при этом в новую форму — мерозоитов. (При этом плазмодии типа «овале» и «вивакс» сначала порождают гипнозоиты, которые могут месяцами и даже годами «дремать» в печени и лишь затем превращаться в мерозоиты, чем объясняется возвращение болезни через длительный период времени.) Затем мерозоиты вырываются из клеток печени и возвращаются в кровоток. Им и теперь нужно укрываться от возможной атаки иммунной системы, и они, как показали недавние исследования, прибегают для этого к хитроумному маневру: выходя из печеночной клетки и разрывая при этом ее оболочку, обворачиваются лоскутами этой оболочки, чтобы иммунные клетки приняли их за «своих». В таком виде мерозоиты настигают свою главную мишень — наши красные кровяные тельца, или эритроциты.

Эритроциты, как известно, — это клетки, почти все содержимое которых составляют молекулы гемоглобина. Важность гемоглобина для жизни состоит в том, что этот белок способен соединяться с кислородом. Эритроциты запасаются кислородом в легких, потом кровоток разносит их по кровеносным сосудам в самые отдаленные уголки организма, и там кислород переходит от гемоглобина в клетки, которые используют его для различных биохимических реакций, начиная с выработки и создания запаса энергии. Мерозоиты, проникая в красные кровяные тельца, начинают размножаться — из каждого мерозоита, проникшего в эритроцит, образуется 8–10 новых. Спустя определенное время, нужное каждому виду паразита для размножения, новые мерозоиты разом вырываются из своих опустошенных эритроцитов и так же разом заражают новую, еще более многочисленную порцию эритроцитов. Так повторяется несколько раз, и каждая такая серия одновременного разрушения множества эритроцитов вызывает те явления, которые называются «приступами малярии». Понятно, что частота этих приступов у каждого вида паразита своя, заданная временем его размножения в эритроцитах. Точно так же особенностями плазмодия вивакс и плазмодия овале заданы, как уже сказано, возвращения болезни через длительное время — спорозоиты этих видов, проникнув в печень, не сразу превращаются в мерозоиты, а перед этим «дремлют» там от шести месяцев до трех лет. Ну, и следует еще добавить, что в ходе размножения мерозоитов некоторые из них дают начало незрелым половым клеткам паразита, что обеспечивает его последующее, уже половое, размножение внутри комара (если он подхватит эти клетки при укусе).

В случае «легких» форм малярии болезнь рано или поздно прекращается, потому что иммунные клетки все же обнаруживают паразитов и уничтожают их. Кроме того, кровоток периодически приносит эритроциты «на проверку» в селезенку, одной из функций которой является уничтожение отживших кровяных клеток; та же судьба постигает и зараженные мерозоитами эритроциты, и они уничтожаются селезенкой вместе с живущими в них паразитами, что прерывает дальнейшее размножение мерозоитов. Иначе обстоит дело в случае тропической малярии. Ее возбудитель, плазмодий фалципарум, «изобрел» еще один маневр, который защитил его от иммунных клеток и селезенки и одновременно сделал смертельно опасным. На поверхности зараженных им эритроцитов появляются молекулы клейкого белка (так называемого «белка мембраны эритроцита с плазмодием фалципарум», ПфЭМБ-1), из-за чего эти эритроциты приклеиваются к стенкам небольших кровеносных сосудов и тем самым выходят из кровотока, а потому не попадают в селезенку. Иммунные клетки тоже не эффективны в борьбе с этим паразитом, потому что он обладает чудовищным множеством самых разных белков такого клейкого типа (до шестидесяти разновидностей на одном плазмодии, не говоря уже о всевозможных комбинациях этих белков во всей массе мерозоитов).

В итоге плазмодий фалципарум получает возможность беспрепятственно размножаться, и это быстро приводит к тому, что в капиллярах образуется очень много приклеенных к стенкам эритроцитов, которые блокируют прохождение крови. Эта клейкость и вызванная ею блокировка капилляров являются главной причиной разрыва мелких сосудов, что вызывает кровоизлияния, столь характерные для тропической малярии. Зараженные эритроциты, накопившись в сосудах мозга, могут прорваться в сам мозг, и тогда малярия становится церебральной и зачастую оканчивается комой и смертью. Но и само разрушение эритроцитов в таком огромном количестве приводит к быстрому выбросу в кровь большого числа молекул гемоглобина, а также малярийного пигмента гемомеланина, возникающего при воздействии паразита на гемоглобин, и это резко нарушает работу почек и селезенки, что является второй по частоте причиной смерти от тропической малярии (кстати, проникновение пигмента в мочу придает ей тот темно-красный и даже черный цвет, о котором мы говорили выше и по которому врачи распознают смертельно опасную форму малярии).

И вот обе эти смертельно опасные формы болезни, вызываемые видом плазмодий фалципарум, предотвращаются наличием в одной копии гена гемоглобина мутации, вызывающей серповидно-клеточную анемию. Каким же образом это происходит? — возвращаемся мы снова к исходному вопросу. Как мы уже говорили, ответ на этот важный вопрос был найден Ланцером и его коллегами, и теперь мы уже достаточно вооружены, чтобы понять этот ответ. Для начала объясним, к чему приводит упомянутая мутация гена гемоглобина. Она состоит в мельчайшем изменении этого гена — замене одного-единственного химического звена из десятков тысяч, но увы — заменяется при этом звено одного размера, активно вступающее в связь с молекулами воды, на звено другого, активно воды избегающее. В результате цепь молекулы гемоглобина чуть меняет свое положение, а это меняет форму всей молекулы. Конечным результатом всех этих подвижек становится изменение формы и свойств эритроцита в целом — из округлого он становится серповидным, из эластичного — твердым и хрупким. Серповидные эритроциты быстрее выходят из строя, общее число эритроцитов уменьшается, и появляется анемия. Она ведет к уменьшению доставки кислорода в различные участки организма, а это вызывает всю ту гамму нарушений, которые объединяются под названием «серповидно-клеточная болезнь» и от которых гомозиготные больные чаще всего умирают еще в детстве.