Книга Былины сего времени - Александр Рудазов

– Иваном кличут! – невольно подбоченился княжич. – Иван Берендеич, из Рюриковичей! Слыхал, может?!

– Не слыхал, – презрительно откликнулся змей, рубя наискось.

Ну уж что-что, а мечом Иван владеть умел. А кладенец ему еще и пособлял. Булатная сталь так и завьюжила, так и завихрила, отражая всякий удар чешуйчатого великана!

Тот, правда, тоже оказался не лыком шит. Как уж он махал своим клинком, как уж вертел!.. Словно мельница крыльями!

Только вот его меч, хоть и ладный, откованный горными карлами, не был кладенцом. И с каждым звяком, с каждой встречей Самосек оставлял на нем еще щербину, еще выбоину… пока не переломил напополам!

Ошеломленный змей на миг замер – и Иван от души врезал ему по шее, рубанул во всю удаль молодецкую. Этот удар принял на себя уже шелом – но тоже треснул, разъехался на два куска железа.

А змей от такого толчка не удержал равновесия и рухнул на четвереньки. Иван тут же приставил ему к горлу кладенец – да так тесно, что взрезал чешую. Обратившийся человеком Яромир, хромая, подошел к нему и хмыкнул:

– Ну что, ящерица, побила тебя лысая обезьяна-то? Что теперь скажешь?

– Ваша взяла, – пробурчал Драхотопул. – Что хотите выкупа?

– Выкупа? – приподнял брови Яромир. – Ты что ж, думаешь, мы с тобой денег ради бились?

– А то нет? Для чего ж еще? Вы, обезьяны, все до блестящего мусора жадны.

– Иван, смотри, тебе решать, – сказал волколак. – Победа твоя.

– Не надо мне денег твоих! – воскликнул Иван. – Ты, поганый, почто людей тут столько перебил?!

– Каких еще люде… – снова начал было Драхотопул, но покосился на лезвие у самой шеи и процедил: – Перебил и перебил, что уж теперь. Дело прошлое. У вашего же народа есть обычай виры? Бери с меня серебром за каждую голову и отпусти.

Иван почесал в затылке свободной рукой. Русскую Правду он знал нетвердо, но что за убийство полагается вира – помнил.

– А у вашего народа с этим как? – спросил он. – У вас что за убийство полагается?

– Кровная месть, – ответил Драхотопул. – Мы деньгами за кровь не берем – только кровью же. Но это у нас, а то у вас.

– У нас тоже кровная месть раньше была, – насупился Иван. – Око за око, зуб за зуб. Но то раньше. А теперь… ладно, плати виру.

– Да ты не расплатишься, змеюка, – усмехнулся Яромир. – Ты сколько здесь народу-то в разбое перебил? Не менее сотни. За каждого мужчину по сорок гривен, да за женщину по двадцати. Тут ведь люди жили, не холопы. Да еще и головничество с тебя… хотя его теперь платить неизвестно кому, все померли или разбежались…

– Расплачусь, – осклабился Драхотопул. – Есть у меня кубышка с золотом прикопанная. Отпустите меня – скажу, где искать. Там этих гривен – несметно.

Яромир покачал головой. Иван тоже. Отпускать подобру-поздорову татя, убийцу и, возможно, людоеда им не сильно хотелось.

Но ведь прав он. Все по Правде.

– Ну что, отпустите меня? – скосил глаза на меч Драхотопул.

– А людей больше убивать не будешь? – вздохнул Иван.

– Не буду. Слово чести даю.

– Ладно, живи тогда, – отвел Самосек Иван. – Но смотри у меня!..

Драхотопул поднялся на ноги. Почесал порезанное горло. Окинул злым взглядом убитого коня и пошел рыться в седельных сумках. Иван отвернулся осмотреть рану Яромира… и Драхотопул тут же метнулся к нему.

– Га-га-га, обманул!.. – проревел он, шарахая обломком меча.

Наивный, доверчивый Иванушка не ждал такой подлости даже от поганого змея. Но воем он был добрым, натаскал его воевода Самсон изрядно. Почуяв удар буквально кожей, он резко пригнулся, и клинок прошел вершком выше макушки.

А Иван тут же развернулся и тоже с разлету ударил Самосеком.

Да так, что отсек людоящеру башку.

– Эх, добрый я человек… – хлюпнул носом княжич. – А всякая сволота этой моей добротой пользуется!

– Ага. И кубышки со златом нам теперь не видать, – усмехнулся Яромир.

– Да пес с ней, – буркнул Иван. – Не надо мне золота змеиного.

Вернувшись в избушку, княжич с оборотнем растолкали деда Молчана и рассказали, что и как. Разбудили и Баюна – хотя его присутствию Яромир немножко удивился. Он полагал, что оставшись без присмотра, кошак тут же задаст стрекача. Но тот, похоже, все-таки не рвался гулять по зимнему лесу одиноким котенком.

Дед Молчан, услышав о славной победе над змеем, аж прослезился. Посетовал, конечно, что так поздно – чего уж теперь-то, когда вся деревня почитай разорена. Но все равно обрадовался. Кряхтя, он спустился с печки, взял Ивана за руку и проникновенно молвил:

– Спасибо тебе, Иванушка. Бог тебя вознаградит. И я за подвиг твой славный отблагодарю по мере сил. Чего желаешь в награду – тугую мошну или добрый совет?

Иван аж ногти грызть начал – так трудно ему оказалось выбрать. Яромир, которому награды не предложили, насмешливо фыркнул и принялся расставлять на столе харчи. Его волчью личину людоящер серьезно подранил, так что пару дней им пережидать здесь. Пока лапа не затянется, он Ивана далеко не увезет, а пешком идти – выигрыш невеликий.

– Совет, дедусь! – наконец решился Иван. – Совет добрый мне дай!

– Ладно, Иванушка, – ласково улыбнулся старик. – Вот тебе мой совет: коли будешь гречневую кашу есть, миску потом вымой сразу же. А то присохнет, потом не отдерешь.

Иван распахнул рот.

Баюн захихикал.

Дед Молчан полез обратно на печку.

– Обманул простака, да? – горько вздохнул Иван. – Эх, что за люди кругом… Никому верить нельзя…

– Мне можно, – сказал Яромир.

– Вот-вот… Один честный человек, да и тот волк…

Глава 11

Кащей Бессмертный снова смотрел на чудесное блюдце. Смотрел равнодушно, не говоря ни слова. Ничто не отражалось в мертвых глазах царя нежити. Только нижняя его губа самую чуточку искривилась – еле заметно, почти невидимо.

Очокочи погиб. Не справился с задачей. Не помогло даже его чудесное свойство – воскресать, если вслед за смертельным ударом нанесен второй, точно такой же. Удивительная сила, доставшаяся ему от кого-то из божественных предков.

Скверно. Этот рикирал дак был бы весьма полезен в грядущих свершениях Кащея. Его Вопль Паники способен разгонять целые войска, обращать армии в трясущиеся от ужаса толпы. Кащей очень на него рассчитывал.

О коте Баюне Кащей сожалел не так сильно. Его усыпляющие и ослабляющие песни тоже весьма могучи, но куда менее громки. Издали они не действуют.

К тому же Баюн не погиб. Жив-здоров, только временно утратил боеспособность. Через пару лет он снова станет взрослым котом и, возможно, все-таки пригодится. Кащей не обманывал себя, считая, будто к тому времени уже истребит весь людской род. Слишком много расплодилось на земле человечков – грядет поход на долгие годы, а то и десятилетия.