Книга Игра в обольщение - Кэтрин Гарбера

– Понимаю. Это так печально, Хантер. Но мне нужно знать одно: пошел ли ты на крайние меры, чтобы освободиться от нее?

– Во всяком случае, я ее не убивал. И думал, что ты в это веришь, – бросил Хантер.

– Я тоже так думала, но ты говоришь о ней так, как будто виноват во всем.

– Да. В ту ночь я порвал с ней. Сказал, что нам нужно на время разлучиться, разобраться в своих чувствах, потому что мы оба зашли в тупик. Она расстроилась, мы поскандалили, и она выбежала из общежития. Очень многие слышали, как мы ссоримся, поэтому копы сначала заподозрили меня.

– Но какая во всем этом роль Кингсли? – спросила она. – Никогда не поверю, что он тоже скандалил с ней.

– Не скандалил. После ухода Стейши мы с Кингсли пошли в гостиную и напились. Я отключился, а когда проснулся, в дверь колотили копы и нас обоих арестовали.

– Вас арестовали?

– Да. Брат Кингсли – известный адвокат, поэтому он прилетел, чтобы присутствовать при допросах. Сначала я даже не знал, почему нас арестовали. Но когда услышал… что Стейша мертва… не смог ни о чем думать.

Он отвернулся и сжал руками голову. И неожиданно весь гнев, страх и сердечная боль покинули ее. Она сама не понимала, испытывает ли к нему те же чувства, что прошлой ночью, но этот человек сломлен обрушившимся на него несчастьем. Он просто не мог убить Стейшу.

Феррин коснулась его плеча. Только легкое, короткое касание, потому что она умирала от желания обнять его. Без всякого пыла. Как она утешила бы незнакомца на улице, если бы видела, что он страдает. По крайней мере, именно в это ей хотелось верить.

– Хорошо. Но каким образом это относится к бумагам отца? Что, по-твоему, ты собираешься там найти? – спросила Феррин.

Хантер повернулся к ней:

– Прости, что так расклеился. Я очень долго не говорил ни с кем о Стейше. Правда, хотел, чтобы ее убийство раскрыли, хотел как для себя, так и для нее. Хотел знать, что произошло той ночью, и сообщить правду ее родителям. Они этого заслуживают. Записи и документы твоего отца могут оказаться еще одним ложным следом, но я надеюсь, что в них может найтись какое-то доказательство. Габи в то время тоже была студенткой и слышала… черт, это звучит как сплетня, но говорили, что кто-то в команде подсыпал девушкам наркотик или снотворное, а потом насиловал. Я не говорю, что тренер что-то об этом знает, но в его записях может найтись что-то, что поможет узнать.

Она обхватила себя руками. И хотя не знала, чего ожидать, все же не думала, что будет так сострадать ему.

– Вполне справедливо. Мне… мне нужно об этом подумать, – нерешительно выговорила она. – Сейчас я пойду домой и через несколько дней дам свой ответ.

Ей нужно точно знать, почему отец так яростно противился ее просьбе дать Хантеру просмотреть документы из его кабинета. Неужели что-то знал? И теперь кого-то защищает?

– Я измучился, Феррин. Мне нужно отработать каждую линию расследования. Узнать, что случилось на самом деле, чтобы мы оба успокоились и начали новую жизнь. Пойми, за все, что случилось, я уже заплатил двойную цену, и мне страшно думать об этом.

Небольшая компания мамаш с малышами направлялась к парку, и Хантер снова надел очки. В Техасе большинство людей толпились вокруг него и просили автографы. В конце концов, он сын штата Одинокой звезды[1], жители которого всегда верили в его невиновность. Но в Калифорнии, где история была растиражирована прессой и повторялась изо дня в день до тех пор, пока его и Кингсли не выпустили из тюрьмы, люди думали, что они купили свою свободу.

Кингсли, как и Хантер, происходил из богатой семьи. Их обоих считали привилегированной элитой и утверждали, будто они считают себя выше закона. Но этого никогда не было. Людям легко предполагать, что деньги решают все, но это тоже малоправдоподобно. Деньги всего лишь дали им средства покинуть Калифорнию. Хантер и не вернулся бы сюда, если бы не Кингсли.

Но Кингсли устал находиться в бегах и хотел, чтобы его сын вырос в Калифорнии. Теперь, когда он и Габи помолвлены, оба собирались строить жизнь здесь. Они достойны того, чтобы спокойно жить, не опасаясь подозрений и злобных языков. Как достоин и Хантер. Ему так нужно оставить позади прошлое.

– Если я позволю тебе просмотреть документы отца, значит, так и будет. Но пока мне нужно отступить. Услышав, что о нас обоих вели репортаж по новостному каналу, я поняла, что все происходит слишком быстро, – отчеканила она. Голос был ровным и спокойным. Но на щеках цвели красные пятна.

– Посмотрим.

– Не посмотрим. Я вполне серьезно, Хантер.

Он повернулся к Феррин и положил руку на спинку скамьи. У него ныло сердце. Он хотел схватить ее в объятия и целовать, пока у нее голова не пойдет кругом. Пока у нее не вылетят из головы все мысли и она начнет отвечать ему. Начнет вспоминать, как хорошо им было вместе. Но он знал, что этому не бывать. Он должен дать ей шанс все обдумать. Ему бы следовало оставить ее в покое, но это не в его характере. Он чувствовал себя так, словно его команда опекает игрока противника, владеющего мячом, бросив Хантера одного, а он упал и пытается подняться. Но никак не может.

Зона защиты куда дальше, чем прежде…

Все изменилось! Он думал, что зона защиты – это документы тренера, и до этого момента, сидя на парковой скамье рядом с Феррин, мог бы поклясться, что это все, чего он добивается. Чего хочет. Но теперь знал, что хочет ее.

– Но как же мы? – спросил он, устав вести длинную игру. Он хотел поскорее закончить ее и, возможно, уехать вместе с Феррин. Но убедить ее дать ему второй шанс будет нелегко.

– Никаких «мы» не существует, – отрезала она.

– Ты не можешь игнорировать прошлую ночь.

Она встала, подбоченилась и глянула на него сверху вниз:

– Придется, Хантер. Это единственный способ, который поможет мне жить дальше. Все это слишком запутанно, и я окончательно сбита с толку.

– Дай мне шанс, – попросил он, поднимаясь. – Позволь доказать тебе, что я тот человек, за которого ты меня принимала.

Она прикусила губу, и он понял, что никогда в жизни не хотел ничего больше, чем вернуть вчерашнюю ночь. Ему нужен второй шанс с Феррин, потому что даже если он и сможет исправить то, что было в прошлом, найти убийцу Стейши и все рассказать ее родителям, все же без Феррин у него нет будущего.

– Я действительно не знаю, что делать, – пожала она плечами.

– Только дай мне шанс. Это все, о чем я прошу. Давай просмотрим коробки…

– Я еще не решила, – напомнила она.

– Можем не просматривать. Только не отталкивай меня.

Она не ответила. Он уже подумал, что все надежды потеряны, но Феррин наконец кивнула: