Книга Война 2020. На южном фланге - Владислав Морозов

Убитых и раненых, похоже, действительно убрали и увезли практически всех, хотя среди россыпей разнокалиберных стреляных гильз и свежих выбоин на асфальте и бетоне кое-где темнели коричневатые лужицы и брызги подозрительного вида.

– Здравия желаю! – ожидаемо возник из кустов перед Мочаловым потный, слегка ошарашенный от недавней пальбы и основательно провонявший дымом и порохом приднестровский капитан Тулук, руководивший оборонявшей автомобильный мост с этой стороны реки ротой.

– И вам здравия желаю! – ответил Мочалов и спросил: – Как дела, капитан? Погибших много?

– Восемь «двухсотых», шесть «трехсотых». И, если не думать о том, что все это живые люди, можно даже считать, что потери в пределах допустимого…

– Понятно, – сказал старлей понимающим тоном, деликатно решив не вдаваться в эту тему глубже.

– Наши где? – спросил он.

Тулук ничего не успел ответить, поскольку при этих словах из-за дорожного ограждения правее капитана появились две фигуры в новом российском камуфляже без знаков различия, словно только этого вопроса и ждавшие. Это были два сержанта из спецназа ГРУ, Косин и Шель, чем-то похожие на братьев, невысокие, худые и жилистые. У одного из них сейчас было под командованием два расчета ПЗРК 9К334 «Верба», а у второго – трое снайперов с крупнокалиберными винтовками. Этот личный состав заранее замаскировался, заняв позиции у моста, и до сего момента никак не проявлял свое присутствие, тем более что ВС ПМР пока справлялись и без дополнительной поддержки.

– Ну и как там? – спросил старший лейтенант у небрежно козырнувших ему сержантов. – Все нормально?

– Пока да, – ответили те, в очередной раз констатируя сей нехитрый факт.

Старлей хотел что-то сказать, но в этот момент в карманах «разгрузок» всех троих одновременно квакнули ожившие портативные рации.

– Я Юстас, – сказала рация Мочалова знакомым голосом Щепкина. – Всем срочно на позиции, на дальних подступах наблюдается подход основной группы «гостей»! Действовать по плану, а если противник приблизится на достаточное расстояние, разрешаю работать на поражение без команды! Как поняли?

– Восьмерка и Девятка поняли! – доложили сержанты.

– Орлан, ты на месте? – спросила рация персонально у Мочалова.

– Так точно, Юстас, на месте!

– Тогда контролируй лично действия Восьмерки и Девятки и если что-то пойдет не так – сразу докладывай! Они не должны высадиться!

– Так точно! – ответили практически хором старлей и сержанты.

В этот момент со стороны реки снова послышался далекий тарахтящий звон вертолетных винтов, а где-то в отдалении, на другом берегу что-то глухо гахнуло. Похоже, взорвались боеприпасы в догоравшем молдавском Ми-8Т.

– По местам! – скомандовал Мочалов, убирая рацию обратно в карман «разгрузки». Сержантов при этих словах словно ветром сдуло. А сам старлей немедленно залег с биноклем в канаве за дорогой, по другую сторону от позиции МТ-ЛБ с зениткой. С этого места ему открывался относительно неплохой вид на мост и реку.

Противник был по-европейски предсказуем. Первыми к мостам вышли четыре пары камуфлированных песочно-зелено-коричневыми разводами «Пумы» с филетово-желто-красными кокардами румынских ВВС на бортах. Такие же IAR-330L, как те, что накануне прикрывали молдавские Ми-8Т, только без вооружения и с полным комплектом десанта. Вместе с ними к мостам вышли две вооруженные 20-мм пушками GIAT M621 и 80-мм НАРами «Газели» в более темном камуфляже, с торопливо закрашенными быстросмываемой краской французскими опознавательными знаками.

Еще на дальних подступах к мостам пилоты основной группы увидели сначала горевшую на берегу «Пуму», а потом и дымы от трех практически сгоревших Ми-8Т. И хотя было понятно, что «первая волна», похоже, получила по первое число и легкой предстоящая акция быть не обещала, командованию почему-то так и не пришло в голову отозвать десант. Хотя в условиях отсутствия связи сделать это было не так уж и просто.

Старый фильм Копполы нынешняя вертолетная атака напоминала не очень, да и Вагнера на всю катушку никто сдуру не врубал, времена не те, да и буйных несколько поубавилось.

По приближающимся румынским «Пумам» немедленно открыли огонь автоматчики и пулеметчики, потом к ним присоединились пулеметы с бронемашины и малокалиберные зенитки.

Вертолеты ответили хаотичным огнем наугад из установленных на шкворневых установках в дверных проемах пулеметов, а пилоты «Газелей», обнаружив внизу потенциальные цели, сразу же разошлись в стороны и ударили из пушек.

Первый из них в первый момент прицелился явно неверно и вместо пулеметных позиций его 20-мм снаряды довольно кучно попадали либо в арку железнодорожного моста через Днестр (дав очень красивые разрывы и рикошеты в разные стороны), либо в сторожку, торчавшую у того же моста на западном берегу – домишко мгновенно лишился окон и части кровли, но почему-то не загорелся. Пилот второй «Газели» с первого захода вообще попал, в основном, в дорожный асфальт и ограждение автомобильного моста, где практически не было приднестровских стрелков. Проблемы с прицельным оборудованием и полное отсутствие радиосвязи, похоже, давали о себе знать.

Через минуту «Газели» развернулись и пошли на второй заход. «Пумы», все так же паля из пулеметов, попытались приблизиться к мостам. При этом плотность зенитного огня сильно возросла, и некоторым румынским пилотам невольно стало страшно от обилия вспышек «сварки» на земле.

Потери не замедлили воспоследовать – одну «Пуму» из первой пары, пилот которой капитан Мьензат зачем-то заходил прямо на центр автомобильного моста (ожидать, что кто-то позволит вертолетчикам зависнуть над мостом и начать высаживать десант, мог только полный идиот), продырявило сразу из десятка разнокалиберных стволов, и она, загоревшись и все больше заваливаясь на левый борт, рухнула в Днестр. Видно было, как, опережая вертолет, в реку летят несколько размахивающих руками фигур в тяжелом снаряжении натовского образца – высота была слишком велика для того, чтобы это падение закончилось для них успешно. Шансы выплыть в тяжелой «сбруе», да еще и с оружием, были невелики.

Пилот второй «Пумы», видя гибель ведущего, метнулся в сторону западного берега, туда, где явно собирались высадить своих людей еще две пары IAR-330L. Казалось, что в воздухе стало тесно от пуль и снарядов.

Между тем обе «Газели» снова вернулись и, выскочив прямо над мостами, почти одновременно ударили НАРами. От этого пуска загорелась стоявшая на позиции у железнодорожной насыпи БРДМ-2 и взорвался выехавший на позицию позади сторожки «Урал» с ЗУ-23–2 в кузове. Сверху было видно, как из грузовика выскакивают и катаются по земле люди в горящей одежде.

Однако радость пилотов была недолгой – на выходе из атаки одну из «Газелей» достал-таки сосредоточенный огонь не менее трех ЗУ-23–2, стрелявших с обоих берегов Днестра. Маленькая, похожая то ли на яйцо, то ли на сперматозоид вертушка красиво взорвалась, и на мгновение озарившая летнее небо яркая керосиновая вспышка стала погребальным костром для двух ее пилотов – лейтенанта Бенуа и аспиранта Лябита. Во вторую «Газель» тоже было несколько попаданий, но пока исключительно из стрелкового оружия, и ее пилот лейтенант Лекон пошел на новый заход, разворачиваясь над румынскими «Пумами», которые довольно суматошно маневрировали над Днестром на малой и предельно малой высоте. В этом, крайнем заходе он довольно бесцельно расстрелял остаток боекомплекта и со спокойной совестью повел вертолет в сторону авиабазы Дечебал – всякое желание рисковать далее у него исчезло начисто.