Книга Диверос - Евгений Клевцов

Сигилль снова замолчала. Она встала со скамьи, и, отвернувшись, обхватила себя руками, словно пытаясь согреться. Мэй Си смотрела на нее, не задавая ни одного вопроса. Она знала, что теперь женщина расскажет все и без них.

– Потом я пыталась узнать, что произошло. Но никто не мог мне толком ничего рассказать. Те, кто был в доме, видели, как Ансель вбежал в кабинет Эльдрика и захлопнул дверь. Потом в кабинете начался страшный крик. Вы ведь вчера видели, какие там толстые двери, когда они закрыты – из-за них не единого звука не доносится. А вопли братьев были слышны чуть не по всему дому. Ансель обзывал Эльдрика извергом и убийцей, а тот в ответ обвинял его в предательстве. Охрана несколько раз попыталась вмешаться, но дверь оказалась заперта. И, вдруг, все смолкло. Так резко, что все испугались еще больше. Солдаты какое-то время еще стучали, прося впустить их, и, наконец, решили вломиться в кабинет без разрешения. Уже принесли тяжелые топоры, но тут двери открылись, и из кабинета вышел белый как стена Эльдрик, сделал несколько шагов, указал рукой назад и упал. Все бросились к нему, думая, что он ранен, и тут увидели Анселя. Он не дышал, сердце его не билось. Но ни на нем, ни на брате не было никаких ран и ссадин. И, тем не менее, пока шло разбирательство, Эльдрика взяли под стражу. Несколько дней он просидел в гарнизонной тюрьме под арестом. Но потом выяснилось, что его вины в смерти брата нет – Ансель умер сам. Его сердце не выдержало волнения, нескольких дней безостановочной скачки без сна и отдыха и скандала с братом.

– Но вы не поверили и бежали с дочерью…

– Да, бежала. В тот день, когда Анселя хоронили, в доме почти никого не осталось… Но все остальное вы знаете. Давайте хотя бы этого не будем ворошить.

Сигилль вернулась на скамью. Видно было, что рассказ стоил ей колоссального напряжения всех сил. Мэй Си чувствовала, что она опустошена и физически и эмоционально. Но было еще кое-что, что нужно было выяснить.

– Сигилль, с тех пор между вами с мужем происходило что-нибудь подобное тому, что случилось тогда?

– Поднимал ли он на меня руку? Нет. Теперь он даже голос на меня не повышает. С того самого момента, как мы с Фремм вернулись, он стал изображать из себя идеального мужа: доброго, заботливого, понимающего. Устроил эту площадку, рассадил везде сигилли. Вы видели вчера – таскает одну в петлице постоянно. Когда мы вернулись, в тот же день он вызвал судью и подписал все документы о том, что признает Фремм своей дочерью, и завещает нам с ней все свое имущество. И вообще, возникни сейчас у нас любые желания – они будут исполнены мгновенно. Но только я прекрасно понимаю причину этого.

– И какова же она?

– Страх! – на лице женщины появилась холодная улыбка. – Самый обыкновенный страх. Он перевез меня сюда, чтобы я постоянно была рядом, на глазах. Старается задобрить, купить прощение. Хочет сблизиться с дочерью, чтобы она повлияла на меня. Потому что боится. Знает, что я никогда не поверю в его невиновность и никогда не прощу того, что он сделал. Знает, что я видела, каким он может быть. Ансель назвал его убийцей, а он был не из тех, кто бросается словами. Он знал, что Эльдрик способен убивать. И я это знаю. Этот страх сжигает его каждый день, каждую минуту его существования.

Она вдруг невесело усмехнулась:

– Вчера, увидев вас троих, я подумала, что он устал бояться. Думала, что не доживу до сегодняшнего утра. Потому и не спала – страшно было, и интересно, как вы это сделаете.

– Мы здесь не для того, чтобы убивать вас.

– Это я уже поняла.

Сигилль тяжело вздохнула.

Внезапно она ощутила как ее веки стали тяжелыми. Ей показалось, что ее окружает непонятно откуда взявшийся туман, в котором начали затихать все окружающие звуки. Ей вдруг стало спокойно, как не бывало уже очень давно. Она положила руки на стол, а затем опустила на них голову и прикрыла глаза. Откуда-то, очень издалека, она услышала голос Мэй Си:

– Ничего не бойтесь. Ни о чем не думайте. Сейчас вам нужно побыть в одиночестве. Оставайтесь здесь столько, сколько захотите. Здесь вам будет спокойно и безопасно. Этот туман – ваше прошлое. Когда вы проснетесь – он рассеется, унеся с собой все ваши страхи, и никогда больше не вернется. Останутся воспоминания, но они не причинят вам ни боли, ни вреда.

Убедившись, что Сигилль уснула, Мэй Си молча встала. Бесшумно проходя рядом, она подняла руку и провела над ней ладонью, словно набрасывая легкое невидимое покрывало. Теперь сон женщины несколько часов никто и ничто не потревожит. Может быть, впервые за многие годы.

ГЛАВА 17

Прошлый вечер был так себе, да и ночь не лучше. Хиетт чувствовала, что еще немного – и глаза начнут закрываться сами собой, хоть она и пришла сюда, на стену, в надежде хоть немного проснуться в окружающем холоде – в теплой комнате бороться со сном было бесполезно. Последние несколько дней поспать ей не удалось ни минуты: днем приходилось заниматься поручениями коменданта и часами торчать у городских ворот. В тот день, когда их ждали, санорра не появились, на второй день – тоже. На третий день Эльдрик уже был уверен, что вместо них в Зигверт прибудут дознаватели из Аверда, ходил хмурый, распоряжения отдавал сквозь зубы. Многих сил и нервов стоило оставаться рядом с ним, отлучаясь на час-другой к часовым, когда он либо работал один, запершись в своем кабинете, либо проводил совещания в гарнизоне, и, следовательно, был в относительной безопасности. Утром четвертого дня он вызвал ее к себе и сказал:

– Если они не прибудут сегодня – завтра ты едешь в Хейран и разрываешь соглашение. Зря я вообще пошел у тебя на поводу.

– Но они предупредили, что эти посланные могут появиться с задержкой…

– Дня в три, я помню. Но третий день истек вчера. Не приедут сегодня – утром отправляйся в дорогу. Можешь поехать ночью. Не знаю, что там тебе мерещится, но абсолютно точно чувствую, что ожидание сведет меня в могилу быстрее твоих убийц.

Хиетт вздрогнула. Кажется, сон, все-таки подбирался все ближе. Она посмотрела вокруг: темнота, только костры на стенах, окружавших дом коменданта, освещают черноту колышущимися пятнами. Осень – солнце встает поздно.

Вчера, после разговора с Эльдриком, когда она проводила санорра до их комнат и уже хотела возвращаться, один из них, Кин Зи, тот самый, что заступился за нее, вдруг заговорил.

– Вы ведь собираетесь вернуться назад к коменданту?

И, пока она размышляла, что ему ответить, добавил:

– Не нужно, он вас не пустит. Может, наорет из-за двери, но не откроет, поверьте мне. Лучше идите к себе, не теряйте время. Вам нужно поспать хоть немного.

Голос у него снова был совсем не таким пустым и неживым, как при встрече у ворот и не таким отстраненным, как за ужином. Можно было бы сказать, что в нем даже были какая-то теплота, только откуда она может быть у санорра.

– Почему вы так в этом уверены? – спросила она.

– Потому что вы держитесь из последних сил, это заметно…