Книга Брак с незнакомцем - Хелен Диксон

Тобиас кивнул.

– Именно это я и хочу сказать, Ахмед, – напряженно произнес он. – Сулейман, закупщик султана, направляется в Сале. Оттуда он по суше повезет своих пленников в Мекнес. Я надеюсь, что он никуда не торопится и на какое-то время застрянет в Сале, и в этом случае у меня есть вполне осуществимая возможность догнать его.

– И как ты поступишь тогда? Предложишь ему выкуп?

– Ничего другого мне не остается. Я готов уплатить двойную цену.

Ахмед с изумлением уставился на него и медленно покачал головой. Затем он несколько раз пропустил пальцы через густую черную бороду.

– Ах… в таком случае я желаю тебе удачи, мой друг. Тебе придется нелегко. Дворец султана – это гадючье гнездо. Даже приближаться к нему опасно. Так что лучше вам настичь вашу юную леди до того, как ее поглотит гарем.

– По этой причине мы и отплываем немедленно.

– А Мейсон?

Отводя взгляд от Ровены, Тобиас посуровел.

– Этот может подождать.

Он говорил с Ахмедом ровно и спокойно, но Ровена слышала – или ощущала – в его голосе и другие нотки. Разочарование и злость готовы были прорваться сквозь эту бесстрастную маску, и она подозревала, что злость была направлена на нее. Он не хотел плыть в Сале. Он просто считал себя обязанным сделать это и вел себя как джентльмен.

В ней проснулась совесть. Когда Тобиас согласился последовать за Джейн, она испытала огромное облегчение и знала, что будет благодарна ему до конца своих дней, но теперь тяжесть сдавила ее грудь. Ровене было стыдно, что она заставила его отправиться в Сале, но… она не могла выручить Джейн из беды без него.

Ахмед ободряюще улыбнулся и, пожелав им всего самого наилучшего, направился к дому.

– Тобиас, я… я хочу сказать вам спасибо за все, что вы делаете для Джейн, и еще… еще я очень сожалею. Простите.

– Оставьте, – с холодной яростью бросил он. – Мы плывем в Сале, и это окончательное решение. Предлагаю вам пойти переодеться, а заодно и попрощаться. Затем мы отправляемся на корабль. Чем быстрее мы тронемся, тем лучше.

Тобиас сопроводил Ровену обратно на корабль. Всю дорогу сам он разговоров не заводил и говорил только тогда, когда она к нему обращалась. Он был так далеко, словно между ними лежали сотни и сотни миль. Он как будто выстроил между ними высокую ограду.

У пристани ждала лодка, готовая отвезти их на «Цимбелин». Палубу корабля освещали фонари; улыбающийся Марк Декстер стоял у борта, встречая хозяина и его личного юнгу.

– Приятно снова видеть вас на «Цимбелине», мастер Роуэн, – сказал он.

– Мне тоже очень приятно, что я опять здесь, мистер Декстер.

Мрачный Тобиас натянуто обратился к Марку:

– Я хочу, чтобы мы отплыли, как только забрезжит рассвет, Марк. Мы идем в Сале. Сообщите об этом команде, прошу вас.

Угрюмое, удрученное выражение лица капитана обеспокоило Ровену не на шутку. Оно будто говорило о том, что путешествие в этот североафриканский порт может обернуться большими неприятностями.

– А что Мейсон? Поскольку молодую леди везут в Сале, он, должно быть, тоже там, то есть – вполне еще может быть там.

– Его там нет. Он уплыл и теперь направляется в Атлантику. Ахмед считает, что он нацелился на Вест-Индию. Мы не будем преследовать его.

– Нет, – коротко ответил Тобиас. – Не в этот раз. Подготовьтесь к отплытию, Марк, чтобы мы не упустили ни минуты.

Марк неловко потоптался на месте, поскольку, как и Ахмед, он был поражен решением Тобиаса. Он покачал головой, зная, что переживает сейчас его хозяин. Ровены не было тогда на Антигуа, и она не могла видеть, какая боль и гнев исказили лицо Тобиаса, когда он увидел свой корабль в языках пламени и команду, лишенную возможности спастись.

– Сале – жуткое место, не так ли, мистер Декстер? – спросила Ровена.

Он мрачно кивнул. У него были собственные, весьма далекие от приятных воспоминания об этом наводненном крысами притоне мерзавцев. Марк Декстер надеялся, что он никогда в жизни больше не увидит Сале.

– Этот город пользуется самой отвратительной репутацией на свете. Наше путешествие будет крайне опасным. – Он взглянул на Тобиаса. – Нам очень повезет, если нас самих на пути туда не захватят корсары. Мы оба знаем, что пираты Сале – настоящая банда жестоких, фанатичных разбойников, с которыми бесполезно вести переговоры. Что я скажу команде?

– Если они будут думать, что мы гонимся за Мейсоном, то возражений не последует. Они все еще скорбят о потере своих товарищей и только и ждут возможности заставить мерзавца заплатить за содеянное. И коль скоро он попадет к ним в руки, его ожидает гораздо более страшная судьба, чем он может себе вообразить.

– Так вы намереваетесь обмануть их?

Ровена во все глаза смотрела на Тобиаса, ожидая, что он ответит капитану, но он избегал ее взгляда.

– Я должен так поступить. Сулейман опережает нас на три или четыре дня. Он не знает, что мы идем за ним, так что торопиться не будет. И когда переговоры о выкупе мисс Голдинг окончатся, ничто не помешает нам пуститься вдогонку Мейсону.

Наступающий рассвет окрасил небо в глубокий синий цвет, который быстро сменился нежным розовым, и наконец из-за горизонта показался край золотого диска – вставало солнце. В бледном утреннем свете каждая деталь «Цимбелина» казалась резко вычерченной. Холщовые паруса, натянутые ветром, хлопали, и шлюп летел вперед, словно прекрасная белая птица, без усилий преодолевая пространство.

Ровена сидела на широком подоконнике в своей излюбленной позе – обняв колени руками – и смотрела на берега Северной Африки. Через некоторое врем вошел Тобиас. При виде его ее сердце, как обычно, забилось сильнее. Краем глаза Ровена видела, как он налил себе попить и проглотил все залпом. Выражение его лица было непроницаемо, копна черных кудрей растрепалась. С хозяином внутри каюта вдруг показалась очень маленькой. Ровена заметила, как углубились складки у его рта и на щеках.

Ровена встала, и на мгновение ей показалось, что она примерзла к полу – таким долгим ледяным взглядом проводил ее Тобиас. Она вспомнила, как они расстались вчера на палубе – ужасное окончание двух идеальных дней, – и ей снова стало горько.

– Извините, – пробормотала она, пробираясь к двери и стараясь не показать, как ей больно от подобного обращения.

Тобиас прищурился.

– И куда вы направляетесь?

– Я подумала, что вам хочется побыть одному. И… Мне нужно немного свежего воздуха. Вы не… вы не возражаете?

Вместо ответа, он поднял брови и одарил ее еще одним ледяным взглядом. Ровена решила, что его молчание означает «да», и уже открыла дверь каюты, но Тобиас вдруг остановил ее:

– Обождите минуту. – Он глубоко вздохнул, взъерошил волосы и присел на край стола. Напряженность как будто покинула его; это было видно по тому, как расслабились его плечи, и по тому, как он посмотрел на нее – обычно, без всякой неприязни. – Вы не должны уходить из-за того, что я здесь. Я прошу прощения, Ровена. Вчера ночью я вел себя по-скотски. Это было жестоко по отношению к вам.