Книга Линкоры Британской империи. Часть 8. Последние властелины морей - Оскар Паркс

«Принцесс Ройял» — 229-мм один раз;

«Куин Мэри» — 229-мм три раза, если верить очевидцам.

Зафиксированы следующие случаи пробития германской брони:

«Фон дер Танн» — 229-мм броню барбета 1-й башни 305-мм снарядом с дистанции 8,6 мили; бронирование барбета 2-й башни и батарейной палубы общей толщиной 254 мм, 305-мм снарядом с дистанции 8,6 мили;

«Мольтке» — 280-мм пояс 305-мм снарядом на дистанции 8,6 мили; снаряд взорвался в угольной яме, при этом получила повреждения батарейная палуба.

«Зейдлиц» — 240-мм лобовая броня 2-й башни и 203-мм задняя стенка 3-й башни с дистанции 9,3 мили;

«Лютцов» — 229-мм броня 2-й башни с дистанции 9,8 мили.

На коротких дистанциях германская броня, несомненно, пробивалась. Максимальная дальность, на которой удалось зафиксировать пробитие английской 229-мм брони —7,2 мили. В это же самое время наши 305-мм снаряды пробивали 280-мм броню на дистанции 8.6 мили. Британский 343-мм снаряд пробивал германскую 254-мм броню с дистанции 8.6 мили, а 229-мм — с дистанции почти 9,9 мили. Это свидетельствует о лучшем качестве нашей брони.

Хотя слухи о низком качестве наших снарядов заставили внести в их конструкцию изменения, приведенные выше данные свидетельствуют о том, что они, даже попадая под неудачными углами, пробивали броню большой толщины. Испытания плит германской брони, в том числе и линейного корабля «Баден», показали, что ее качества не соответствует британским стандартам.

Деление на отсеки

Германские конструкторы применяли разделение корпуса кораблей на большее число отсеков, чем это делали их британские коллеги, поэтому их корабли были почти непотопляемыми. К разделению на отсеки следует добавить германскую систему борьбы за живучесть, которая позволяла удерживать корабль на ровном киле: достаточно вспомнить «Лютцов», у которого в корпусе было 8000 т воды, но он даже полузатопленный оставался на ровном киле. На больших германских кораблях имелась модель в разрезе, на которой можно было рассматривать различные варианты руководства борьбой за живучесть и рассчитать варианты контрзатопления и откачивания воды из отсеков.

Трагедией Ютландского сражения стало то, что оно началось слишком поздно — нам не хватило двух—трех часов для достижения решительной победы и разгрома противника. Наши потери были гораздо более тяжелыми, но это не имело большого значения, так как британский флот имел достаточно сил для господства на Северном море.

Тактика германского флота сводилась к уклонению от боя, которого он не желал, что и было с блеском выполнено. Их ведущий военно-морской критик, капитан цур зее Персеус, заявил: «Потери нашего флота были весьма серьезными. После 1 июня 1916 года всем думающим людям во флоте стало ясно, что произошло, также стало ясно, что лучше повторения не допустить».

После полудня 1 июня, Битти, тяжело переживавший результат сражения, повторил штурману фразу: «Что-то не так с нашими кораблями», и затем добавил, «Что-то не так с нашей системой».

Позднее, когда Битти занял пост командующего Гранд-Флитом, он оживил застывшую систему в вопросах управления, тактики и обучения. Многое здесь пришлось пересмотреть. Также отказались от предрассудков лорда Фишера, касавшихся соотношения скорости и бронирования, произошел пересмотр в пользу большей сбалансированности проектов.

По итогам боя у Доггер-банки не проводилось сравнения наших и германских линейных крейсеров. Для решающего боя нам требовался относительно слабый противник, большое пространство на море и большое количество времени, но при этом не учитывались дефекты нашего командования, которые сделали победу невозможной. Также следует отметить, что наши более крупнокалиберные орудия имели большое преимущество перед толстой германской броней.

При бое на больших дистанциях горизонтальное бронирование имело большее значение, чем вертикальное, но мы не имели опыта «Зейдлица» (в бою у Доггер-банки. — Прим.ред.), поэтому значение горизонтального бронирования, прикрывающего погреба боезапаса, вовремя не осознали.

Во время Ютландского сражения наши линейные крейсера погибли не потому, что их вертикальное бронирование оказалось слабым, а потому, что при попадании пламени в погреб заряды не сгорали, как это должно было происходить, а взрывались. Попадание броненосных крейсеров под огонь линейных крейсеров могло закончиться только одним исходом — об этом свидетельствует судьба эскадры Арбетнота.

Все линейные крейсера Хиппера, за исключением «Мольтке», после боя были небоеспособны, но это достижение нельзя приписывать только артиллеристам Битти: по этим кораблям вели огонь и линкоры с 381-мм орудиями. Как наши, так и германские линейные крейсера, не были рассчитаны на сопротивление снарядам такого калибра. Самыми тяжелыми для «Дерфлингера» стали попадания 381 -мм снарядов. Первый из них пробил бронирование 3-й башни, после чего загорелись боеприпасы, при этом погибли 73 человека. Второй снаряд прошел через крышу 4-й башни, с теми же последствиями, погибло 80 человек. Ремонт удалось завершить только в середине октября 1916 года.

«Зейдлиц» получил попадания во 2-ю, 3-ю и 4-ю башни главного калибра. Еще одно тяжелое попадание пришлось на левый борт в носовой части, образовалась большая пробоина, попаданием в носовой мостик, все находившееся на нем были убиты, несколько офицеров в боевой рубке получили ранения. Этот корабль получил также торпедное попадание. После того, как вышел из строя гирокомпас, линейный крейсер сел на мель у Хорнс-Рифа, но вскоре самостоятельно снялся с нее. Но осадка корабля увеличилась до 13 м, переборки потеряли водонепроницаемость, поэтому корабль вскоре вновь оказался на мели. На этот раз удалось сняться только через 5,5 ч. Для того, чтобы уменьшить давление на переборки, «Зейдлиц» пошел задним ходом. Рядом с ним находились два спасательных судна с мощными помпами. Корабль прибыл в устье Яде 2 июня, ремонт повреждений удалось завершить только к сентябрю 1916 года.

Краткий обзор повреждений британских кораблей

«Лайон»: 12 попаданий. Крыша башни «Q» сорвана, вскоре начался пожар, который мог привести к гибели корабля; два попадания в бортовой пояс, повреждения незначительны.

«Принцесс Ройял»: девять попаданий. В первые 10 мин — два попадания в носовую оконечность корпуса, выведен из строя главный пост управления огнем. Один снаряд взорвался в носовой адмиральской каюте среди расчетов 102-мм орудий, вспыхнуло несколько пожаров, нижняя боевая рубка наполнилась дымом. Попадание в башню «X», которая вышла из строя. Еще один снаряд попал в кормовую часть по правому борту, прошел сквозь угольную яму, разрушил кожух (так в тексте. — Прим.перев.) кормового машинного отделения, взорвался на левом борту среди расчетов 102-мм орудий. Во время боя вышли из строя система освещения и главный пожарный насос, что затруднило борьбу с пожарами.

«Тайгер» — 17 попаданий. С крыши башни «Q» сорвана командирская наблюдательная башенка, система заряжания левого орудия вышла из строя, поздне удалось запустить ручную систему заряжания (довольно сложное дело на орудии столь большого калибра). Броня башни «X» пробита, снаряд найден между орудиями, без носовой оконечности и взрывателя, система заряжания повреждена. Еще один снаряд угодил чуть дальше в корму от башни «Q», при этом он пробил 229-мм пояс и броневую палубу. Поблизости находился главный паропровод, но он не пострадал. Горели заряды, очень сильно, рядом с погребами 152-мм выстрелов, жар и густой дым проникли в машинное отделение. Последствием этого попадания стали многочисленные жертвы.