Книга Лямель и принцесса Нарла - Сеймур Алиев

Аргеол, будто очнувшись от очень важных мыслей, задумчиво ответил:

– Дальше без меня! Я отправляюсь в Кесгор, – пронзительно проведя взглядом друзей, заявил Аргеол.

– Вы точно так решили? Может, всё же с нами?

– Нет, Руан! – категорично, но добродушным тоном отвечал он. – Я подумал, что в Кесгоре смогу быть гораздо полезнее для вас, чем здесь. Там, может, кто и вспомнит меня, а здесь я всего лишь старый немощный беглец, который то и дело выдыхается от долгой ходьбы и замедляет вас. Идите. И помните: я вас не оставил! – улыбаясь, старик раскрыл свои объятия для друзей.

– Мы будем скучать, Аргеол, – тихо шепнул поэт, обняв жилистого старика.

Не заставляя себя долго ждать, Фунгус, высунувшись из кармана, присоединился к друзьям.

– Идите с верой и надеждой, – пророческим тоном благословил старец одиноких путников. – Да пребудет с вами Всевышний. И помните: я скоро вернусь! – сказав эти слова, он скрылся в чаще леса.

Следуя за Гульвионом, компания добралась до небольшого и совсем обветшалого охотничьего домика, скрывающегося под зарослями.

– Так это и есть потайной ход? – с детским энтузиазмом промолвил поэт.

– Не туда смотришь, парень, – показывая невзрачный колодец рядом с домом, сказал Гульвион. – Вот тайный проход. Он был построен очень давно, ещё при короле Лупре.

– И сколько людей знает про этот путь? – поинтересовался Руан.

– Довольно мало. Раньше он хорошо охранялся, а охотничий дом был пристанищем для патрулей. Я был одним из них. Но это было давно.

– А почему сейчас он не охраняется? – продолжал докапываться Руан.

– А потому что в последние годы стали пропадать лазутчики, патрулирующие тоннель. После нескольких пропаж проход сняли со списка постов, так как никто не отваживался проводить службу в печально известном месте. Поговаривают, будто изнутри иногда издаются леденящие кровь стоны.

– Что?! – единогласно воскликнули друзья. Голос из кармана также не остался равнодушен к заявлению гиганта, смутился и истерически начал бормотать что-то невнятным тоном.

– Об этом я и предупреждал вас, но вы не хотели слушать. Я не знаю, что там внутри, – мельком взглянув в бездонный колодец, сказал Гульвион, – и не знаю, смогу ли защитить вас. Достаточно опытные патрули, зайдя туда, более не возвращались, – он сделал небольшую паузу, дав настырным путникам переварить услышанное. – У нас ещё есть выбор. После того как мы вступим в мрачные коридоры данного места, обратного пути не будет. Подумайте хорошенько, прежде чем…

– Так, стойте! Я на такое не подписывался. А вдруг там грибоеды? А-а-а-а! – с дрожащим голосом оглядываясь по сторонам, испугался гриб. – Я вас тут подожду.

Зная шальной и непоседливый характер гриба, друзья никак не могли оставить его на самого себя. Особенно после горького опыта на королевском пиру.

– Нет и ещё раз нет! Категорически нет! Я вот вижу тут сыроежку, думаю, неплохо проведу с ней время, пока вы будете спускаться, – сказав это, он хотел улизнуть, но Руан, уставший от болтовни, схватил и засунул бородача в карман. Возмущенно дёргаясь, Фунгус успел лишь крикнуть вслед: – До встречи, детка. Жди меня… – и голос его затих.

– Говоришь, это единственный путь? – переспросил поэт.

– Именно.

– Если это так, то мы спускаемся. Ты согласен со мной?

Руан, даже не раздумывая, утвердительно кивнул головой, и они, сняв с себя неудобные латы новобранцев, спустились вниз сразу после Гульвиона, испытывая в душе страх неизведанного.

Тем временем в одной из башен замка, выделенной специально для гостей, высокая фигура суетливо металась по всем углам покоев, в очередной раз примеряя белоснежный праздничный камзол.

– Перестань нервничать, Мелзор, – бесстрастно сказала Эльда. – Всё идет по плану. Не кипятись.

– По плану? По плану ты уже должна была сварить этот чёртов гриб! – раздражённо выпалил он. – Из-за тебя мне придётся прибегнуть к иным мерам. Хотя… – дьявольски улыбаясь, он ушёл в свои мысли, – так будет больше крови, – внезапно Мелзор вновь переменился в настроении (в последние дни частые и резкие перепады в настроении герцога всё ярче выявлялись). – Эти двое каким-то чудом исчезли из темницы. И никаких следов! Я не могу быть спокоен, зная, что в любой момент, что-то может пойти не так!

– Мелзор, ты же везде поставил своих убийц, – всё так же невозмутимо продолжая, возразила Эльда, – никто не проскользнёт.

Герцог, остановившись, встал прямо перед Эльдой:

– А вдруг они так же внезапно появятся на венчании? Эти сопляки дважды обманули тебя – самую могущественную чародейку. И после всего ты так уверена в себе.

Эльда, кокетливо обвивая его, подобно змее, тихим голосом шепнула:

– Не спорю, они провели меня, но провели с помощью магии. Такое повторить они уже не смогут: я позаботилась об этом, – краем глаза взглянув на изумрудный пузырек, сказала она.

– Хочется верить тебе, Эльда, – томно промолвил герцог, – но себе я привык доверять больше. Ладно, перейдём к делам. Какие вести от Далагула?

– Всё готово. Жаловался только на нехватку провизии.

– Сколько же пожирают эти звери?! Ну ничего, день продержатся, они мне нужны в хорошей форме. Как там настроение?

– Ты всё еще не веришь, что венчание пройдёт гладко?

– Как там настроение, я спрашиваю? – повысив голос на ведьму, раздраженно произнёс он.

– Голодные как волки. Съедали меня глазами, у них текли слюни. Сочувствую тем, кто с ними столкнётся.

– Тебе знакомо сочувствие? – рассмеялся Мелзор. – В твоих устах такие слова звучат очень странно.

На этот раз засмеялась ведьма над словами герцога.

– А в твоих?

Мелзор невнятно взглянул на неё, и ведьме пришлось уточнить:

– Зачем тебе настолько кровавые перевороты? Ведь ты мог иначе, – повторилась она. – Ты был единственным наследником Кесгора.

– Тебе не понять! – герцог презрительно ухмыльнулся, отложив в сторону недопитый кубок. – Мой отец был слаб! С ранних лет я был свидетелем, как он губит власть, данную нашей семье небесами, – Мелзор говорил о власти, будто одержимый. Впрочем, ведьму это ничуть не удивляло. – Я со стыдом наблюдал, как крестьяне имели наглость смотреть в глаза королю, а монарх, владыка, потакал им, решал их проблемы. Он лично объезжал владения, дабы услышать голос черни. Народ любил его, а любовь порождает непокорность! Едва лишь чернь осмелится подумать, что вправе управлять своей судьбой, желаниями, мыслями – власти монарха тотчас придёт конец. Только страх способен удержать господство. Страх перед хозяином. Кнут… Кнут, – повторял он, – должен быть главным атрибутом монарха. Когда король идёт, его шаги должны быть единственными, должны пронзать слух покорных. И рабы не смеют поднимать взор! – глаза Мелзора неистово горели, и он сжал кулак, точно представив в нём горло ненавистного крестьянина. – Не останови я вовремя отца, страна погрузилась бы в хаос, и мне достались бы лишь крохи былого величия. К страшной участи призрачного и безвластного монарха вёл меня Аргеол. Я лишь избавил Кесгор от слабовольного короля. Жалкий Балрус недалеко ушёл от моего отца. Заребу нужен новый, настоящий король, и он уже здесь!