Книга Пересекая границы - Оксана Панкеева

— Пойдет, — сказала Этель. — Я с удовольствием побуду здесь лишние день-два.

Жак чуть покраснел и сосредоточился на еде.

Следующий день Шеллар помнил плохо. День был тяжелый и печальный. Церемония прощания с королевской семьей и прочими жертвами заговора казалась бесконечной. Речи, цветы, гробы, рыдающие кузины, Мафей, которого увели в истерике, и в особенности рыдающий Элмар — все это угнетало и давило. Больше всего Шеллара пугало то, что он должен был выступить с речью. Он привык всегда быть в тени и не умел говорить публично. Речь получилась скомканной и невнятной, но и ту он не договорил до конца. Снова заболели глаза, и горло сдавили спазмы, да так, что он просто не смог говорить. Его провожали сочувственными взглядами, и это было невыносимо.

Публичная казнь не принесла ни малейшего утешения, кроме чувства выполненного долга. Кузины на казнь не остались — отбыли по домам сразу после похорон. Элмар тоже смылся, сказав, что только извращенцу может быть интересно любоваться казнью, а он лучше посидит с друзьями из корпуса паладинов. Шеллар был с ним полностью согласен, но сам он должен был официально присутствовать и смыться не мог. Он равнодушно смотрел с балкона и слушал вопли толпы, радуясь, что хоть здесь ему не обязательно выступать с речью. Речь о торжестве справедливости он с чистой совестью переложил на верного Флавиуса, вручив ему серебряную звезду главы департамента. С трудом дождавшись окончания неприятной церемонии, Шеллар поспешил во дворец, где проконтролировал ход ремонтных работ в тронном зале и поговорил с распорядителем церемоний по поводу завтрашней коронации. Затем он съездил в департамент, передал Флавиусу дела и забрал из сейфа свою бутылку. Потом еще куда-то ездил и что-то проверял… Домой он попал только на закате. Дворец понемногу оживал. Часть слуг вернулась и приступила к своим обязанностям. По коридорам шлялись мрачные придворные и заплаканные фрейлины. Фрейлинам было хуже всех — в королевской семье не осталось ни одной женщины, и они всерьез опасались, что их разгонят. Знающие люди уже объяснили им, что из себя представляет принц Шеллар и насколько глупы их надежды на то, что он женится. Фрейлины плакали горестно и безрадостно. Шеллар с ужасом подумал о том, что ему ведь действительно придется жениться, и ему стало еще тошнее.

В столовой снова заседали Элмар с соратниками. Посидеть с друзьями в понятии Элмара означало напиться до невменяемости и потом дружно петь песни. Так что с самого обеда герои добросовестно напивались в обществе Элмаровых друзей из корпуса паладинов. В спальне кувыркались Этель с Жаком, на кухне хозяйничали повара, в другой спальне мэтр Истран утешал плачущего принца. Бедному королю некуда приткнуться в собственных покоях! — раздраженно подумал Шеллар и направился в королевский кабинет. Уж сюда-то наверняка никто не посмеет залезть со всякими глупостями.

Он ошибался. Заклинание на двери было взломано, а в кабинете на диване спал, свернувшись калачиком, Жак. Он уже успел сменить свою драную униформу на более целую одежду, видимо, подаренную сердобольными слугами. Причем разными, так как штаны были от лакейской ливреи, рубашка — офицера стражи, вместо камзола присутствовала укороченная мантия ученика-мага, подпоясанная паладинским шарфом, тапочки вообще были женские.

Шеллар не стал его будить, зажег свечу, сел за стол и попытался поработать с бумагами, но содержание государственных документов не лезло в голову. Перед глазами то и дело вставали то похороны, то процедура опознания, после которой он до сих пор так и не отошел. И глаза снова немилосердно болели.

Шеллар тихо выругался, протер глаза и в очередной раз попытался думать о чем-нибудь постороннем. Не получалось. «Уж не заболел ли я? — подумал он. — Как не вовремя! Да нет, просто переутомился и перенервничал… Ладно, с ума не сошел, и то хорошо. Жаль, бутылку забыл в карете…» Он услышал шорох и открыл глаза. Жак сидел на диване и смотрел на него. В глазах переселенца был нешуточный страх.

— В чем дело? — устало спросил Шеллар. — Чего ты так смотришь? Что во мне страшного?

— Ужасно выглядите, — негромко сказал Жак. — Шли бы вы спать. Совсем извелись. Хотите, я пойду выкину Этель из вашей спальни? Или на этом диване… нет, пожалуй, этот диван вам маловат будет…

— Не хочу, — покачал головой Шеллар. — Кто тебя пустил в королевский кабинет?

— Я сам вошел. Я не знал, что сюда нельзя.

— А то, что дверь заперта, ты не заметил? Кстати, как ты ее открыл? Она же запечатана заклинанием.

— Ключом надо было запирать, тогда бы я заметил. Я потрогал этот замок и опять провалился в мегасеть. Эта защита на вашем замке сущая ерунда, я его сразу открыл… Одно только мне не нравится. Как я понял, мой сокет почему-то реагирует на всю местную магию, и стоит мне попасть под заклинание или ухватиться за волшебный предмет, как я тут же выпадаю из реальности. А здесь ведь все пропитано магией, она на каждом шагу, куда ни ткнись. Как же я жить-то буду вообще? Не приходя в сознание?

— Поговори с мэтром, — посоветовал Шеллар. — Он тебе подскажет, что можно сделать. Может, тебе нужен какой-то амулет, а может, достаточно будет просто носить на теле активный полиарг. В крайнем случае, сделаешь себе затычку на свой сокет из того же полиарга, и никакая магия на тебя не будет действовать. А как же ты в этот раз самостоятельно вышел из транса?

— Так я же дорогу запомнил. Только выходить по-прежнему больно. Поэтому я и прилег здесь, чтобы далеко не ходить. Не сердитесь. Я вам мешаю? Я сейчас уйду.

— Да нет, не мешаешь, — расстроено махнул рукой Шеллар. — Сиди уж. Или спи. Голова хоть прошла или Шанкара позвать?

— Прошла. — Жак кивнул и серьезно сказал: — А с вами-то что? Похороны или еще что-нибудь?

— И похороны, и что-нибудь… — Шеллар встал из-за стола и полез в секретер. — Интересно, тут у дядюшки ничего не завалялось? Нет, пусто. Придворные вылакали, что ли? Или я не там ищу?

— Хотите, я вам с кухни что-нибудь принесу? — предложил Жак. — Вы, наверное, и не ели с утра.

— Зачем? — удивился Шеллар. — Ты же не слуга. Позови слугу и прикажи.

— Да ну, набежит сейчас толпа слуг и будет тут топтаться… Я лучше сам схожу. Что вам принести?

— Все равно. Я и сейчас не хочу есть.

— Не закусывая, только бомжи пьют. Вы тут кто — король или хрен собачий? — произнес Жак и испарился. Вот странно, подумал Шеллар, почему я не могу на него сердиться? Чем он такой особенный, что я воспринимаю его не как слугу, а как приятеля вроде того же Элмара с соратниками? Тем, что спас принца? Да нет. В общем, ничего и не случилось бы с принцем, к утру бы освободили. Никто бы его не стал убивать, он все равно не имеет права наследования. Скорее наоборот, берегли бы и изучали, в ордене тоже не совсем дураки сидели, им лишний маг такого уровня не помешал бы. Тогда почему? Сочувствую я ему? Так это же не причина для столь внезапной симпатии. Мало ли я видел мистралийских беженцев, мало ли слышал их душераздирающих историй? Что же в нем такого, именно в этом парне, что за неотразимое обаяние заставляет его всем нравиться? Даже мне. Несмотря на то, что он мне нахамил, стянул два золотых из стола и взломал дверь в мой кабинет…