Книга Звездный час любви - Кара Колтер

– Я сижу в этом катере, как в ловушке. Вы не оставили мне выбора. – Как можно быть такой тупицей? Зачем она сказала, что любит его? Сейчас ему придется извиняться. Сама напросилась. Энжи уже представляла, что будет дальше. Джефферсон ее не любит. Сейчас он попытается деликатно сказать ей об этом. «Вы мне очень нравитесь. Надеюсь, мы останемся друзьями».

– Вы меня слушаете?

– Нет. Я размышляю о том, чтобы выпрыгнуть из катера. К несчастью, если это платье намокнет, оно станет очень тяжелым и, скорее всего, утопит меня.

– Можно подумать, я дал бы вам утонуть, – раздраженно возразил он.

Эти слова заставили Энжи посмотреть на него. В голосе Джефферсона слышалась злость, а в глазах, смотревших на нее, застыло страдальческое выражение.

– Ладно. Я слушаю.

– Все эти люди, которые, как вы справедливо заметили, меня любят, пытаются мне помочь. Они так настаивали, чтобы я приехал сегодня вечером, потому что хотят вернуть меня в свой мир. Но я чувствую, что их любовь держится на иллюзии, потому что они понятия не имеют, кто я на самом деле.

Энжи уставилась на него. Джефферсон стоял на корме и слегка покачивался с ноги на ногу в такт движениям катера. Как он мог считать, что люди его не знают, когда уже один его вид говорил об этом? Он само спокойствие, уверенность и сила.

– Все пытаются помочь мне пережить то, что случилось с Хейли, сделать так, чтобы мне стало лучше и я начал новую жизнь. Но для этого я должен оправдать себя, а я не могу.

– Оправдать себя?

– Хотите правду? Ее никто не знает. Вы должны узнать ее, прежде чем станете утверждать, что любите меня. В тот вечер мы поругались. Именно поэтому она села в машину и помчалась по той опасной дороге. Мы поругались страшно. Я так взбесился, что не остановил ее, хотя прекрасно понимал: она не знает здешних дорог. Это я во всем виноват. Я не смог ее защитить. Но разве не это я обещал, когда давал свадебную клятву?

– Джефферсон, что произошло?

Он в раздумье посмотрел на озеро, а когда снова заговорил, его голос стал совсем тихим. Энжи пришлось напрячься, чтобы расслышать слова.

– Я не мог поверить своим ушам, когда Хейли сказала, что хочет построить дом на земле, которую я унаследовал от бабушки с дедушкой. К тому времени, когда мы познакомились, их дом уже сгорел, поэтому наши поездки сюда были не слишком удачными. Один раз мы решили заночевать в палатке. Это было ужасно. Дважды мы останавливались в отеле в Энслоу, но он не удовлетворял ее требованиям.

Ее нельзя в этом винить. Хейли была девушкой из большого города, сделавшей блестящую карьеру, которая только приближалась к своей вершине. Я все это знал, когда женился на ней.

Мне нравилось, как мы жили. Я любил жену. У нас была роскошная квартира в центре Ванкувера. По роду занятий нам обоим приходилось много ездить. А когда мы, наконец, оказывались вместе, наступало время обедов в ресторанах, театров и вечеринок с друзьями. Меня все это устраивало. Пока она не сказала, что хочет построить дом здесь, на озере Кутеней. И тогда я вдруг понял, как сильно скучал по этим местам и как мне хотелось вернуться домой. Несмотря на наши успехи, которыми я наслаждался, было кое-что еще, о чем тогда мечтал. О детях, о долгих прогулках по озеру, о кострах на берегу темными летними ночами.

Весной мы начали строительство. Работа предстояла огромная, и самым лучшим временем стало лето. Мы жили в трейлере для летних отпусков, но нам все нравилось. На наших глазах дом обретал форму. Весь день мы работали, потом купались и, сидя у маленького костра, жарили на огне хот-доги. Тем не менее с самого начала у нас появились разногласия. Хейли выбрала для дома непрактичное место, потому что видела в этом возможность продемонстрировать свое профессиональное мастерство. Да и весь проект вскоре превратился в демонстрацию ее профессионализма. Бюджет трещал по швам из-за строительства подъездной дороги и всего прочего в том же духе. Кухня с двумя духовыми шкафами? Хейли никогда не готовила. Комната для рукоделия? Во всем свете вы не нашли бы женщины, которая интересовалась рукоделием меньше, чем она. Потом наступила осень. Погода стояла сырая и хмурая. К тому времени мы закончили основное строительство и переехали сюда. Хейли возненавидела это место. Неудачный выбор места для дома. От близкого соседства с водой здесь холодно, часто бывают туманы, сюда очень трудно добраться и выбраться отсюда тоже. Однако, так или иначе, мы почти все закончили, и она начала выбирать мебель. Казалось, каждая вещь покупалась исходя не из удобства, а из того, как она смотрится.

В тот вечер, когда мы поругались, она как раз расставляла мебель, и у нее вырвалось слово «декорировать». Декорировать. Значит, хотят сформировать у людей определенное впечатление о пространстве, создать декорации, которые могли бы им понравиться. Но совсем не то, что делают, когда собираются жить в доме. В общем, я надавил на нее, желая понять, что она имеет в виду под «декорированием». Хейли призналась, что в действительности готовит дом к будущей продаже. Сама земля здесь наверняка стоит миллионы. А вместе с домом… Она прикинула, что на вырученные от продажи деньги мы сможем купить участок земли в любом крупном городе мира, и там она построит для нас настоящий дом. Настоящий дом для четы занятых работой профессионалов без детей. Когда я спросил ее, где на этой картине место для наших будущих детей, Хейли просто рассмеялась. Мне стыдно за то, что произошло потом. Я просто взбесился. Начал швырять об пол все безделушки, которые она купила для декорирования, все эти дорогие вазы и картины, которые ни для кого ничего не значили. Думаю, я никогда в жизни не испытывал такой ярости, как тогда. И она уехала. Села в машину в самый разгар снежной бури и уехала. И я не поехал за ней. Нет, я сидел и думал, какую ошибку совершил. Почему раньше не видел, к чему все идет. Не вспомнил – ни разу не вспомнил – о том, за что любил ее. Не вспомнил, какая она веселая, умная, как умеет подшутить надо мной. Не вспомнил о тех прекрасных годах, которые мы прожили вместе, пока не начали строить этот дом, о том, как много у нас общего. Вместо этого я смертельно напился и улегся спать на диван. Меня разбудил стук в дверь. Это была полиция. Хейли поехала по дороге, которую мы построили в горах. Было скользко. Она попыталась пройти поворот, недостаточно снизив скорость. Она умерла мгновенно, когда машина упала в воду.

Энжи чувствовала, как по щекам текут слезы. Встав со своего места, подошла к Джефферсону и остановилась позади него. Обхватила за плечи и прислонилась головой к его спине.

Он резко отодвинулся в сторону и, повернувшись кругом, взглянул на нее. Его глаза потемнели от ярости, и она невольно сделала шаг назад, хотя понимала, что эта ярость направлена на него самого.

– Вот чего никто обо мне не знает, – мрачно заключил Джефферсон. – Это я убил ее. Когда впал в бешенство, ей просто некуда было деваться. С таким же успехом я мог приставить пистолет к ее виску и нажать на спуск.

Энжи охнула, но, оказывается, он еще не закончил.

– Вы правы. Эти люди меня любят. Любят с тех пор, как я приехал сюда шестилетним мальчиком. Но они меня не знают. И я очень сомневаюсь, что они стали бы так стараться сделать для меня что-то хорошее, если бы знали всю правду.