Книга Визит дамы в черном - Елена Хорватова

В Америке твой отец познакомился с другим русским эмигрантом, его тезкой и почти однофамильцем, Федором Бугровым. Как теперь оказалось, это был каторжник, осужденный за убийство, но сумевший на иностранном корабле сбежать с Сахалина, где он тянул свою каторжную лямку, и с чужими документами перебраться в Америку. Вероятно, твой отец не знал о его прошлом… Как бы то ни было, они быстро подружились, ведь за границей в чуждом окружении каждый соотечественник — почти брат. Навстречу приключениям новоявленные друзья отправились вместе, застолбили две делянки по соседству и стали ждать своего счастья.

Представь себе, дикие места, толпы приезжих, незнакомых друг с другом людей, говорящих на разных языках, что еще больше затрудняет общение. Власть, государственный порядок — условные понятия для золотодобытчиков. Главный закон — закон кольта (помнишь, как красноречиво и со знанием дела рассказывал об этом твой самозваный папаша?). Трупы там были обыденной находкой, никто им не удивлялся — мало ли, несчастный случай, нападение индейцев, пьяная ссора друзей, спор с конкурентом — все это часто кончалось стрельбой и смертью. Никаких особых расследований по этим убийствам не проводилось. Местные знали, что где-то далеко от поселка, в глуши, моют золото двое русских, два Теодора, как звали их немногочисленные знакомые. Никто не интересовался их фамилиями, и уж тем более не выясняли, кто из них Багров, а кто Бугров…

— А как ты все это узнал, Митя?

— Сведения вполне достоверные, но о том, как мне в голову пришло это все выяснить, расскажу чуть позже. Итак, двое русских моют золото на Аляске. Одному из них повезло, его делянка принесла целое состояние. Другой погиб при загадочных обстоятельствах — зимой нашли его обледенелый труп в безлюдном месте. Как ты догадываешься, разбогател твой отец, а погиб его верный друг Федор Бугров. Но никто не понял, что сперва разбогател, а потом погиб все тот же несчастный Багров, а «верный друг», воспользовавшись обстоятельствами, присвоил себе его документы, имя и состояние. И даже любимый перстень, памятный тебе с детства, оказался у «друга». Носить перстень Бугров не мог, видимо, размер был неподходящий, но поскольку ты заговорила с ним о запомнившейся вещи, вручил этот перстень тебе, как еще одно подтверждение — он именно тот человек, за которого себя выдает.

Скорее всего, Бугров и поспособствовал преждевременной гибели твоего отца, хотя теперь доказать это будет трудно. Но что вместо удачливого Федора Багрова золотом завладел совсем другой человек, выдававший себя за него, — это факт. А для американцев фамилии Багров и Бугров звучали почти одинаково. И ведь имя-то было подложным — когда ему стряпали документы, фамилию он взял по своей воровской кличке — Бугор.

Переехав в Нью-Йорк, разбогатевший Бугор под именем твоего отца занялся бизнесом и капитал преумножил. Но по рассказам своего покойного друга он знал, что у Багрова в России осталась семья, и семья не бедная. Связь он с вами, естественно, не поддерживал — первое же письмо жене, написанное чужим почерком, разоблачило бы подмену. Но справки о семье покойного навел и знал, что и жена Багрова, и варшавская теща, пани Липко-Несвицкая, и старый дядюшка, купец первой гильдии Прохор Почивалов, обладают большими состояниями, и на каждое из них он сможет со временем претендовать. Он терпеливо ждал своего часа, а твоя бедная мать, думая, что муж оставил ее, гордо переживала свое унижение, вместо того чтобы разыскать лже-Багрова и выяснить правду. Когда она умерла, завещав беглому мужу половину состояния, для Бугра это было настоящим подарком. Он решил, что пора действовать. Первой на арене борьбы за наследство появилась некая Фиона Бланк.

— Бланк?

— Да. Это настоящая фамилия девушки, жившей с тобой в одной квартире, а также мнимой жены твоего мнимого отца.

— Боже милостивый! — Марта сжала лицо дрожащими пальцами.

— Ты мне обещала не волноваться и не плакать!

— Я не буду, не буду, Митенька! Рассказывай, пожалуйста, не томи, ты же понимаешь, как это все важно.

— Ты видела два лица, вернее, две маски Фионы, но ее настоящее лицо тебе незнакомо.

— Я только в последний момент стала догадываться, что Анна и Фиона — одна и та же женщина.

— Неудивительно! Но слушай дальше. Фиона, родившаяся в семье эмигранта из России, считала себя русской, хотя среди ее родных немало экзотических личностей. Начиная от дедушки по отцу, одесского лавочника Бланка, и кончая бабушкой по матери, индианкой-чероки, чье имя переводится как «Лиса, прячущаяся в норе». Эта бабушка Лиса была в своем племени чем-то вроде знахарки или ведуньи. Она знала необычные свойства трав и растений и многому научила Фиону. Эти травяные настойки с наркотическим эффектом, которыми тебя потчевали, — семейный рецепт, переданный бабушкой внучке. А «садик» Фионы в Павловске… Впрочем, давай по порядку. Фиона росла среди выходцев из России и свободно говорила по-русски, хотя родилась в Америке. Повстречав Бугра, превратившегося к тому времени в респектабельного джентльмена, Фиона заинтересовалась его деньгами, а узнав, что скоро денег может стать еще больше, с энтузиазмом принялась ему помогать… Твоя мать умерла, но оставалась бабушка, хорошо знавшая в лицо своего нелюбимого зятя. Тогда-то в вашем доме и появилась дама под вуалью — еще одна роль Фионы. Представившись приехавшей из Америки знакомой Багрова, она рассказала о нем пани Ядвиге нечто, чрезвычайно расстроившее старушку, и подлила во время беседы в кофе твоей бабушке одну из своих настоек, ускорившую конец бедной женщины. Состояние пани Липко-Несвицкой отошло по завещанию к тебе, как и половина состояния матери, а ведь твоим единственным наследником, пока ты не замужем и не имеешь детей, мог стать только отец… И Бугор рискнул вернуться в Россию. Жена Федора Багрова умерла, тещу Фиона тоже отправила в лучший мир, дядя Прохор знал племянника только мальчиком, да и подслеповат стал к старости, ты была маленьким ребенком, когда отец уехал за границу, и забыла его лицо. Управляющий домами в Петербурге, которого нанимал когда-то Багров, давно скончался. Друзья детства Федора Ивановича остались в провинции. Из польских родственников твоей матери почти никто не был на их свадьбе и позже не водил с ними дружбы. Да и для Бугра наличие еще какой-то родни оказалось сюрпризом — он не слышал об этих людях от Багрова и не принимал их в расчет. Некоторые старые деловые знакомства Федора Багрова в Петербурге можно было и не возобновлять (на самом-то деле он тщательно избегал каких-либо подобных контактов и вообще не появлялся в Петербурге без особой необходимости, затаившись на даче в Павловске). Для присмотра за тобой была приставлена Фиона, которой приходилось нелегко — нужно ведь еще было изображать Анну и сводить в могилу дедушку Прохора. Бедная злодейка буквально разрывалась на части.

— Значит, дедушку тоже они убили?

— Да, как ни жаль старика, но Фиона своими настойками его угробила. Недаром он не доверял ей и норовил настойки вылить. И все-таки что-то из них, бывало, и принимал. Это уже факт доказанный, в ходе следствия произвели эксгумацию тела и обнаружили в тканях яд.

— Боже мой, ужас какой!

— Если бы я быстрее во всем разобрался! Может быть, удалось бы спасти старика. Виноват я перед Прохором Петровичем…