Книга Незримый Клинок - Роберт Энтони Сальваторе

– Может быть, надо отплатить Бодо за то, что его цех нарушил приказ о «сетке из водорослей»?

– Плевать на них! – презрительно бросила Шарлотта, подходя поближе. Ее глаза восхищенно блестели. – Надо все внимание обратить на него, разыскать и переманить на нашу сторону. Мы подыщем Артемису Энтрери отличную работенку!

Дзирт нашел Кэтти-бри на заднем сиденье повозки. Реджис сидел рядом, прижимая к ее лицу салфетку. Бренор, грозно помахивая топором, расхаживал взад-вперед, изрыгая проклятия. Дроу сразу понял, что случилось, по крайней мере самую суть, и даже не слишком удивился, что Вульфгар оказался способен на такое.

– Он не хотел, – урезонивала разъяренного дворфа Кэтти-бри. Она тоже была в гневе, но, как и Дзирт, лучше понимала, что творится на душе у варвара. – Думаю, ему привиделся кто-то другой, – продолжила она, обращаясь в основном к дроу. – Наверное, опять примерещились пытки Эррту.

– Как и в начале битвы с великанами, – поддержал ее Дзирт.

– И что, спустить ему это с рук? – заорал в ответ Бренор. – Мальчишка что, больше не отвечает за свои действия? Пф! Я его так вздую, что все эти годы у Эррту покажутся ему цветочками! Иди и разыщи его, эльф. Приведи его сюда, чтобы он извинился перед моей девочкой. А потом передо мной. – Бренор с ревом всадил топор в землю. – Я уже по горло сыт россказнями об Эррту, – заявил он. – Нельзя жить с тем, что давно прошло!

Дзирт ничуть не сомневался, что, вернись Вульфгар в лагерь сейчас, им всем вместе – ему, Кэтти-бри, Реджису, Камлейну и его людям – пришлось бы оттаскивать Бренора от варвара. Видя же сильно заплывший глаз Кэтти-бри и ее разбитый нос малинового цвета, темный эльф и сам не был уверен, что стал бы особенно препятствовать дворфу.

Не говоря ни слова, Дзирт повернулся и пошел прочь из лагеря. Вульфгар не мог уйти далеко, а ночь была не очень темной, потому что над тундрой разливала свет полная луна. Неподалеку от места стоянки он достал фигурку пантеры. Гвенвивар с глухим рыком бросилась вперед, и темный эльф побежал за ней.

Дзирт удивился, что след повел их не к югу и не на северо-восток, обратно к Десяти Городам, а прямо на восток, к высоким черным громадам Хребта Мира. Вскоре Гвенвивар привела его в холмы, где было небезопасно, потому что на любом из высоких утесов или скальных выступов могло притаиться какое-нибудь чудище или разбойники.

Может, подумал Дзирт, Вульфгар потому и направился сюда? Может, он сам ищет неприятностей, хочет боя или даже ждет, что какой-нибудь великан нападет неожиданно и положит конец его мучениям?

Дзирт резко остановился и глубоко вздохнул, пораженный не самой мыслью о том, что Вульфгар сознательно идет навстречу опасности, а своим отношением к этому. Потому что в ту секунду, когда перед его мысленным взором живо стоял образ избитой Кэтти-бри, Дзирт чуть было не решил, что такой конец Вульфгара не слишком ужасен.

Зов Гвенвивар прервал его размышления. Он побежал по крутому уклону, перескочил на валун и спрыгнул на тропинку. Он услышал рев – но не Гвенвивар, а Вульфгара, – потом сокрушительный удар Клыка Защитника о камень. Судя по возмущенному рычанию и звуку, это случилось неподалеку от того места, где должна была быть пантера.

Дзирт перемахнул через скалистый барьер, пробежал немного и, спрыгнув с небольшого обрыва, легко приземлился рядом с великаном-варваром как раз в тот момент, когда волшебный молот вернулся в руку Вульфгара. Секунду, глядя в дикие глаза друга, дроу решал, не выхватить ли ему сабли, но Вульфгар быстро остыл. Его ярость сразу прошла, он выглядел несчастным.

– Я не знал, – простонал он, приваливаясь к скале.

– Понимаю, – ответил Дзирт, не давая воли гневу и стараясь голосом выразить сочувствие.

– Это была не Кэтти-бри, – продолжал варвар. – То есть мне привиделся кто-то другой. Я оказался не с ней, а опять там, в этом мраке.

– Знаю, – сказал Дзирт. – И Кэтти-бри тоже знает, хотя боюсь, что Бренор не скоро успокоится. – При этом он дружески улыбнулся, но его попытка несколько развеять тягостное настроение Вульфгара не удалась.

– Правильно, любой бы на его месте был взбешен, – согласился варвар. – Я тоже вне себя, но тебе этого не понять.

– Не надо принижать значение дружбы, – ответил Дзирт. – Когда-то я сделал похожую ошибку, чуть не разрушив все, что было мне дорого.

Вульфгар отрицательно помотал головой. На него накатывали черные волны отчаяния. Ему не было прощения, но самое страшное – он чувствовал, что такое вполне могло бы повториться.

– Я не знаю, что делать, – негромко признался он.

– Мы все поможем тебе снова найти свой путь, – отозвался Дзирт, кладя руку на плечо друга.

Вульфгар оттолкнул ее.

– Нет, – решительно сказал он, а потом коротко хохотнул. – Нет никакого пути. Тьма Эррту повсюду. И под этой пеленой я никогда не стану тем, кем вы хотите меня видеть.

– Мы лишь хотим, чтобы ты вспомнил, кем был, – ответил дроу. – В той ледяной пещере мы ликовали, что Вульфгар, сын Беарнегара, снова с нами.

– Все не так, – возразил варвар. – Я совсем не тот человек, что погиб в Мифрил Халле. Я никогда не стану им опять.

– Время залечит… – начал Дзирт, но Вульфгар взревел:

– Нет! Не нужно мне исцеления! Я не хочу становиться тем, кем был! Может, я понял истину и осознал ошибки своей прежней жизни!

Дзирт пристально смотрел на него.

– Так что же ты понял, раз ударил ничего не подозревающую Кэтти-бри? – спросил он, не скрывая сарказма, потому что терпение его почти истощилось.

Вульфгар встретился с ним взглядом, и дроу вновь опустил руки на эфесы сабель. Ему самому не верилось, что внутри его клокочет гнев такой силы, что перекрывает собой все сострадание к истерзанному другу. Он сознавал, что, если Вульфгар нападет первым, он с готовностью сразится с ним.

– Я вот сейчас смотрю на тебя и вспоминаю, что ты мой друг, – сказал Вульфгар, и по его позе Дзирт понял, что он не собирается сражаться. – Но я удерживаю это в памяти только усилием воли. Мне гораздо легче ненавидеть тебя, ненавидеть все вокруг, и если я не успею подавить свою ненависть силой воли и вспомнить то, что есть на самом деле, то буду нападать.

– Как напал на Кэтти-бри, – сказал Дзирт, однако в его голосе не было упрека, скорее он искренне старался понять и посочувствовать.

– Да, я ведь даже не понял, что это была она, – кивнув, сказал Вульфгар. – Это была одна из самых жутких прислужниц Эррту, она искушала меня, разрушала мою волю, оставляя после ухода не раны и ожоги, а тяжесть вины и чувство, что я сдался. Я хотел сопротивляться… Я…

– Довольно, друг мой, – тихо сказал Дзирт. – Ты взваливаешь на себя не свою вину. Дело не в тебе, это все бесконечная жестокость Эррту.

– Нет, и во мне тоже, – отозвался поникший Вульфгар. – И этот груз становится все больше с каждым новым проявлением слабости.