Книга Принцесса папарацци - Анастасия Масягина

– Понял, – кивнул Лев.

– Тогда идите.

Вечером я рассказала Маришке о шутке шефа по поводу животов. Мы посмеялись, и она сказала:

– Но ты знаешь, на месте этого мальчика мне бы было неприятно.

– Да и мне, знаешь ли, было не по себе. Такой уж он человек.

В этот самый момент позвонил папа.

– Ну что, моя дочь выходит замуж? – спросил он.

– С чего ты взял? – насторожилась я.

– Ну как, мне сегодня звонил дядя твоего суженого и, так понимаю, по совместительству твой начальник. Очень тебя хвалил, рассказывал, как ты выручила его компанию во время дальневосточной командировки, и спрашивал, не буду ли я возражать, если ты и Лев подадите заявление. Я ответил, что если ты этого парня любишь, я, конечно, совершенно не возражаю.

– Стоп-стоп-стоп. Папа, да я только сегодня с ним познакомилась! Причём когда его дядя просил у тебя моей руки, мы, видимо, были ещё незнакомы.

– То есть он пошёл на опережение? Почву прощупал? – расхохотался отец.

– Видимо так.

– И что, как тебе этот Лев, доча? Понравился?

– Хороший парень. Но встречаться с ним я никогда не буду. Если честно, пап, мне другой мужчина нравится.

– А он кто?

– Он? Он военный. Как ты.

Следующие две недели мой рабочий день начинался с того, что Лев встречал меня у дверей студии. Он садился рядом, заводил разговоры ни о чём. Честно говоря, я вообще не понимала, когда он работает. При этом он ни разу не предложил подвезти меня до дома и не пригласил в кино. Согласитесь, весьма странное поведение.

Наташа как-то за кофе спросила меня:

– Ну что, когда свадьба-то?

– У кого?

– У вас с Левой.

– И ты туда же. Да мы даже не общаемся и, честно говоря, он совсем не в моём вкусе.

– Цыц. Тихо. Ты что такое говоришь? – зашептала подруга. – Он отличный парень. Такого мужа поискать. Андрей Игоревич оказал тебе высокое доверие, дал согласие на брак со своим племянником, которого воспитал как родного сына. Многие вообще думают, что он и есть его сын. Тебе очень повезло, ты что.

– Ты с ума сошла? Ты сама веришь, в то, что говоришь? Согласие на брак… Мы что, в восемнадцатом веке? Если хочешь знать, у меня серьёзные отношения с другим мужчиной.

Наташа рассмеялась мне в лицо.

– Да ну? С каким? Не с этим ли женатым Джеймсом Бондом?

– Ты его не знаешь, – выпалила я. И, не допив кофе, вышла из столовой. Съёмок на сегодня больше не было, сюжет я смонтировала и озвучила и поэтому решила, что если сейчас уйду домой, никто возражать не станет. Мёрзнуть на остановке в ожидании автобуса не хотелось, и я побрела к метро.

Слова Наташи задели меня за живое. Да как она смеет так говорить? Почему думает, что в меня нельзя серьёзно влюбиться? На глаза навернулись слёзы. Ну неужели я произвожу настолько жалкое впечатление, что люди считают, что без их помощи я никогда не выйду замуж? А может, так оно и есть? Может быть, тогда, в тайге, я упустила своё счастье? И ничего больше не будет? Ни зелёных глаз, ни белых роз, ни завораживающий метели?

Почему-то вспомнилась Ахматова: «У кладбища направо пылил пустырь, а за ним голубела река. Ты сказал мне: „Ну что ж, иди в монастырь или замуж за дурака…“».

Я сама отпустила Сашу, сама виновата во всём.

Как это часто бывает, увлечённая своими проблемами, я даже не заметила дороги домой. Как-то не сконцентрировалась на ней. Чисто автоматически добрела до метро, доехала до «Проспекта Ветеранов», а потом на маршрутке до нашей остановки.

Я очнулась только у подъезда, да и то лишь потому, что на его ступеньках сидел Данила Воропаев. Главный редактор журнала «Тачка».

– Привет, Земляникина! – поздоровался он.

– Ну что же ты, обещала мне феерический секс и сбежала в тайгу.

– Ничего я тебе не обещала, Даня. Я ошиблась.

– То есть, я оказался не тем прекрасным принцем, которым ты меня воображала? – уточнил Воропаев.

– Ты оказался мизантропом, неотесанным типом, который не умеет общаться ни с девушками, ни с подчинёнными. Подвинься и впусти меня в подъезд, пожалуйста.

На самом деле у меня не было злости на Воропаева. Я злилась на Наташку, на шефа, на Ларису Игоревну, на Сашину жену и на самого Сашу за то, что он женат. И больше всех – на саму себя.

– Подожди, – сказал Данила, но подвинулся. – Давай поговорим.

– Я лучше пойду.

– А может, ты лучше статью напишешь?

– Какую статью?

– Обыкновенную. Возвращайся ко мне на работу.

– У меня теперь другая работа.

Мне кажется, или он действительно расстроился?

– Как знаешь.

Я молча прошла в подъезд. Сердце разрывалась, хотелось выть на луну. Но не при нём же, в самом деле.

– Если передумаешь, позвони или напиши на мой мэйл, – крикнул вдогонку Воропаев.

Когда я рассказала Маришке об этом происшествии, она пришла в полный восторг.

– Ты что, всерьёз думаешь, что он предложил мне вернуться на работу, потому что понял, что влюблён? – скептически осведомилась я.

– Нет, потому что его издательство загибается без такого талантливого автора. Конечно, понял. Станет взрослый дядька сначала увольнять, а потом караулить у подъезда, чтобы уговорить вернуться?

– Это ты ему польстила – взрослый дядька. Думаю, Данила никогда не повзрослеет. Он и в семьдесят лет будет гонять на мотоцикле и пить пиво в подворотне. Если он по мне соскучился, почему прямо не сказал?

– Как же, станет он признавать свои ошибки. С его-то самолюбием.

– Так. То есть ты не считаешь меня талантливым журналистом? – сообразила я.

– Считаю. Но думаю, что Данила зовёт тебя назад не по этому. Точнее, не только.

– Плохо, – вздохнула я.

– Почему?

– Потому что мне скоро действительно может понадобиться новая работа, и хорошо забытая старая вполне бы подошла.

– Что случилось?

– Если они не отстанут от меня со своим Левой, придется уволиться. И я рассказала о сегодняшнем разговоре с Андреевской.

– Ну и что ты расстраиваешься? Ты всё правильно сказала Наташе. Нужно просто заставить поверить эту семейку, что у тебя всё хорошо на личном фронте. Что у тебя есть жених гораздо круче этого их Левы.

– И где ж я такого возьму?

– Это мы придумаем. Надо просто попросить кого-нибудь из знакомых встретить тебя на крутой тачке.

– И у тебя много таких знакомых? – вздохнула я. – Вот и у меня не много.