Книга Герой снов - Лиза Клейпас

– Ты восхитительная. - Николай прижал ее подошву к своему бедру, ближе к паху. Эмма вздрогнула, ощутив твердую продолговатость его возбужденной плоти, но не смогла заставить себя отодвинуться.

Эта блаженная пауза окончилась, когда они подъехали к поместью Ангеловских, и Николай снова надел ей туфли и спустил ее ноги на пол. Эмма преисполнилась почтительного изумления, осознав, что эта похожая на дворец резиденция является теперь ее домом. Огромная круглая бальная зала с бесчисленными колоннами и зеркалами, роскошные комнаты, отделанные золотом и драгоценными камнями, галереи и бесконечные анфилады покоев с высокими окнами… Все это теперь принадлежало ей, и она могла бродить по ним в свое удовольствие.

– Княгиня Эмма… - произнес Николай, словно читая ее мысли. - Много ли понадобится тебе времени привыкнуть к своему титулу?

– Возможно, мне никогда не удастся к нему привыкнуть, - скорчила она в ответ милую гримаску.

Карета остановилась прямо у широких ступеней, ведущих к парадной двери. Николай помог Эмме выйти. Тут же вокруг них засуетилась прислуга: лакеи поспешили распахнуть двери, дворецкий вышел на порог их приветствовать, а сзади в холле уже выстроились шпалерами служанки.

Николай подвел ее к порогу и махнул рукой в сторону застывшего в ожидании дворецкого.

– Ты, разумеется, знаешь Станислава по прошлым посещениям.

Эмма залилась краской, вспомнив последнее из них, когда она осталась у Николая на ночь.

Лицо дворецкого осталось успокоительно безучастным. На чистом, почти без акцента английском он произнес:

– Ваша светлость, все слуги приносят вам свои искренние поздравления и пожелания счастья. Мы постараемся служить вам верно и хорошо.

– Благодарю вас, Станислов, нет, Станис… - Эмма посмотрела на него с извиняющимся видом. - Я буду повторять ваше имя, пока не научусь выговаривать его правильно.

Прежде чем дворецкий успел ей ответить, Николай подхватил Эмму на руки и высоко поднял до уровня груди. Она изумленно ахнула:

– Что ты делаешь?

– Переношу тебя через порог, - ответил Николай. - Разве это не английская традиция?

– Только если невеста гораздо меньше жениха. Не надо… Я слишком тяжелая! Пожалуйста, спусти меня на землю.

– Перестань вырываться, а то я тебя уроню.

Эмма застонала от мучительной неловкости, но Николай решительно перенес ее через порог и прошел по холлу мимо ожидавших слуг. Под их хихиканье и перешептывания он пронес невесту до лестницы, ведущей в верхние покои.

– Ты разве не собираешься представить меня им? - спросила Эмма, оглядываясь на небольшую толпу при входе.

– Завтра. Сегодня я хочу быть лишь наедине с тобой.

– Остальной путь я могу пройти сама. Ты надорвешься.

– Пустое, - небрежно фыркнул он. - Я носил на плечах оленя, весившего вдвое против тебя.

– Как лестно! - пробурчала Эмма и от смущения молчала всю дорогу до своих комнат. Николай донес ее до покоев, специально отделанных для новобрачной, и поставил на пол посреди спальни.

– Ох! - воскликнула она, медленно поворачиваясь вокруг себя.

– Если тебе не нравится, мы все переделаем.

– Переделаем? - ошеломленно повторила она. - Я и думать об этом не желаю.

Покои состояли из гостиной, гардеробной, спальни и ванной комнаты и были красивее всех виденных ею когда бы то ни было раньше. Отделанные в голубых тонах, с хрустальными колоннами и аксессуарами, они подошли бы королям и царям. Стены были увешаны бесценными полотнами в массивных серебряных рамах. Русская печь, выложенная розовато-сиреневыми изразцами, помещалась в углу. Огромнейшая кровать была покрыта темно-синим расшитым шелковым покрывалом. На ней горой громоздились подушки с кистями. Распахнув дверки шкафа красного дерева, Эмма обнаружила, что он пуст, за исключением некоторых предметов ее приданого, перевезенных сюда несколькими днями ранее.

– Где же твоя одежда? - удивленно спросила она.

– Мои покои в другом конце этого крыла.

– Значит, мы не будем делить комнаты?

Николай покачал головой, и Эмма вспыхнула из-за своей ошибки. Отец и Тася всегда спали вместе, начиная и заканчивая день в объятиях друг друга. По наивности Эмма решила, что Николай захочет так же устроить их жизнь. Если он останется в своих отдельных комнатах, они лишатся всех мелких интимных житейских подробностей, которые позволяют мужу и жене чувствовать себя друг с другом легко и удобно. Но, по-видимому, Николай не стремился к подобной фамильярности. Возможно, так оно и лучше… А может, он когда-нибудь изменит свои взгляды.

Она подошла к столу красного дерева, уставленному собранием крохотных резных фигурок. Взяв в руки одну из них, она заулыбалась от удовольствия: это был лебедь из белого коралла, с золотым клювом и сапфировыми глазами. Рядом стояли малахитовая лягушечка, золотой лев, слон из слоновой кости, аметистовый волк с золотыми лапами, а также медведь, рыбка, разные птицы - все из драгоценных металлов и самоцветов. Дольше всего взгляд ее задержался на самой выразительной фигурке: янтарном оскалившемся тигре с желтыми алмазами вместо глаз и мелким жемчугом вместо зубов.

– Эта коллекция принадлежала моей прапрапрабабке Емелии. Мне показалось, что тебе захочется ее иметь.

Эмма обернулась к нему, глаза ее лучились восторгом:

– Спасибо.

Николай кивнул на тигра, зажатого в ее руке:

– Говорят, эта вещица была у нее самой любимой.

Осторожно приблизившись к нему, Эмма легонько поцеловала его в щеку.

– Спасибо, - повторила она. - Ты очень добр ко мне, Ник.

Николай пристально смотрел на нее, чувствуя, как горит место на щеке, которого коснулись ее губы. На него нахлынуло странное состояние, и он замер, не шевелясь. Синие глаза Эммы, звук ее голоса, то, как она сжимала в руке янтарную фигурку, - все казалось ему знакомым, словно когда-то уже случалось. Сердце его забилось гулко и часто, в тяжком ритме. Воздух вокруг стал жарким, в голове медленно кристаллизовалась странная картина.

* * *

Она взяла в руки тигра, разглядывая его со всех сторон.

– Посмотри, как сверкают его глаза. Разве он не прекрасен?

– Прекрасен, - мягко согласился он, не в силах отвести глаз от ее сияющего лица. Он оторвался от этого зрелища лишь на мгновение, чтобы сказать золотых дел мастеру:

– Мы берем их все.

Она радостно засмеялась и порывисто обняла его.

– Ты так добр ко мне, - прошептала она ему на ухо. - Ты заставляешь меня любить тебя чересчур сильно.

Он провел губами по ее нежной щечке.

– В любви нет понятия "чересчур".

* * *