Книга Казак в Раю - Андрей Белянин

— Что?! А годы холокоста, а геноцид, а погромы, а анекдоты про Абрама и Сару, а…

— Хм, а у тебя… красивая грудь, — не в тему заметил отвлёкшийся подъесаул. Израильтянка резко прикрылась автоматом и отвернулась, вспыхнув до ушей. Вот теперь они уже молчали довольно долго… По крайней мере, до тех пор, пока из-за ближайшего дерева не вышел покачивающийся Миллавеллор с тлеющей самокруткой в руке и заявлением:

— Вы оба не правы… Ваша цель, то есть цель вашей миссии, это — я! Клятва, данная при свидетельстве друг друга и скреплённая рукопожатием, столь же незыблема, как… как… Ну, в общем, посадили меня на трон — и свободны!

— Я его… сейчас… застрелю!

— Да успокойся, видишь же, мужик не в себе. Он опять какую-то дрянь курит…

— Дети мои, — неожиданно вскинул брови пожилой претендент на эльфийский престол, — а почему вы, собственно говоря, голые? Может, я… в смысле помешал? Может, вы тут собирались… Так не надо церемоний, я видел всякое, и вряд ли ваши брачные игры на свежем воздухе откроют мне что-то новое. Хотя-я…

…Рахиль выстрелила прежде, чем Иван успел ей помешать…

Глава двадцатая

О том, что иногда Муза приходит не только с творческими намерениями, но и просто как женщина. Что тоже бывает очень приятно-о…

— Труп?

— Не-а, банальная передоза…

— Не надо меня успокаивать!

— Можешь сделать контрольный выстрел…

Надо признать, что от последнего предложения гневливая дочь еврейского народа отказалась с большим трудом. Короткая очередь хладнокровного «галила» взрыла песок перед сапогами Миллавеллора, не задев его, но эльф почему-то предпочёл рухнуть. Его окурок почти догорел, а сложносоставной аромат не давал ни малейшей надежды на определение того состава трав, которым остроухий философ набивал косяк. Дыхание его было ровным, глаза полуприкрытыми, а разум витал в столь заоблачных далях, что взывать к нему было абсолютно бессмысленно. Хотя, собственно, никто уже и не пытался…

— Ваня, не оборачивайтесь.

— Что? Опасность?! — Подъесаул невольно вздрогнул, крепче сжав рукоять шашки. — Где враги? Сколько их?

— Таки ни одного. Просто я пошла переодеваться.

Теперь уже Иван огромным волевым усилием заставил себя не подглядывать, ну разве только одним глазком… самую чуточку, но… поздно. Рахиль скрылась в кустах спасительной зелени, так сказать, самыми интригующими частями, оставив в зоне видимости лишь кудрявый затылок, шею и левое плечо. Молодой человек вынужденно счёл, что и его форма достаточно просохла. Встретились через пять минут у того же распростёртого эльфа.

— Судя по окурку, он попал сюда первым и наверняка видел, как змеюка выплюнула нас по ходу движения.

— Логично.

— И, возвращаясь к теме нашего разговора, таки эту прелесть нам тоже дали в нагрузку, испытания ради?

— Выясним, когда проспится. А сейчас мы… не оборачивайся!

— Что? Опять враги? Где, сколько, чем вооружены?

— Практически ничем. Но тебе всё равно не понравится…

— О нет… — застонала израильтянка, до предела скосив глаза, — только не это, только не это, боже!

С противоположного берега круглого озерца на них чуть удивлённо смотрела совершенно обнажённая девушка. Сказать, что она была красива — значило бы просто солгать или не сказать ничего… Она была сногсшибательно хороша! Великолепно сложенное молодое и крепкое тело, изумительное лицо без малейших признаков косметики, роскошная золотистая грива волос, мягкая, доверчивая улыбка и совершенно по-детски открытый взгляд. Незнакомка стояла у воды, спокойная и естественная, как наша праматерь Ева, в свою очередь, с искренним любопытством рассматривая ребят… Чувствовалось, что если Рай всё-таки есть, то он уже где-то близко. Причём очень-очень, буквально на том берегу…

— Кто эта голая дура?

— Она — совершенство…

— Ваня, вы бы видели себя со стороны, особенно в профиль, — раздражённо фыркнула Рахиль. — Вы таки в качестве приветствия вежливо пытаетесь намекнуть ей, что у вас тоже здоровый организм, с нормальной функциональностью секреций? Испытайте жгучее разочарование — ей нет до вас дела. У этой Барби всего одна извилина в мозгу, и та заражена врождённым нарциссизмом. То есть никаких шансов ни на что, даже не думайте, и смотреть тоже не надо — вы расстроите себе здоровую психику. Ваня, а вы вообще меня слышите?!

Последние слова ей пришлось буквально проорать в ухо остолбеневшего подъесаула. Увы… он дёрнулся, но взгляда не отвёл, а обнажённая прелестница неожиданно помахала ему рукой и бросилась в озерцо, оглашая лес счастливым детским визгом. У Рахили опустились руки…

Незнакомка в две минуты пересекла водяную гладь и встала перед ними, подобно речной нимфе. Её тело блистало тысячей капель, в каждой отражалось насмешливое солнышко, а в огромных голубущих глазах не было и тени смущения. Разве что чисто детское любопытство.

— Вы новенькие?

— Да, — сипло подтвердил казак.

— Нет, — мрачно отказалась еврейка.

Потом они переглянулись друг с другом и почти в один голос уточнили:

— А в каком смысле?

— Новенькие — это те, кто впервые попал в Рай, — заученно ответила девушка, словно бы удивляясь тому, что кто-то может не знать столь элементарных истин.

— Так вот он — православный Рай! — восторженно воскликнул Иван, но был быстренько пойман за портупею и возвращён с небес на землю:

— С каких это пор праведницы из православного Рая разгуливают по лесу в полном неглиже, даже без крестика на пышной груди?! Ваня, не стройте себе иллюзий, их крушение всегда чревато…

— Ну, если это Рай, может быть… как-то… попроще и поестественнее… потому что хотелось бы…

— Перехочется! Но если таких пышек здесь много, то я буду терзаться за вашу нравственность. Поймите — нам ниспосланы испытания! Это значит, что за нами бдят каждую минуту…

Такая мысль казаку под фуражку ещё не забредала. А ведь и правда, Бог — он всё видит! Причём это даже на земле, а уж на небе, собственной вотчине… Грешные мысли, образно говоря, увяли на корню! За что Иван мысленно возблагодарил Господа и, пересчитывая взглядом облака, предоставил израильской дипломатке вести дальнейшие переговоры:

— Слушай ухом, сестричка, а что у вас тут за нагая тусня?

— Э-э?.. — Девушка вопросительно округлила глаза. Рахиль удовлетворённо вскинула тонкие бровки, всем видом показывая, как тяжело разговаривать с дебилками…

— Разъясняю по второму разу: ты тут одна такого радостно-розового оттенка или есть клишированные дубликаты?

— Э-э? — Девица ещё шире улыбнулась, простодушно демонстрируя полное непонимание. Лицо Рахиль надо было видеть — описать неземное удовольствие скромной еврейки, беседующей с красивой дурочкой, невозможно!