Книга Слепой огонь - Галина Божкова

– Ваше Высочество! Господа советники! Король Гордон Лекс приветствует принцессу Милену Регант и шлёт ей наилучшие пожелания!

– А! Кажется, мы уговорили дядюшку Гордона, и он узнал, наконец, свою любимую племянницу принцессу Регант! – не удержалась от иронии королева. Жёстко добавила:

– Только мне этого мало!

Посол выставил вперёд ногу, задирая выше голову, словно собрался облагодетельствовать нищих, занудно молящих о подаянии:

– Я прибыл, чтобы сообщить: Его Величество король Гордон Лекс решил вернуть трон чудом спасшейся от разбойников Милене Регант в знак любви и огромного уважения к её отцу и нашему незабвенному другу. Вечная память великому королю Джерми Реганту и его святой жене Луизе! – широким жестом посол торжественно перекрестил своё длинно-вытянутое тело.

Королева, слегка опешив от подобной наглости, следила за его рукой. Рем громко закряхтел рядом, возмущённо надуваясь. Только Лебис спокойно всматривался в Солоса:

– А что взамен трона? Как я понимаю, за такую щедрость королева должна отблагодарить Гордона?

Величавый кивок грушеобразной головы посла красноречиво подтвердил предположение Лебиса.

– Его Величество сиятельный король Гордон Лекс нижайше просит руки Её Высочества. Та огромная любовь, которую он питает к прекрасной принцессе, станет надёжным залогом их долгой и счастливой жизни, скрепит священный союз супругов и их достославных семейств, – посол низко поклонился.

Королева засмеялась:

– Что за чушь собачья! Передай… дедушке Гордону…

– Мы обдумаем весьма интересное предложение Гордона Лекса, и дадим ответ завтра в полдень, – торопливо проговорил Лебис, учтиво, но торопливо провожая посла к выходу.

– Чёрт! Чёрт! Трижды – чёрт! – дёргал себя за бороду побагровевший Рем, грозя вырвать её с корнем.

– Что здесь обдумывать?! – горячилась вскочившая девушка. – Брачную ночь на турнирном поле с мечами в руках?!

– Успокойся! – твёрдо глянул на неё Лебис. – Для нас любое предложение мира сейчас выгодно. Время служит нам, а не барону. Кстати, судя по его предложению, он это прекрасно понимает. Нельзя показать себя неразумными политиками. А над формулировкой можно и поработать…

Возмущённо открытые рты были ему ответом.

На поляне среди прозрачного соснового леса горел костёр, пахло пеплом и смолой, тихо пели струны мандолины. Звучал нежный мужской голос:

– Цветами поражённый пал на ложе страсти,К твоим раскинутым рукам, к любовной власти.Я целовал бутоны роз и орхидею,Но обнимая гибкий стан – тобой владею!Ласкался нежный гиацинт – рукою,Кружился терпкий аромат левкоя…Но на ромашке твоих чувств гадая,Я понимал, что я тебяне знаю…

– Эх, здорово! Так и хочется забраться на спелую бабёнку! – громоздкий Рысь продемонстрировал все свои зубы, изображая улыбку.

Рубен укоризненно покачал головой. Галеон пристроился поближе к Роберу:

– Спой ещё, я не все слова запомнил. Мои подружки просто тают, когда я повторяю твои песни. Правда, у меня не так гладко выходит…

– Подружки или подружка? – улыбнулся мальчишескому хвастовству Галеона многомудрый Рубен, чьи подвиги по женской части остались далеко в прошлом, даже в минувшем, что не мешало ему с нежностью вспоминать о милых спутницах юности.

– Тебя и без песен любят, – поддержал покрасневшего друга Робер, откладывая инструмент и легко поглаживая тёмное дерево, словно кожу нежной девушки. Ни с того ни с сего Роберу подумалось, кем бы он стал, если бы не эти простые люди, бьющиеся рядом с ним за справедливое дело. Друзья уже спасали его от помешательства, от неимоверной тоски, от одиночества и озлобленности на весь мир… Даже юркая и смешливая Зильфира, попавшая в отряд года два назад, отрыто делилась своей радостью жизни, он не смог оставить девушку где-то в деревне, как бывало с другими приходившими к ним женщинами. Эта, как диковинный цветок, скрашивала жизнь всем мужчинам вокруг одним своим существованием, особенно – по уши влюблённому в неё Галеону.

– Скажи «чёрт», а он уж за плечами… – пробубнил Рысь, первым заметивший яркое одеяние цыганки, быстро подходившей к костру. – Как там Влад? Бдит?

– Залёг у дороги, даже я не сразу заметила. Влад не дремлет, говорит, пока вас не видно, тренируется. Видела, научился пыль поднимать, да и то не высоко. А предсказывать я лучше умею, хоть и не маг, и не звездочёт.

– Да ладно! Парень не звездочёт, а ас-тро-лог, вот. Глядишь, и Влад пригодится… Мечом он только махать и научился. От комаров отобьётся, а вот от пчёл – вряд ли.

Руперт не удержался, чтобы не задеть соперника и приятеля:

– Каков учитель, таков и ученик!

Рысь даже обрадовался:

– А забирай его себе. Дарю за так, почти что даром!

– В няньки не записывался, – пробурчал Руперт и отошёл подальше, чтобы чего лишнего не подарили.

– Любимый! Ты не скучал без меня? – подставила Зильфира щёку вскочившему Галеону.

– Как можно! Ой… Конечно, скучал!

– А что это у тебя? – заинтересованно вытянул шею Рысь. – Никак гусь?! Опять где-то стянула!

– Ну-ну! Цыгане не воруют! Они берут только то, что им предлагают от чистого сердца.

– Да неужели?! Где такие добрые селяне, может, и мне сходить, разжиться гусиной парочкой?

Зильфира насмешливо оглядела поцарапанного великана:

– С каких это пор ты разбираешься в птичьих болезнях? Разве мог бы ты заметить подрезанное крыло у этой бедной птички? Я только рассказала хозяйке о примете самой заразной болезни, она сразу же эту птицу выбрала и умоляла меня унести её как можно дальше. Даже монетку дала. В благодарность, – девушка повертела между пальцами мелкую денежку.

– А случайно это не ты сама крылышко-то?… – заподозрил мужчина.

– Ты меня удивляешь, Рысь! А кто же ещё?!

Когда гогот смолк, цыганочка присела рядом с Галеоном и принялась ощипывать «очень больную» и наверняка самую упитанную в деревеньке птицу.

Рысь поёрзал, но потом решился попросить у цыганочки:

– Зиль, погадай! Что тебе стоит?

Увидел, что девушка недовольно поморщилась, добавил:

– Вот Влад мне предсказал дальнюю дорогу с последствиями. Правда, сам не знал, что за последствия… У тебя, я уверен, лучше получается.

Зильфира закончила гусиный ощип, передала птицу Рубену. Лукаво посмотрела вокруг:

– Погадаю. Только это будет стоить… гусиных крылышек!

– Сколько угодно! Хоть десяток – все твои! – обрадовался Рысь, перебираясь поближе.

– Сначала гадаю на… Робера! – Зильфира достала кожаный мешочек с высушенными белыми косточками куриц и бабками барашков, окрашенных в красный и чёрный цвета. Шустрый Галеон уже расстелил плат подруги с нашитыми на края мелкими монетками, сам занял место за её спиной, когда девушка опустилась рядом на колени, что-то тихо повторяя и перемешивая с закрытыми глазами содержание мешочка.