Книга Дональд Трамп. Провокация успеха - Александр Немиров

Я сказал Иване: «Если Леона что-то делает, делай наоборот». [Смеется.] «Относись к людям хорошо». Да она и так хорошая.

Думаете, Леона просто жадная?

Да нет, не просто. Она сумасшедшая. Леона Хелмсли просто плохой человек. Она к подчиненным относится хуже всех, кого я знаю. А я знаю довольно жестких людей.

Что вы делаете для сохранения хороших отношений с подчиненными?

Каждое утро я прогуливаюсь по атриуму в «Башне». Зайдите туда… Там все прекрасно, все сияет. Я туда спускаюсь и постоянно всех по-доброму муштрую. Я хочу, чтобы все выглядело идеально. Я вообще во всем участвую. Я дружен с портье и горничными в «Плаза» и «Гранд Хайатт».

Неглупые вроде бы люди меня спрашивали, зачем я вообще разговариваю с портье и горничными. Я ушам своим не верил. Это же люди, на которых все и держится. И если я им нравлюсь, они лучше работают… а я им хорошо плачу.

Вы недавно потеряли ценных сотрудников в авиакатастрофе.

Да. Я потерял не просто умнейших людей, ключевых сотрудников компании — я друзей потерял, не мог поверить. Сначала я был потрясен, позвонил их женам, продолжал что-то делать… Мой оптимизм уменьшился. Никогда не думал, что смерть посторонних вроде бы людей так на меня повлияет.

А что вы думали, когда первое потрясение прошло?

[Молчит.] Это огромная потеря. Меня взбесило, что они летели непонятно куда. Была там пресс-конференция, средненькая, по поводу мелкого матча по боксу. Я им сказал, что лететь не обязательно, но они захотели… Отдали жизнь за такую мелочь. Мне было тяжело. [Молчит.]

А что вы думаете о богачах в целом?

Богатые люди умеют выживать. По природе своей они делятся на тех, кто свое состояние унаследовал, и тех, кто его сделал сам. Те, кто унаследовал, обычно довольно робко себя ведут, боятся потерять то, что у них есть. И кто их обвиняет? А некоторые идут на риск и либо зарабатывают еще большие деньги, либо разоряются.

Как Мерв Гриффин? После того как его компания приобрела у вас Resorts International, ей грозит банкротство. Что случилось?

Мерв — хороший парень, мы с ним недавно познакомились; оба были судьями на конкурсе «Мисс Америка», после того как заключили сделку. Не хочу его подкалывать, но до покупки Resorts он всем рассказывал, какую он хорошую сделку провернул и как пролетел Трамп.

Но вы не пролетели.

Скажем так: он не сумел перетрампить Трампа. У него теперь больше долги. Но он действует очень эффективно, и у него отличные пиарщики. Business Week опубликовали статью «Дональд научит Мерва искусству сделки». Я тогда разозлился. И еще раз разозлился, когда журналы People и Time, ни черта не разобравшись и ничего не зная, написали, что Мерв побил Дональда. Представляешь? Вообще не изучили ситуацию. Они просто наслушались его пиарщиков. Теперь они знают правду и уже задают вопросы для еще одной статьи или исправлений. Я им сказал: «Просто забудьте, это неважно».

Что вы чувствуете, заключая сделки?

Мне нравится придумывать. Я делаю то, что делаю, ради удовольствия. И, надеюсь, никто этого не делает лучше меня. Хорошая сделка просто красива. Это мой холст. И мне нравится с ним работать.

Я люблю вызов и люблю рассказывать историю про сына шахтера. Сначала шахтер заболел «черным легким». Затем его сын. А затем и сын сына. Будь я шахтерским сыном, я бы свалил из долбаной шахты. Но большинству не хватает воображения — или еще чего-то, — и они не вылезают из своей шахты. У них нет «искры».

Какой?

Возможности стать предпринимателем, атлетом, хорошим писателем. Ты либо с этим родился, либо нет. И этот талант человек либо оттачивает, доводит до совершенства, либо забывает. В день своего рождения Джек Никлаус уже был достаточно талантлив, чтобы играть в гольф лучше всех.

Вы, очевидно, самоуверенны. Как вы это используете в бизнесе?

Я верю в силу позитивного мышления, но одновременно верю и в силу мышления негативного. Нужно быть готовым к худшему. Если я заключаю сделку, я хочу знать, каков худший вариант развития событий. Я позитивно смотрю на вещи, но я, к сожалению, циничен. И если все полетит к чертям, что я буду делать? Хочу я оказаться в таком положении? Если не хочу, я не заключаю сделку. Я предпочитаю думать о последствиях провала — последствия успеха сами о себе позаботятся. И если сделка удалась, вопрос лишь в том, сколько именно я получу.

Как далеко вы готовы зайти в конфликте с конкурентом?

Я буду требовать всего, что только смогу получить. В бизнесе нужно давить на людей почти до слома — но не ломая; нужно довести их до клинча — но не сломать. Это признак хорошего бизнесмена. Плохой будет давить людей и после слома.

А если вы надавили и сделка сорвалась?

Значит, я слишком надавил. Я совершил ошибку. Но я их не совершаю. Я давлю до нужного момента и в результате получаю от сделки больше, чем другая сторона.

Еще один аспект вашего делового таланта — отношение к прессе. Вы сумели задавить документальный фильм, выставляющий вас в неприглядном свете, который оплатил ваш заклятый враг [нью-йоркский бизнесмен и издатель] Леонард Стерн. Вы считаете, что победили его?

Полностью. Полная победа, да. Но я не хочу долго обсуждать ни триумф, ни поражение.

Звучит великодушно. Но вы известны тем, что мстите тем, кто нападал на вас.

Я думаю, что я в бизнесе честен, а не жесток. Но, если кто-то пытается играть против меня нечестно, я отбиваюсь яростнее любого другого человека. Если кто-то пытается навредить тебе или твое семье, у тебя есть полное право отбиваться.

Вы ненавидите Стерна?

Нет. Стерн мне неинтересен. Но он меня не любит, достаточно сильно не любит, чтобы потратить миллион на документальный фильм.

В Нью-Йорке у вас множество врагов. Среди них и группа, которая хочет не дать вам построить «Трамп-Сити» на Гудзоне, где вы собираетесь возводить самое высокое здание в мире. А они считают, что вы погубите Вест-Сайд и перегрузите район. Что вы скажете?

Во-первых, в 1940-е в Вест-Сайде жило больше людей, чем живет сегодня. Мало кто это понимает. Во-вторых, «Трамп-Сити» будет архитектурным шедевром. В-третьих, город нуждается в налогах, в новом жилье и магазинах, которые принесут миллиарды новых доходов. Но эта группа [West Pride] противостоит всем доводам «за» на каждом шагу.

Они борются ради самой борьбы. Я искренне считаю, что, предложи я разбить парк на 80 акров, они и с этим бы боролись. Они эгоистично держатся за то, что у них есть, и не хотят ни с кем делиться. А нам нужен новый «Центр Рокфеллера», особенно учитывая, что большая часть старого куплена Mitsubishi.

«Трамп-Сити» (Trump World Tower) был построен в 2001 году.