Книга Горы, любовь и фантазия - Маргарет Эллисон

— Пятьдесят на пятьдесят? Правильно я тебя поняла?

— Мы вроде бы договорились об этом, — Джош улыбнулся и покачал головой. — Неужели ты все еще не доверяешь мне?

Мередит не могла говорить с ним о делах. Об этом она должна была догадаться с самого начала. Она пыталась убедить себя в том, что это рядовая сделка, совмещенная с маленькой радостью. Кто-то в подобных случаях играет в гольф. Они с Джошем занимались любовью.

— Я скоро возвращаюсь в Европу и хочу провести с тобой как можно больше времени, пока у меня еще есть такая возможность.

Мередит почувствовала, как от одной только мысли о том, что он может уехать, ее сердце перестало биться. Она знала, как трудно будет прощаться с ним.

— Хорошо, я останусь с тобой сегодня, — заверила его Мередит. Он поцеловал ее. — Но сначала мне нужно пойти домой и переодеться.

— Я заказал тебе кое-какую одежду из бутика, расположенного на первом этаже.

— Судя по всему, ты хорошо знаком с подобными ситуациями.

Джош снова поцеловал ее.

— Но мой опыт не подготовил меня к встрече с тобой.

— Мне нужно позвонить на работу, — улыбаясь, сказала она. — Потом я твоя.

— Хорошо, — сказал он. — Только пока не говори никому о том, что мы решили стать партнерами.

— Почему?

— Потому что сначала мы должны обсудить все с Дюранами. Вместе. Ознакомить их с нашими совместными условиями.

— Но ведь мы боролись друг против друга.

— Битва закончена. Пусть они ломают головы, не будучи в состоянии понять, что происходит. Теперь командовать будем мы.

Его предложение было очень соблазнительным.

Но Мередит не могла быть уверена в том, что он не сделает Дюранам очередное индивидуальное предложение. Джош, будто читая ее мысли, посмотрел ей в глаза и произнес:

— Доверься мне, — он поднялся с постели и выключил свой мобильный телефон. — Смотри, — сказал он, — я выключил телефон. Давай забудем о делах и проведем этот день только вдвоем. Что скажешь?

— Сначала я должна позвонить сестре и сказать ей, что со мной все в порядке.

Она набрала номер сестры, но не нажала кнопку соединения. Мередит боялась, что к телефону подойдет не она, а мама. Вместо этого она оставила сестре сообщение: «Глупо, но я боюсь сказать маме о том, что провела ночь с мужчиной — с Джошем Адамсом». Закончив писать, она взяла телефон в руку так, чтобы Джош видел, что она отключает его.

Мередит сидела, откинувшись на сиденье и позволив своим длинным волосам развеваться по ветру, выглядела она удивительно эффектно и соблазнительно.

— Думаю, я знаю, куда мы едем. Ты везешь меня в отель «Алжир».

В шестидесятые и семидесятые годы «Алжир» считался одним из самых престижных отелей в мире. Но к восьмидесятым его слава померкла. В начале девяностых он закрылся, и долгое время его использовали в качестве частной лечебницы. Последние пять лет он простоял совершенно пустой.

— Ты, как всегда, права, — сказал он.

Однажды Джошу пришла в голову мысль купить отель «Алжир». Правда, тогда он отказался от этой идеи. Для того чтобы восстановить пустовавшее столько лет здание, потребуются огромные средства. К тому же весь его бизнес был сосредоточен в Европе, и он не собирался переводить его на территорию Штатов.

— Ты хочешь купить его?

— Может быть. Там работала моя тетя, — ответил он. — Я, кстати, тоже там работал, когда был маленьким.

— Правда?

— Конечно. Я был посыльным. Но так и не смог смириться с этим. Тогда я просто ненавидел гостиницу.

— Значит, — попыталась сменить тему Мередит, — ты хочешь расширяться?

Она ощутила прилив радостного возбуждения.

Джош собирался купить «Алжир»! Это означает, что у нее будет больше шансов видеться с ним. Возможно, их отношения станут более тесными, чем обычная интрижка на одну ночь. Нет, предупредила она саму себя. — Джош не принадлежит к тому типу мужчин, которые способны на то, чтобы пустить где-то корни. И мы оба знаем об этом.

— Когда-то я сама хотела купить этот отель, — сказала она, когда они въехали на пустую стоянку.

— Знаю.

— Откуда?

— Я много всего знаю про тебя. В течение всех этих лет я внимательно следил за тем, как развивается твоя карьера.

Мередит улыбнулась.

— А ты знаешь, почему я хотела сделать это?

— Надеюсь, ты сама скажешь мне.

— Я подумала, что он очень перспективен. Нужен только человек, готовый потратить на него огромную сумму денег. Я имею в виду не только само здание. Гору тоже не помешало бы подлатать. Нужно проложить дорожки и сделать больше маршрутов для начинающих. Тогда она станет более доступной для тех, кто не очень хорошо умеет кататься на лыжах.

Джош засмеялся.

— Как ты?

— Точно, — она улыбнулась.

Он взял Мередит за руку и подвел к застекленной террасе.

— Моя тетя летом накрывала здесь столы, — он указал на маленькое поле для гольфа. — А меня однажды поймали, когда я в нарушение бытовавших здесь правил играл ночью в гольф. За это меня выгнали отсюда.

— Местные официантки считались самыми красивыми девушками в городе.

— Когда-то я часто приходил сюда ночью и целыми часами сидел на мягких стульях.

— О чем ты тогда думал?

— Я думал о том, как хорошо, наверное, быть богатым. Тогда мне не приходило в голову, что когда-нибудь мне удастся стать владельцем этого заведения. А о чем ты мечтала, когда была маленькой?

— Мне хотелось стать самой могущественной женщиной в мире.

— Кто бы сомневался!

— Я не имею в виду стать президентом или кем-то в этом роде. Просто решила для себя, что не должна ни от кого зависеть и буду хозяйкой своей собственной судьбы.

— Но ведь мы все не совсем свободны.

— Я не задумывалась об этом. Мне всегда казалось, что мой отчим контролирует каждое мое движение. Я так старалась произвести на него впечатление. Но это мне никогда не удавалось.

— Я очень хорошо помню твоего отчима. Как-то раз он попросил меня держаться от тебя подальше.

— Он? С чего это он решил, что ты неравнодушен ко мне?

— Думаю, — произнес Джош. — Он считал, что это ты неравнодушна ко мне. И он почему-то был уверен в том, что я не откажу тебе. Что ж, он был прав.

— Он был очень проницательным человеком.

Джош громко засмеялся. В его смехе было столько радости, что сразу становилось понятно: ему на самом деле очень хорошо.

— А какая у тебя была еще мечта?